Что интереснее всего, судя по ощущениям, источник взрыва находился не снаружи дома, а внутри…

Только я успел об этом подумать, как в ближайшем ко мне коридоре раздался перестук лап. Я поудобнее перехватил Людоеда и усилил тело. Наконец-то пойму, что за ерунда здесь происходит!

Но стоило неизвестному оказаться в поле зрения, как я опустил меч и расслабился.

— Барсик! Ты же должен быть в клетке. Сбежал?

Лягушачья пантера выглядела странно. Её трясла мелкая дрожь, а в глазах была видна… Паника? Это что же могло напугать такое могучее создание⁈

Монстр разбежался и бросился ко мне. Я и сам не понял, как так получилось, но спустя мгновение он уже тыкался здоровенной башкой мне в руку, а я автоматически его гладил, пытаясь успокоить.

— Ну тише, тише. Можешь объяснить мне, что здесь происходит?

Барсик вздрогнул, но кивнул. Умная зверушка научилась понимать человеческий язык. Цокая когтями по полу, он повёл меня за собой. Стоило нам спуститься в переоборудованный под мастерскую подвал, как мне тут же всё стало понятно.

Посреди затянутого дымом помещения, в котором плясали красные искры, стоял Альфред. Перед ним на пошедшем трещинами лабораторном столе лежал какой-то обуглившийся металлический предмет. Вонь стояла страшная! Но мой камердинер, склонившись над неизвестным артефактом и водя над ним каким-то хитрым прибором, ничего не замечал. Даже моего появления.

Зато я сразу почувствовал тяжесть сгущающейся в воздухе разрушительной магии.

— Что бы ты ни делал, остановись! Эта штука вот-вот рванёт. И куда сильнее, чем раньше!

— Господин!

Он заметил меня только сейчас. Его рука дрогнула, и прибор оказался в опасной близости от артефакта.

Под ложечкой опасно засосало. Обострённая Даром интуиция подсказывала, что я не должен ни при каких условиях позволить ему коснуться этой непонятной обгоревшей штуки на столе.

— Стой! — крикнул я и одновременно взмахнул рукой.

Сдерживающий артефакт Степана Аркадьевича остался в спальне, и энергия убитых монстров без труда вырвалась на волю. Альфреда отбросило назад, с хрустом впечатав в стену. Зато артефакт остался в целости и сохранности. О грозившей нам опасности напоминали только прокатывающиеся в воздухе остаточные волны силы.

— Альфред, ты в порядке⁈

Бросившись к камердинеру, я попытался помочь ему подняться, но он гордо отстранил мою руку. Сам встал, отряхнулся.

И низко, до земли, поклонился. В его глазах стояли слёзы, голос дрожал.

— Господин, я подверг вашу жизнь и ваш дом опасности. Я не заслуживаю того, чтобы жить. Прошу вас, убейте меня вашей справедливой и благородной рукой…

Старая песня! Мне казалось, что наклонности Альфреда к суициду остались в прошлом. Но вот поди ж ты! Они и не думали никуда уходить.

— Так, отставить панические настроения! Ничего страшного не произошло. К тому же это получилось случайно. Неудачный эксперимент?

— Да, господин, — ответил камердинер, пряча глаза от смущения. — Я работал над оружием по инструкции ваших предков, но, кажется, использовал не те Руны. А, возможно, просто переборщил с кровью крокодила…

Меня так и подмывало спросить, как в оружии используется крокодилья кровь, но я сдержался. Сейчас было не до нюансов.

— Так, с этим понятно. А как Барсик оказался на свободе?

Альфред смутился сильнее прежнего.

— Дело в том, господин, что я пытался найти способ создать для него оружие…

Я не поверил собственным ушам.

— Оружие⁈ Для Барсика⁈ А ты в курсе, что он сам — вполне себе полноценное оружие⁈

— Вы правы, господин. Но я хотел сделать его ещё более смертоносным. Во благо Рода Оскуритовых!

Ох уж эта слава Рода Оскуритовых! Всё-таки представление Альфреда о прекрасном сильно отличалось от моего собственного.

Вот только упрекнуть его было не в чем. Он пытался сделать как лучше, но немного не рассчитал свои силы. К тому же талант к изобретательству у него точно есть. Нужно только направить его в правильное русло.

— Хорошо, подведём итоги. Ты ни в чём виноват и против твоих экспериментов я не возражаю. Только предпочёл бы, чтобы ты продолжал разработку в другом, более безопасном месте. Я могу договориться со Степаном Аркадьевичем. Уверен, что Богатырёвы с радостью предоставят тебе рабочее место в своих лабораториях. Там и условия для работы лучше, и мастера опытные, если что, подскажут.

Камердинер задумался.

