— Так, — складываю руки на груди, — давай по порядку и побольше конкретики. Что у вас тут происходит на маяке? Что известно об угрозе? С чем столкнулись выжившие?

Сусанин вздыхает и проводит рукой по волосам.

— Расскажу всё, что знаю, Егор, но конкретики как раз у меня для тебя мало. Итак, две недели назад какая-то тварь прорвала охранный периметр. Ночью убила двух ребят и проникла в тогда ещё форпост. В городе она сожрала местного выпивоху Виталь Палыча, утром мы нашли его останки. После чего исчезла в неизвестном направлении. Мы уже решили, что она скрылась в море или полезла в горы, но через три дня нападение повторилось. Поздно возвращавшийся охотник из группы Соловьёва был растерзан. Кровавые следы вели в сторону маяка. С тех пор было убито ещё трое жителей фактории.

— Стоп, если вы знаете, что она сидит на маяке, почему не оцепили его? При попытке выбраться, расстреляли бы её в десяток стволов?

Иван вновь вздыхает.

— Ты нас за дурачков-то не держи. Конечно, оцепили маяк. Вот только никакого проку с этого не получили. Чудище выбиралось ночью скрытно, да настолько, что никто его не смог ни засечь, ни услышать. Мы уже и прожекторы Магазинные притащили, залили светом маяк со всех сторон. Толку-то.

— Понял. Тогда дальше.

— Дальше… Дважды мы предпринимали попытки выкурить эту мразь. В первый раз послали троих хорошо вооружённых опытных Войдов. Все там и полегли. Позавчера собрали группу из двух отрядов. Один Кваз и четыре Войда. Они ступили внутрь маяка и через четверть часа перестали выходить на связь. Сам Квазар — Сохатый — почти выбрался. Пошатываясь, вывалился наружу и упал на руки постовым. Умер, не приходя в сознание. Тех инъекторов, что бойцы имели, не хватило, чтоб его откачать, а до лазарета не успели донести.

— Так-так. Характер ран на этом вашем Сохатом?

— Колотые, резанные и…

— Да?

— Обескровлен в значительной степени. Поэтому когда я говорил, что эта мразь пьёт кровь из моих земляков, это не для красного словца было.

— Принял. То есть вомпёр сидит? — с улыбкой спрашиваю я.

— Я бы, может, тоже веселился, если бы не хоронил самолично своих ребят, — играя желваками, отвечает Сусанин.

— А чего ж ты сам не полез внутрь, показать кровососу, почём фунт лиха? Лидер ты или где?

Усатый переводит на меня хмурый взгляд и резко произносит:

— Думаешь, я этого не знаю⁈ Вместо Сохатого должен был я идти да только зам мой отговорил. Если, мол, я помру, то фактория точно развалится, некому будет её удерживать.

— Как скажешь, — равнодушно пожимаю плечами. — А что там внутри маяка? Техническое помещение? Подвал какой?

— Да, подвал с генератором, но маяк у нас старый. Ещё при Александре I построен был. Есть там замаскированный ход, что уже совсем не замаскирован. Его контрабандисты в давние времена использовали, чтоб из тайной бухты по соседству вверх грузы поднимать. Смотрителю маяка на лапу давали, само собой. Вероятно, где-то в том проходе падаль и сидит.

— Очень интересно. Сплошной исторический колорит, — хмыкаю я. — Маяк на дизеле? — уточняю из любопытства.

— Основное питание от солнечной батареи, а генератор служит резервным. Возьмётесь? — повторяет вопрос собеседник.

— Возможно. Что предложишь взамен?

— Верну тридцать тысяч, что вы за прыжок заплатили. Могу сверху ещё столько же докинуть.

Словно торопясь прервать возражения с моей стороны, он добавляет:

— Я не крохобор какой-то, если бы было, заплатил бы больше, но основную часть средств недавно на обмундирование и оружие для бойцов потратили.

Не врёт, что характерно.

— Могу еды предложить, — продолжает он. — Нужна?

— Нет, не нужна. Восемьдесят тысяч и в дальнейшем прыжки для моего клана через твою факторию пойдут без наценки. По рукам?

— По рукам, Егор. Убьёшь эту суку, я тебе должен буду, а долги я отдаю. Главное, не лезьте туда буром и без подготовки. Столько народу уже полегло, не нужно недооценивать тварь.

— О, не переживай. Без разведки мы не сунемся.

— Разведка? Ты меня не слушал что ли? Оно жрёт всех, кто внутрь заходит.

— У меня свои способы.

