— Охрана! — неуверенно пробормотала где-то в другомизмерении Тамара Петровна. — Охрана!

— Будет вам охрана, — пообещал Дракула, еще сильнеестискивая горло Лидии. — Еще чуть-чуть, и кругом будет одна сплошная охрана…

В ушах звенело, и, кажется, из носа лилась кровь. Лестничнаяплощадка была где-то очень далеко внизу, чужие короткие ноги все никак не моглидостать до пола, а достать очень хотелось, тогда можно было бы опереться наноги и хлебнуть хоть немножко воздуха, который вдруг стал колким и острым, какбитое стекло. И почему-то его было очень мало.

“Дракула забрал весь воздух. Мне ничего не осталось…”

Мысли были медленные и вязкие и с каждой секундойстановились все медленнее и медленнее, и уже был виден тот конец тоннеля, закоторым мыслей не станет совсем. Скорее бы туда добраться…

Послышался внезапный всплеск, удар, тускло сверкнуло что-топохожее на ртуть, пролившуюся из разбитого градусника. Пол стал стремительноприближаться к ногам, пока не ударился в них с чудовищной силой. Лидия упала наколени, и колкий воздух рванулся в горло, разрывая внутренности.

Тоннель закрылся.

Не было никакого тоннеля.

Она стояла на коленях на лестничной площадке возле урны,полной окурков, держалась за горло и кашляла, кашляла, не в силах остановиться.Прямо перед ее носом на грязном полу как бы сами по себе возникали алые пятна.Наверное, это течет у нее из горла. Нет, не может быть, чтобы из горла. Может,из носа?..

Тот, кто напал на нее, возвышался совсем близко, какГулливер над лилипутами, или это у нее в голове произошло такое искривлениепространства?

— Ну что? — хладнокровно спросила где-то рядом ТамараПетровна. Лидия не видела ее, но знала, что это именно она. — Остыли или ещедобавить?

Лидия подняла голову. Тамара Петровна наперевес, какпожарный шланг, держала древнюю пластиковую бутылку, из которой обычно поливалацветы. Нападавший был с ног до головы залит водой — волосы, лицо, пальто…

— Больше не надо, — хрипло выдавил он. — Спасибо.

Он тяжело дышал, с трудом справляясь с собой, и только вэтот момент Лидия узнала в нем Егора Шубина.

Героя ее сегодняшнего литературного труда. “Плакатного враганарода”, как выразился Сашка Воронин. Человека, который через подставную фирму“Континенталь” обирал своего Большого Босса, так она написала о нем в своейстатье.

Он только что пытался ее задушить.

— Вы что?! — спросила она чудовищным шепотом, совершеннонепохожим на нормальный человеческий голос. — Спятили совсем?! — И тяжелоподнялась, взявшись руками за заплеванный край урны. Тамара Петровна поддержалаее под руку.

На это он ничего не ответил, и Лидия принялась рассматриватьсебя, пытаясь оценить масштабы бедствия. Лацканы пиджака были оторваны, из нихлезли наивные белые нитки. Воротник блузки странно топорщился, и когда онапотянула за него, он подозрительно легко подался и весь оказался у нее в руке.Лидия посмотрела на него с отвращением и швырнула в урну. Остатки блузки ипиджака были обильно политы кровью, которая продолжала потихоньку капать износа.

Смотреть ниже не хотелось, но она все-таки посмотрела.Колготки порваны на коленях, из дырок торчала вымазанная пеплом лестничнойплощадки бледная кожа. От правого ботинка почему-то до половины отклеиласьподошва. Наверное, оттого, что он волоком тащил ее, а она цеплялась ботинкамиза пол.

— Лидия, вытри нос! — скомандовала Тамара Петровна. Она невызвала охрану, и вокруг никого не было, хотя обычно на площадке толпилосьчеловек пять, которые курили и обсуждали свежие редакционные новости.

— Мне нечем, — пробормотала Лидия все еще нечеловеческимголосом. Тамара Петровна подала ей снежной белизны носовой платок.

— Я же тебе сказала, что написано смело, — подытожила она. —Очень даже смело.

Лидия дико на нее взглянула.

— Я не собирался вас убивать, — говорил Шубин откуда-тосбоку. — Но, наверное, убил бы, если бы…

— Если бы не я, — заключила секретарша. — Лидия, стой здесь,я сейчас принесу из приемной свою шерстяную кофту, и ты сможешь дойти дотуалета. У тебя есть запасные колготки?

— Конечно, — ответила Лидия. — В нижнем ящике, в самойглубине, с правой стороны.

— Я скажу, что ты мне разрешила взять и что тебя вызвалглавный, — зачем-то объяснила Тамара Петровна. — Я мигом вернусь.

Лидия неожиданно и запоздало перепугалась.

— Нет, — взмолилась она. — Не уходите, Тамара Петровна.

— Не валяйте дурака, — послышался голос Шубина. — Я ужеостыл, и мне нужно с вами поговорить.

— Тем более. — Тамара Петровна потянула на себя дверь.Почему-то она совершенно не беспокоилась за жизнь Лидии и с полнойбезмятежностью оставляла ее наедине с потенциальным насильником и убийцей.Почти маньяком, которого Лидия разоблачила да еще объявила об этом вовсеуслышание.

— Нет!.. — пискнула Лидия, но дверь за секретаршей ужезакрывалась.

— Говорю вам, что я не собирался вас убивать! — Шубинпридвинулся к ней, держа руки в карманах пальто, и Лидия отступила, чуть непокатившись с лестницы. Он не протянул руку, чтобы ее поддержать, очевидно,понимая, что она шарахнется еще дальше и тогда уж точно упадет.

— Вижу, как вы не собирались. — Она осторожно потрогаларукой шею. Так, как будто это была чья-то чужая шея. Пальцы оставляли странное,не столько болезненное, сколько неприятное ощущение.

— Я был… не в себе, — выговорил он, явно делая усилие. —Ответьте на мои вопросы, и я уеду…

— Какие еще вопросы?! — возмутилась Лидия, и по ее тону онпонял, что она начала приходить в себя. Пожалуй, сейчас она вполне готовазакатить истерику. Может, ну ее к бесу? Ведь он и в самом деле чуть не задушилее…

— Кто заплатил вам за публикацию? — спросил он. — И где вывзяли документы?

— Никто ни за что мне не платил, — отрезала Лидия, тщетнопытаясь приладить под порванный пиджак порванную блузку. — Слушайте,проваливайте отсюда, а? А то я правда сейчас вызову охрану.

Почему-то ему показалось, что она не врет.

— Что значит — никто не платил? — Он внимательно смотрел ейв лицо. Лицо было бледное, с прозеленью, утратившее свои смугло-коньячныекраски. — А зачем тогда вы это написали?

— Затем, что это скандал, сенсация, эксклюзив. Деятеливашего уровня прокалываются очень редко, поэтому когда они все жепрокалываются, для нас это праздник. Мы получаем потрясающий материал. — Онаговорила злобно и все запихивала блузку под пиджак.