— Хорошая идея, господин. Но только я буду настаивать, чтобы господин Богатырёв и его люди принесли Клятвы, что не станут распространять фамильные тайны вашего Рода.

— Уверен, что этот вопрос мы как-нибудь решим. Только пожалуйста, ничего здесь больше не взрывай!

— Обещаю!

Альфред остался убирать мастерскую, а я в сопровождении Барсика пошёл наверх.

— Ты сам-то как, не против, что он ставит на тебе эксперименты? — спросил я его.

Лягушачья пантера неопределённо качнула плечами. Я счёл это за утвердительный ответ. Если бы идея повысить его смертоносность Барсику не понравилась, он бы нашёл способ дать мне об этом знать…

Заперев своего ручного монстра в клетке, я отправился обратно в спальню. Но заснуть не удавалось. Помаявшись, я плюнул на всё и приступил к делам.

В первую очередь, наконец-то набросал для Шарапова отчёт об использованных в Чёрных домах технологиях. Получилось достаточно подробно, но никаких секретных деталей я сообщать не стал. Пусть его люди в лабораториях поломают головы!

О том, что использую предметы из домов, я всё-таки упомянул. Все в городе знали, что я снабжаю ими Богатырёвых, так что совсем промолчать не удалось. А вот про Жижика я совсем умолчал. Уверен, он и так о нём догадывается.

После того, как отчёт был завершён, я попытался снова связаться с Тьмой. Улёгся на диван, взял в руки кроваво-красный камень, прокусил до крови губу. То есть сделал всё то же, что и раньше. Ничего не получилось. Не было ни единого отклика. Тьма ушла, ушла без единого следа.

Разозлившись, я от души ударил по стене. Обои треснули, по камню побежала тонкая трещина.

Как же меня это раздражает! Столько сражался за Тьму, пытался её вернуть. А потом почти сразу снова потерял. Ну не идиот ли я после этого?

А ещё я поймал себя на странном чувстве. Кажется, я скучал по Тьме. По её едким комментариям, по советам, ощущению силы, текущей по венам. Неужели я и в самом деле умудрился привязаться к межмировой сущности с тысячелетней историей? И вправду идиот…

На улице уже начинало рассветать. Мы с Альфредом отправились на традиционную тренировку, и камердинер как следует меня погонял в своих лучших безжалостных традициях. Кросс, физические упражнения, тренировочный спарринг — он нисколько меня не жалел!

Что радовало, теперь тренировки давались мне куда легче, чем раньше. Я стал сильнее как маг, моё тело окрепло, а навыки намертво отпечатались в мозгу. Драться я умел и до попадания в этот мир, но именно здесь меня научили быть настоящим воином.

— Господин, вы делаете несомненные успехи! — произнёс Альфред, вежливо кланяясь. — Но вы допускаете распространённую ошибку…

— Это, интересно узнать, какую⁈

— Вы расслабляетесь и подпускаете врага слишком близко.

Не успел я ничего понять, как камердинер невероятно ловко скользнул в сторону, перехватил мою руку и сделал подсечку. Мир перевернулся вверх тормашками — и вот я уже лежу на земле и любуюсь сыплющимися из глаз звёздочками.

Да уж, немногие могли похвастаться тем, что уронили Марка Оскуритова на лопатки с такой лёгкостью!

— Только не говори, что научился этим приёмчикам на курсах дворецких…

— Если господин запрещает мне говорить, то не буду, — поклонился он в ответ.

— Ну и не надо. Тем более ты сам совершаешь ошибку новичка.

— Прошу прощения?…

— Треплешься во время драки!

Мир вокруг меня взорвался от выброса силы. Я рывком вскочил на ноги и кинулся на Альфреда. Двигался я невозможно быстро, но он всё равно умудрился ускользнуть от моего хитрого удара. При этом понять, какую технику он использовал, я не успел. Да и вообще не факт, что он использовал хоть что-то…

И как он это, спрашивается, делает⁈

К несчастью для него, мне ещё было что продемонстрировать.

Альфред попытался сделать шаг назад, когда Жижик ловко перехватил его ногу. Камердинер потерял равновесие и начал падать. С кошачьей грацией он попытался выровняться, но я не позволил ему это сделать. Обрушил на него ураган ударов и сшиб на землю резким толчком силы.

Теперь мы с ним поменялись местами.

— Вы правы, господин. Порою даже те, кто считают себя умудрёнными опытом, совершают глупые ошибки…

На этом тренировка была завершена. Мы быстро перекусили, покормили Жижика и Барсика и отправились по своим делам. Я — в Академию, а Альфред — в мастерскую Богатырёвых. Как я и ожидал, Степан Аркадьевич, услышав, что мой камердинер хочет у них поработать, обрадовался и даже согласился на Клятву. Не сомневаюсь, что старая