Боль отступила, и ей стало намного легче — быть может, оттого, что ее собственный сын оказался таким взрослым и мудрым.

— Я люблю тебя, мама.

— Я тоже люблю тебя, дорогой. Спасибо, что поддержалменя и остальных.

Питер кивнул, и они вернулись в комнату. Лиз посмотрела наброшенный на кровать «дипломат» с бумагами, но работать не хотелось. Питер былправ: после того, как она вспоминала Джека, трогала его костюмы и вдыхала запахего одеколона, ей действительно становилось хуже, хотя в первые минуты она иполучала некоторое облегчение. Но потом все начиналось сначала. Снованаваливались тоска, одиночество, боль, которые были намного сильнее, чемраньше. Питер первым открыл это; именно поэтому он перестал заглядывать вкладовку в поисках утешения.

— Почему бы тебе не устроить себе небольшойпраздник? — спросил Питер. — Скажем, просто принять ванну, посмотретькино по телику или сделать что-то в этом роде?

— Мне нужно работать, — виновато сказала Лиз.

— Работа не убежит, — мудро заметил он. —Если бы папа был жив, он бы обязательно сводил тебя в ресторан или ещекуда-нибудь. Даже он не работал каждый вечер, как работаешь ты.

— Возможно, но все-таки он работал достаточно много.Больше, чем я, во всяком случае, тогда.

— Но ты все равно не можешь быть собой и имодновременно и выполнять все, что вы делали вдвоем.

Одному человеку это не под силу. К тому же ты — это ты, ибудет лучше, если ты это, гм-м… останешься собой.

— Ума не приложу, когда ты успел стать такимвзрослым! — улыбнулась Лиз, но они оба, конечно, знали ответ. Питер выроси возмужал в одно рождественское утро примерно шесть месяцев назад. Емупришлось сделать это быстро, чтобы помочь матери, брату и сестрам. Даже девочкипри всем их легкомыслии изрядно повзрослели за прошедшие шесть месяцев; Меганделала первые, неуклюжие пока попытки помогать матери.

Лиз знала, что, пока ее дочери будут в лагере, ей будет ихне хватать. Но, с другой стороны, они заслуживали того, чтобы немного отдохнутьи отвлечься после всего, что им пришлось пережить. Им всем не помешала бы сменаобстановки.

В конце концов Питер ушел к себе, а Лиз села на кровать иразложила на покрывале бумаги. Она уже привыкла работать допоздна — главнымобразом потому, что ложиться спать ей все еще было тяжело. Каждый раз, лежа втемноте без сна, Лиз начинала одну и ту же битву с воспоминаниями, в которой досих пор не научилась выигрывать.

В час ночи, когда Питер давно уже спал, она наконец погасиласвет, а заснула где-то в начале третьего, чтобы в семь быть уже на ногах. Онаотвезла Джеми в лагерь, потом отправилась на работу, разобрала бумаги, сделалаоколо дюжины телефонных звонков, продиктовала несколько писем и в половинешестого вечера опять была дома.

Все повторилось еще раз. Стоя на заднем дворе с секундомеромв руках, Лиз засекала время, за которое Джеми успевал пробежать заранееотмеренный стоярдовый отрезок дорожки, и думала о том, насколько приятно еевремяпрепровождение. Дети, работа, работа, дети, короткий сон — и снова всесначала. На данном этапе ее жизни ничего, кроме этого, у нее не было, но ничегодругого Лиз и не хотела.

К тому времени когда девочки вернулись из лагеря, Джемипоказывал отличные результаты в беге на сто ярдов и очень неплохо прыгал вдлину. Несколько раз они даже приступали к тренировкам по бегу в мешке, которыйЛиз раздобыла в бакалейной лавке, но зрелище было настолько уморительное, чтоона часто не выдерживала и начинала хохотать в самый неподходящий момент. Ксчастью, Джеми не обижался, понимая, что она смеется вовсе не над ним. В целомже он набрался не только сил, но и уверенности в себе. Желание победить вполнекомпенсировало ему недостаток координации.

Когда сестры наконец приехали из лагеря, Джеми такрадовался, что, казалось, забыл даже про свою олимпиаду. Девочки тоже былиочень рады видеть его.

Джеми всегда был для них особенным. Он был больше, чемпросто младший брат. Сестры привезли ему подарок — диковинной формы кореньневедомого дерева, напоминавший сказочное лесное чудище. Джеми тотчас поставилего на книжную полку в своей комнате, предварительно сняв оттуда игрушечнуюсобачку.

(«Я уже слишком большой», — смущенно объяснил он.) Унего тоже был для них сюрприз — несколько ярких океанских раковин, которые Лизкупила буквально накануне, когда водила Джеми с приятелем в дельфинарий«Морской мир». Джеми очень понравились дельфины и касатки; он сам кормил ихрыбой и визжал от удовольствия каждый раз, когда они били хвостами, обрызгиваяего водой. В итоге Джеми промок буквально насквозь, и когда они вернулись вмашину, Лиз пришлось завернуть его и приятеля в сухие полотенца, чтобы они непростудились. Одним словом, это был великолепный день, и Джеми было о чемрассказать сестрам.

Олимпийские игры должны были состояться в следующиевыходные. Лиз тренировала Джеми каждый вечер. Накануне состязаний они устроилина заднем дворе что-то вроде показательных выступлений, и девочки громкоаплодировали Джеми, когда он показал отличное время в беге на сто ярдов и побилсвой личный рекорд в прыжках. Он действительно был в отличной форме. Сазерлендыне сомневались, что по меньшей мере одну золотую медаль Джеми завоюет.

В ночь перед соревнованиями Джеми долго не мог заснуть — такон был возбужден. Как это часто бывало, он снова спал в одной постели с Лиз. Ейдаже пришлось спеть сыну колыбельную, чтобы успокоить его. То, что Джеми спал сней, было, возможно, не совсем правильно с точки зрения строгих каноновнравственности, однако Лиз не возражала. Во-первых, Джеми было десять только пометрике, а кроме того, когда он забирался к ней под одеяло, ей было не такодиноко в большой темной спальне.

Утро следующего дня было теплым и солнечным, и Лиз с Джемиотправились на стадион как можно раньше, захватив видеокамеру Джека. Лиз такжевзяла с собой свой «Никон», которым не пользовалась почти год — с прошлогопраздника Четвертого июля. Питер с девочками и Кэрол обещали подъехать попозже.

У входа на стадион они зарегистрировались. Джеми получилномер участника, который тут же надел на себя.

Несмотря на ранний час, на стадионе было уже полно детей;многие из них выглядели вполне здоровыми, но лишь на первый взгляд. Наметанныйглаз Лиз выхватывал из толпы и даунов с их характерными лицами, и имбецилов, ипросто детей с задержкой психического развития, как Джеми. Многие сидели винвалидных креслах. Лиз знала, что в этом году в программу Специальныхолимпийских игр впервые включен баскетбол для колясочников. Раньше ониучаствовали только в гонках на разные дистанции. Но несмотря на то что ниодного абсолютно здорового ребенка здесь не могло быть просто по определению,Лиз неожиданно поразилась тому, насколько все они веселы и счастливы. Воздух тои дело оглашался взрывами звонкого смеха, и она подумала, что эти маленькиекалеки могут научить ее многому.