Зойка появилась часа через полтора, но перед этим япозвонила Зинке. Трубку сняла соседка. Судя по голосу. Зинка намереваласьсиюминутно скончаться, но, узнав меня, дурака валять перестала.

— Как лодыжка? — спросила я"

— Плохо. Подруга у меня в травмопункте работает,сказала, месяц-полтора буду в гипсе. Ухаживать за мной некому, а на одной ногене напрыгаешься, договорилась с соседом, он меня сейчас к матери в районотвезет. Поживу там.

— Правильно, — согласилась я с ее доводами. —Кроме лодыжки, ничего не беспокоит?

— Нет. Мне того, что есть, за глаза хватит.

— Дело понятное, выздоравливай.

Мы простились, и я отправилась в кухню помогать Палычустряпать обед. Он был еще трезв и по этой причине суров и придирчив. Раза триначинал ворчать на меня, а потом и вовсе предложил удалиться с кухни и немешать. Вот тут и пришла Зойка, а я поведала ей о звонке Максима.

— Что скажешь? — спросила она, стараясь особо непоказывать своей заинтересованности.

— Не вижу повода отказываться, — пожала я плечами.

— Плохо то, что работать придется каждый день.

— Но есть и положительные стороны зарплата побольше.

— И доступ практически ко всем ключам и во всепомещения.

Я тяжело вздохнула, посмотрела на Зойку, мой взгляд онавыдержала, глазом не моргнув, и едва заметно ухмылялась, а я лишь покачалаголовой.

— Выбрось всю эту чушь из головы.

— Само собой. В моей голове пусто, как у пьяницы поутрув кармане. Ладно, пошла трудиться. А недоверие ваше. Виталия Константиновна,меня по-прежнему больно ранит.

— Подожди, — окликнула я, когда Зойка уже взяласьза ручку двери, помедлила и предложила:

— Ты хоть пообедай. Палыч борщ сварил…

— В кабаке накормят, — насмешливо ответила Зойка иудалилась. А я села на подоконник и мысленно принялась на чем свет коститьсебя.

С этого дня мы с Зойкой виделись нечасто. Жила она у Ваньки,сам он в ресторане появляться перестал, и это наводило меня на определенныемысли. В четверг вечером, когда мы оказались одни в буфете. Зойка сказала:

— Все самое интересное начнется в воскресенье…

— Что интересное? — резко спросила я, сорвавшись.

Зойка широко улыбнулась.

— Извини. Я забыла золотое правило, вперед батьки, и всетакое… Ты, конечно, лучше меня знаешь…

— Вот что. Тебе выходные положены. Бери своего Ваньку иотправляйся дня на три… куда-нибудь на природу.

— Хорошо, — взглянув на меня, неожиданно легкосогласилась Зойка. — Завтра день отработаю, и отчалим.

В пятницу у меня пропали кубики. Мы обедали, когда пришелЛюдкин Сашка, как ни странно, трезвый. Людка кинулась его кормить, и за столоммы сидели довольно большой компанией Потом Людка с возлюбленным удалилась вподсобку, и тихое воркование через несколько минут сменилось громкими воплями.Влюбленная пара в очередной раз скандалила. Как выяснилось. Сашка собралсякуда-то отчалить ненадолго, а Людка решила, что навсегда, и потребовала вернутьденьги, которые возлюбленный ей задолжал. Сашка рассвирепел, и расставаниевышло впечатляющим. Когда они наконец угомонились. Зойка вдруг предложила:

— Бросим? На удачу? — И первой выбросила своикубики. Ей выпали две шестерки, я усмехнулась, полезла в сумку, потому что попричине жары была в легком платье без карманов, но кубиков в сумке неоказалось.

— Дома забыла, — стараясь скрыть беспокойство,заметила я равнодушно. Глаза подруги потемнели.

— Ты их забыла?

— Подумаешь.. — Зойка удивленно подняла брови, а ясочла нужным пояснить.. — Пора расставаться со старыми привычками.

— Наверное, — кивнула она.

Мысль о кубиках не давала мне покоя всю смену, что бы я ниговорила Зойке, сама-то знала забыть кубики я не могла. Вернувшись домой,тщательно обследовала квартиру и даже спросила у Палыча, не видел ли он их.Палычу пришлось долго объяснять, что я ищу, а когда наконец до старика дошло,он лишь покачал головой.

В субботу, часов в девять утра, заехала Зойка, во дворе ееждало такси с Ванькой на заднем сиденье.

— В Углич едем, — сообщила она. — На три дня.Если что, телеграфируй: главпочтамт, до востребования.

— Углич это где-то на Волге? — проявила я интерес.

— Ага. У Ваньки там какая-то родня. Я тебе в самом делебез надобности? — с усмешкой спросила она.

— Прекрати, — неожиданно для себя сорвалась я накрик. — Ты знаешь, как я к тебе отношусь.

— Ага, — кивнула Зойка, не дав мнедоговорить, — Кубики нашлись?

— Что? А… нет. Не помню, куда дела…

— Но ты не расстроилась?

— Почему… жалко, это моя любимая игрушка…

— Водички мне принеси, — сказала Зойка.

— Идем чаю попьем.

— Машина ждет, денежки бегут, давай поживей.

Я принесла ей воды. Зойка выпила залпом весь стакан, вернулаего мне и сделала то, что я от нее никак не ожидала, торопливо триждыперекрестила меня, а потом обняла и шепнула на ухо:

— Удачи. Если телеграммы не будет, вернусь впонедельник, — Она легонько оттолкнула меня и спешно покинула квартиру, сулицы донесся не-терпеливый автомобильный гудок. Я подошла к окну. Зойкасадилась в такси, подняла голову и махнула рукой на прощание, а я улыбнулась.

Весь день я не выходила из дома, пялилась в потолок ипыталась понять, что меня беспокоит. Чувство такое, точно под ложечкой лежиткусок льда. Одно хорошо. Зойка в Угличе, следовательно, в безопасности, а якак-нибудь разберусь с тем, что здесь происходит. Палыч исправно ходил в магазин,готовил и кормил меня, несмотря на жару. Покидать квартиру я упорно не хотела.За два дня ни одного звонка по телефону. Впрочем, особо звонить мне некому. Ввоскресенье, ближе к вечеру, неожиданно объявилась Нинка. С сестрой мы невиделись с того самого дня, как я вернулась в город.

— Юлечка заболела, — сообщила она с порога, —а нам на дачу надо съездить. Жара страшная, сгорит все.

— Хочешь, чтобы я с ней посидела?

— Да, — неохотно кивнула Нинка, — Одной мнене справиться, муж дежурит, а Сережина жена в больнице, на сохранение положили.Посидишь?