— Через десять дней обязательно нужно снять швы, — спокойным голосом сообщает мне врач, заполняя бумаги.

Я угукаю.

— Перевязки ежедневные…

Я перебиваю на эмоциях:

— Можно дома?!

Доктор отвечает таким же ровным тоном:

— Можно дома. Девочки помогут, расскажут, как и что делать, — он кивает свободной кистью на медсестер, не отрываясь от письма.

«Девочки» посмеиваются над моим состоянием и заглядываются на Тимура. Я же вижу. Он такой статный, породистый. Он тут один такой. Как не смотреть? А меня, кажется, штырит. Вроде я себя веду прилежно, не буяню, но все чувства обострены. Глубоко дышу и хочу уже скорее уйти. Когда нас отпускают, вздыхаю, наконец, облегченно.

— Я правда случайно порезалась, — признаюсь бывшему уже в машине.

Он цокает языком. Не верит. А я же пьяная, могу себе позволить побыть бестолковой истеричкой. В панике брошенные им слова — подумала ли я о нем, — застряли в моей голове и никак эти мысли не прогнать.

— А зачем мне себя жизни лишать? — дерзко вскидываю подбородок. — Из-за тебя, что ли?

Пусть думает, что ничего не значит для меня. Какая-то совсем не здоровая ситуация, ей-богу. Тимур со мной такой… обычный, как будто не узнал меня две ночи назад. А, может, и правда не узнал? После сегодняшнего увольнения я была уверена, что огромная Москва не сведет нас снова, но тут он сам приехал… А, кстати, зачем он приехал?!

Столько вопросов на языке, столько чувств в сердце. Тянет закатить скандал. Но я просто отворачиваюсь к окну.

— Пристегнись, — невозмутимо командует бывший муж.

Заводит машину, выезжает с парковки. Я по-прежнему его игнорирую. Боюсь даже рот открыть, ведь вся экспрессия, которую я стараюсь прятать, сразу же даст о себе знать. Тогда он, еще не заехав на проезжую часть, тормозит, склоняется надо мной и сам пристегивает меня ремнем безопасности. В ноздри ударяет знакомый, давно любимый аромат со сладкой горчинкой. Запах бергамота и мяты путает сознание. Тимур всегда пользуется исключительно Burberry. Когда мы были в отношениях, я сходила с ума по этому запаху, поэтому однажды подарила Тиму сразу несколько флаконов. Помню, как он смеялся тогда. Помню с каким трепетом выбирала ему подарки раньше. Когда-то в прошлой жизни…

Похоже, ничего не изменилось. И этот аромат по-прежнему вышибает из меня здравый смысл. Потому что, как по-другому объяснить, почему Тимур не шевелится, опускает взгляд на мои губы, а я никак это не пресекаю и тоже пялюсь на его…

Резко раздавшийся в салоне телефонный звонок немного отрезвляет. Я отстраняюсь, насколько возможно. Тимур все не спешит поступить так же. Смотрит и смотрит. Боже, у меня все щеки краской залило. Ну перестань ты так пялиться! Между ног и без того горячо… И он все-таки принимает прежнее положение в своем кресле, благодаря чему мне становится видно экран его телефона, прикрепленный к магнитному держателю. Тимур прикрывает глаза и матерится.

Катя ему звонит. Невеста. Та, на которой он скоро женится. Та, которую так обожает Сусанна Георгиевна. И вообще — вся семья Тимура готова в десна целовать Катюшу. Она же не такая, как я. Она хорошая, прилежная, красивая. Она не шлюха, в отличие от меня, как считает родня Тима. Ведь я в их глазах — полное дно.

— Ответь, — требую я, когда телефон продолжает трезвонить, а бывший выруливает на дорогу. — Почему же не отвечаешь?

Вызов сбрасывается, экран потухает, потом вспыхивает опять. Все начинается по новой. Настойчивая Катя сдаваться не собирается. Я язвлю:

— А вы уже оценили ваши сладкие фотографии в свежем номере журнала? Твоей невесте все понравилось?

Мне больно, не могу отделаться от ядовитых ноток в голосе.

— Ой, ну какая же вы красивая пара! — складываю ладони вместе и тяну абсолютно не искреннюю улыбку. — Твоя мама, наверное, очень счастлива!

Почти целая бутылка, с которой я разделалась в одиночку, заявляет о себе неадекватным поведением. Почему он снова такой безучастный, отрешенный? Почему опять — ноль эмоций?! Как же ты задолбал, Юсупов! Ненавижу тебя.

— Почему ты трубку не брала? — говорит он вдруг совершенно преспокойно.

Да как об стенку горох.

— Выключила телефон! — взрывает меня. — Тебе-то что? Что тебе нужно вообще? Приперся он…

Тимур хмыкает.

— Не приперся бы домой, завтра пришлось бы в морг ехать.

— Ой, замолчи! Я же сказала, не собиралась я себя убивать. Я случайно порезалась. Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?

— Допустим. Но если ты телефон выключила и напилась из-за сегодняшнего… Не переживай, хорошо? Никто тебя не увольняет. Правда, не знаю, как ты завтра на работу явишься, — бывший порицательно качает головой. — Тебе нужно выспаться.

Слова на минуты пол застревают в горле. А после я кое-как выдавливаю из себя.

— О чем ты?

— Я все решил. Ты сегодня видела нас с твоим начальником в баре. Так вот, — Тимур как ни в чем не бывало, сворачивает к автомобильному мосту, горящему огнями в ночи, — он мой хороший друг. Не волнуйся, денег ты тоже не должна.

— Ты… что? Я не просила тебя вмешиваться в свою жизнь.

Сама не верю, что все это сейчас происходит. Мы едем в одной машине, так близко друг к другу, спорим, Тимур сообщает, что разрешил мои неприятности. Я не позволяла ему этого делать, и все же зарождающийся полет бабочек в животе мешает мыслить разумно. Просто не понимаю, мы играем в какую-то игру, где оба притворяемся, что не было ничего в пятницу или Тим всерьез не узнал меня и радовался так, по его мнению, другой телке? Отлично вообще…

— Ты не имел никакого права лезть, — выпендриваюсь, конечно.

— Хорошо, — пожимает плечами он. — Я просто знаю, что с тобой случилась беда, — бывший поворачивает ко мне на секунду лицо, смотрит со всей серьезностью, — знаю, что ты не виновата.

По той причине, что он верит мне, он один среди всех, у меня дыхание перехватывает. И от его взгляда, полного безграничного доверия. Спустя еще несколько минут его джип останавливается у моего подъезда, и из машины я выхожу не одна. Тимур — следом за мной.

— Спасибо, — слегка удивленно говорю ему, идя целенаправленно к дому, — спокойной ночи.     

Не хочу никаких соплей. Дать слабину и проявить чувства — самой себе дороже будет. Но слышу его шаги за спиной и оборачиваюсь.

— Ты куда?

— С тобой собираюсь подняться, — бесстрастно произносит бывший.

Я даже начинаю нервно посмеиваться.

— Ничего себе ты наглый! — жестикулирую больной рукой. — А ничего, что я тебя не приглашала?

— Ну так пригласи.

Склоняю голову на бок и морщусь.