– Ничего особенного.

– Долгонько же вы говорили ни о чем.

Он пожал плечами, и в этом жесте Венди узнала отца Дэнни.Вряд ли сам Джек проделал бы это лучше. Больше из Дэнни было ничего невытянуть. Венди почувствовала сильную досаду, смешанную с еще более сильнойлюбовью: любовь была беспомощной, а досада происходила от ощущения, что еенамеренно исключили из чего-то. С ними она иногда чувствовала себя посторонней,исполнительницей крошечной роли, которая случайно забрела обратно на сцену, гдеразворачивались главные события. Что ж, нынешней зимой этой доводящей Венди добелого каления парочке не удастся отлучить ее от себя – в квартире для этогослишком мало места. Она вдруг поняла, что ревнует к тому, насколько близки еемуж и сын, и ей стало стыдно. Это слишком напоминало то, что, должно быть,чувствовала ее мать… слишком, чтобы не встревожиться.

Сейчас вестибюль был пуст, если не считать Уллмана иглавного клерка за стойкой (они подбивали итоги возле кассы), парочкипереодевшихся в теплые брюки и свитера горничных, которые стояли у параднойдвери, обложившись багажом, и Уотсона, здешнего техника-смотрителя. Он заметил,что Венди смотрит на него, и подмигнул… определенно развратно. Она торопливоотвела глаза. Джек был у окна сразу за рестораном, он с мечтательным видомразглядывал пейзаж, явно наслаждаясь.

Видимо, снимать кассу закончили, потому что Уллман свнушительным хлопком запер ее. Он надписал на ленте свои инициалы и спрятал еев маленький футляр на молнии. Венди про себя поаплодировала клерку, лицокоторого выразило огромное облегчение. Уллман производил впечатление человека,который любую недостачу вырвет у главного клерка из-под шкуры… не пролив никапли крови. Венди не очень-то заботил Уллман и его назойливая суетливая манерадержаться. Он был точь-в-точь таким, как все начальники, с которыми ей приходилосьиметь дело – что мужчины, что женщины. С клиентами он умел бытьсахаринно-сладким, а за кулисами, с персоналом, превращался в мелкого тирана.Но сейчас дисциплине пришел конец, и на лице главного клерка читаласьнаписанная крупными буквами радость. С дисциплиной, кстати, было покончено длявсех, кроме них с Джеком и Дэнни.

– Мистер Торранс, – властно позвал Уллман. – Будьте любезны,подойдите сюда.

Джек пошагал к нему, кивнув Венди и Дэнни в знак того, что иим следует подойти.

Клерк, который ушел было внутрь, теперь вернулся, уже впальто.

– Желаю хорошо провести зиму, мистер Уллман.

– Сомневаюсь, – холодно сказал Уллман. – Двенадцатого мая,Брэддок. Ни днем раньше. Ни днем позже.

– Да, сэр.

Брэддок обошел стойку. Лицо его, соответственно положению,выражало достоинство и рассудительность, но, когда он полностью повернулся кУллману спиной, то ухмыльнулся, как школяр. Он что-то быстро сказал двумдевушкам, все еще ожидавшим у дверей свою машину, и вслед ему полетел короткийвзрыв сдавленного смеха.

Теперь Венди начала замечать, как здесь тихо. Тишинанавалилась на отель, как тяжелое одеяло, заглушающее все, кроме слабойпульсации дня снаружи. С того места, где она стояла, можно было заглянуть ввылизанный сейчас до стерильности внутренний офис. Там было два пустых стола идва серых стеллажа с папками. Дальше виднелась кухня Холлоранна, без единогопятнышка, большие двустворчатые двери с круглыми окошечками были раскрыты иподперты резиновыми валиками.

– Я подумал, что потрачу несколько лишних минут и проведувас по Отелю, – сказал Уллман, и Венди подумала, что в его тоне всегда слышитсязаглавное «О». Вы просто обязаны были услышать его. – Уверен, ваш муж хорошоузнает здешние входы и выходы, миссис Торранс, но вы с сыном, несомненно, восновном будете держаться первого и второго этажей, где находится вашаквартира.

– Несомненно, – застенчиво пробормотала Венди, а Джекисподтишка взглянул на нее.

– Это очень красивый отель, – экспансивно объявил Уллман. –Мне просто нравится показывать его.

«Готова спорить, так оно и есть», – подумала Венди.

– Пойдемте на четвертый этаж, а оттуда спустимся вниз, –сказал Уллман. Определенно, в его голосе звучал энтузиазм.

– Если мы вас задерживаем… – начал Джек.

– Нисколько, – сказал Уллман. – Магазин закрыт. «Ту фини»,по крайней мере, на этот сезон. Кроме того, я собираюсь переночевать в Боулдере– конечно, в «Боулдерадо». Единственный приличный отель по эту сторону Денвера…не считая, конечно, самого «Оверлука». Сюда.

Они все вместе вошли в лифт, богато украшенный медными илатунными завитушками, но тот заметно осел еще до того, как Уллман раскрылдверцу. Дэнни с легким беспокойством пошевелился, но Уллман сверху внизулыбнулся ему. Дэнни попытался улыбнуться в ответ – без заметного успеха.

– Нечего бояться, мужичок, – сказал Уллман. – Безопасно, каку Христа за пазухой.

– Про «Титаник» тоже так говорили, – заметил Джек, поднимаяглаза на стеклянный шар в центре потолка кабины. Венди прикусила изнутри щеку,чтоб удержаться от улыбки.

Уллмана это замечание не развеселило. Он с шумом и трескомзахлопнул внутренние дверцы.

– «Титаник» сделал только один рейс, мистер Торранс. Этотлифт, с тех пор, как его установили тут в 1926 году, сделал их тысячи.

– Что вселяет уверенность, – сказал Джек. Он потрепал Дэннипо голове. – Ну, док, самолет не разобьется.

Уллман передвинул рычаг, и какое-то время слышался толькожалобный вой замученного мотора, да пол трясся у них под ногами. Вендипредставилось: вот их четверка застревает между этажами, как мухи в бутылке, авесной их находят… с недостающими кусочками… как в компании Доннеров…

(прекрати!) Лифт, дрожа, начал подъем. Поначалу снизудоносилось клацанье и стук, потом дело пошло более гладко. На четвертом этажеУллман остановил глухо стукнувший лифт, распахнул створки внутренней дверцы иоткрыл наружную. До этажа оставалось еще дюймов шесть. Дэнни широко раскрытымиглазами смотрел, насколько ниже пол лифта пола четвертого этажа, будтотолько-только уразумел, что вселенная устроена не так разумно, как емуговорили. Уллман откашлялся, немного поднял кабину и остановил ее, при этом онасодрогнулась (два дюйма они все-таки не доехали), и все выбрались наружу.Стоило кабине освободиться от их веса, как она поднялась почти вровень сэтажом, но, по мнению Венди, уверенности это не прибавляло. Безопасно в лифтеили нет, но она решила пользоваться лестницей, если нужно будет спуститься илиподняться наверх. И ни при каких условиях она не позволит забраться в этухрупкую штуковину всем троим вместе.

– На что смотрим, док? – весело спросил Джек. – Пятна нашел,да?