— Ну как скажешь, — качает головой Сусанин. — Вам что-то нужно для штурма? Гранаты? Фонари?

— Чтобы никто под руку не лез, а дальше мои ребята разберутся.

— Экий ты дерзкий. Хотя… место в рейтинге говорит само за себя. Я с тобой оставлю Славку, — он кивает на молодого брюнета с винтовкой в руках, — чтобы недопонимания с охраной у маяка не возникло. Как будут вести, пиши. А мне надо ещё вопрос с рыбаками решать.

Договорив, Иван кивает и уходит, оставляя меня в компании того самого Славы.

— Вы сейчас внутрь полезете? — аккуратно спрашивает тот.

— А чего удовольствие оттягивать? — оскалившись, говорю я. — Пошли поглядим, что там за ниндзя у вас завёлся.

— Вечно ты приключения нам находишь, — вздыхает Иктоми.

— О вас забочусь же, прям спать не могу.

— Да-да, — фыркает полицейская.

— А мне нравится эта идея, — замечает Гидеон. — Зажарим гада, вдруг способность какая упадёт.

Амиш бьёт в самое яблочко, неосознанно улавливая ход моих мыслей. Это не может быть Нова. Он не стал бы прятаться и играться с людьми. Истинный Нова залил бы этот город кровью от края до края. Это не может быть Войд. Он не справился бы с группой из четырёх своих одноранговых товарищей и Кваза.

Это Квазар, причём Квазар особого типа, который избегает прямых конфронтаций. Либо потому что не уверен в собственных силах в открытом бою, либо потому что предпочитает путь скрытности и засад.

В любом случае, это хороший шанс потренировать Нако и Мэтта в контролируемой обстановке, заполучить для одного из них полезную способность, а также оставить Сусанина в моих должниках.

Через две минуты мы подходим к самому виновнику торжества. На уступе незыблемо стоит маяк под сильным ветром и частыми ударами волн. Вокруг него рассыпались вооружённые люди, а рядом расставлены мощные переносные прожекторы. Уверен, те работают на аркане.

— Кто такие? — бросает один из бойцов.

— Всё нормально. Сусанин нашёл отряд со стороны, который готов пойти внутрь, — отвечает наш провожатый.

— Ну что ж, здоровья погибшим, — нервно посмеивается постовой.

Мы приближаемся к тёмному входу, где на бетоне до сих пор виднеются засохшие кровавые дорожки. За несколько метров до него, я замираю и сажусь прямо в снег.

— Тая пошлёшь? — уточняет Накомис.

— Нет. Использую способность, полученную от Самеди, чтобы разведать что там и как. Помолчите, пока я гляну, что внутри.

Активирую Астральную проекцию, и что-то с силой вырывает моё «я» из физического вместилища. Картинка смазывается, частично теряя цвета. Вокруг парят тонкие, еле заметные нити энергии. Рядом достаточно плавно двигаются мои друзья.

Что ж, не будем тянуть. Направляюсь внутрь маяка и сразу попадаю в небольшой предбанник. Круглая комната, где находится всякий хлам. Из неё две винтовые лестницы уходят вверх и, соответственно, вниз. Начать я решаю сверху. Просто чтобы исключить саму возможность того, что наш скрытный гад засел рядом с лампой. Может, это гигантский мотылёк, кто его знает.

Подъём — дело занудное и не богатое на события. На самой вершине маяка меня встречает здоровенный светильник и толстый слой пыли на полу и стёклах. Для верности прохожусь частой гребёнкой, но здесь просто негде прятаться.

Спускаться и быстрее, и приятнее. Прямо сердце радуется. Через несколько минут уже осматриваю генераторную в подвале. Тут мест для засады больше да и следы крови до сих пор пятнают стены. Судя по траектории алых дорожек, противник наносил молниеносные взмахи наискосок. Это значит, что он сумел подобраться почти вплотную к людям Сусанина. Возможно, с помощью высокой скорости движения, возможно, сидел в засаде.

Тот самый тайный ход представляет собой трещину в стене чуть шире человека в плечах, возле которой имеется старинный шкаф. Висит тут и латунная табличка, потемневшая от времени, на которой выгравирована вся та же информация, поведанная мне Иваном. Умиляет меня подпись директора местного краеведческого музея. Радовался, небось, дед, когда такую находку обнаружили. Почему-то думается мне, что это был именно благообразный старик в очках.

Несколько нарушает всю эту красоту чья-то недоеденная нога в порванном носке, лежащая у комода.

Мда.

Так уверенно я утверждаю, что ступню ели,