Вполне возможно, – сказал Юсеф, не отводя от него напряженноговзгляда. – Вы ведь бываете в порту, в закрытом секторе… Зовут этогочеловека… – он старательно выговорил: – Виктор Сергеевич Кумышев, он носитзвание генерал-майора сухопутных войск и по своему служебному положениюзаведует здесь выгрузкой и отправкой получателям особых грузов… Тех, что и увас, и у нас проходят как «детали сельскохозяйственных машин».

Мазур подобрался. За этим нехитрым обозначением крылосьоружие. Не самое серьезное и громоздкое, конечно: автоматы, пулеметы, легкиебезоткатные пушки, боеприпасы к ним и тому подобное. Одним словом, всямелочевка, кроме бронетехники и военных самолетов вкупе с боевыми кораблями –те и шифровались в бумагах иначе, и занимались всем этим не сухопутчики.

– И что же? – спросил Мазур сухо. Все это начинало емукатегорически не нравиться.

– Товарищ Мазур, – сказал Юсеф совсем уж тихо. –Часть грузов при прямом посредстве упомянутого генерала уходит на сторону.

– В каком смысле?

– В прямом смысле, – с величайшим терпением произнесЮсеф. – Я хочу сказать, часть грузов, минуя арсеналы республики, уходит в другиеместа. Не хочу сказать «к врагам», но, в любом случае, Джараб-пашу к друзьям илояльным гражданам уж никак не отнесешь… Вы слышали о Джараб-паше?

– Я не ребенок, – сухо сказал Мазур. – Кто ж о немне слышал…

Личность была примечательная, сильная и во многом до сих порзагадочная – этакая помесь батьки Махно с заносчивым магнатом времен феодальнойраздробленности. Джараб-паша прочно сидел на востоке республики, контролируячуть ли не пятую ее часть: официально – губернатор, а неофициально –некоронованный король трех провинций из шестнадцати. Собственные войска, свояспецура, своя администрация. Насколько Мазур помнил, Джараб-паша всю своюсознательную жизнь кичился тем, что именно он, а не покойный султан, происходитпо прямой линии от какого-то древнего могучего халифа – впрочем, всегда зналмеру, в высказываниях не переходил неких границ и громогласно ни на что непретендовал. Однако в своих владениях держался царем и богом – так что султандо самой своей бесславной кончины ничего не смог с ним поделать, не развязываяполномасштабной гражданской войны. После смерти султана от рук революционныхпарашютистов проблема перешла по наследству к новой власти, оказавшейся в тойже безнадежной ситуации: на открытые конфликты Джараб не шел, на словахподчинялся столице и с восточной витиеватостью уверял всех в своемсовершеннейшем миролюбии – но на деле каждая собака знала, что в тех провинцияху Касема только видимость власти, а сама власть у Джараба. Лаврик мимоходомупоминал, что соответствующие службы, а также высшие инстанции до сих пор всвоем отношении к Джарабу так и не определились – врагом считать вроде бы не зачто, а в друзья он сам категорически не хотел. Вот советские гости и держалисьот него на дистанции, полагая, очевидно, что проблема, если ее не трогать, современем как-нибудь сама рассосется… Хорошо еще, что провинциальный король незамечен был в шашнях с агентами империализма – похоже, он ни с кем на свете несобирался не то что дружить, но хотя бы строить отношения…

Юсеф вскинул на Мазура глаза и тут же уткнулся с виноватымлицом в свою папку:

– Прежде всего мне хотелось бы извиниться – не за себя, задругих. Понимаете, сначала у нас нашлись люди, которые сгоряча посчитали, чтовы, что ваши… В общем, первым предположением было, что Советский Союз покаким-то своим высшим соображениям решил подкармливать Джараба. Во-первых,давно известно, что политика, увы, выписывает порой и более причудливыезигзаги, она руководствуется не эмоциями, чувствами, дружбой, а голымпрагматизмом. Во-вторых… Право же, предпочтительнее было считать, что этополитическая комбинация, пусть и обидная для нас, нежели допускать, чтосоветский генерал оказался… оказался тем, чем он есть.

Мазур угрюмо молчал. Сам он был достаточно умудрен жизненнымопытом, чтобы знать: генеральские звезды вовсе не делают человека чистымангелом. Советские в том числе. Случались среди генералов грязные субъекты:воры, расхитители, даже шпионы. Однако сам он с подобным сталкивался впервые –в применении к генералу. Стыд за державу мешался со злой горечью.

– Вы уверены, майор? – спросил он, не поднимая глаз.

Совершенно. Мы нащупали кончик и стали осторожно разматыватьклубок, – он выложил перед Мазуром лист желтоватой бумаги, исчерченныйкругами и треугольниками. Их соединяли стрелки и пунктиры, а внутри былинадписи на арабском. – Я сейчас объясню… У нас есть агенты во владенияхДжараба. Гораздо меньше, чем хотелось бы, но кое-какая сеть налажена. Первыеизвестия пришли как раз оттуда… Если разобраться, схема незамысловата и малочем отличается от точного описания действий вороватого приказчика,систематически и понемногу обкрадывающего хозяина-купца. Объемы поставокбольшие – вы очень много нам помогаете, мы благодарны… И всегда естьвозможность отщипнуть толику. Так вот, часть грузов попадает не в арсеналыреспублики, а прямиком перебрасывается к Джарабу на военных грузовиках. Здесьотлаженная цепочка: доверенный человек вашего генерала, майор Мар-чен-коподдерживает связь с военными чиновниками из арсенала, которые подрисовываютведомости и инвентарные описи – и тот же майор на контакте с перевозчиками. Несчитая мелких исполнителей, которые сплошь и рядом просто не в курсе, чтозанимаются не своими прямыми обязанностями, а чем-то предосудительным,задействовано около десяти человек. Тех, кто гребет деньги. До сих пор мытолько наблюдали, но вчера аккуратненько взяли одного. Повезло. Его отправили вкомандировку в провинцию, там мы его без шума изъяли, инсценировали нападениедиверсантов. Все проделано чисто, никто ничего не заподозрил: есть сгоревшая,обстрелянная из гранатометов машина, парочка обуглившихся до полнойнеузнаваемости трупов, – он усмехнулся одними губами. – Для вящейскрупулезности павшего за республику отважного воина уже похоронили со всемипочестями… Все гладко.

– Он говорит? – глухо произнес Мазур.

– Много и откровенно, – жестко улыбнулся Юсеф, будтооскалился. – Он прямо-таки умоляет, чтобы ему не мешали говорить… Мы ужезнаем достаточно, чтобы снять всех. Я имею в виду, наших. С вашими людьми,конечно же, предстоит разбираться вам. Это очень деликатное дело, товарищМазур, вы сами понимаете. Нельзя давать ни малейшего повода для злословия каквнутреннему врагу, так и империалистической пропаганде. История одинаковонеприглядная как для республики, так и для наших советских друзей. Высоко,очень высоко, – он значительно воздел палец, – было решено, чтоофициальные каналы задействовать не стоит. Вы попросту передадите материалы людям,облеченным соответствующими полномочиями. Как-никак вы непростой военный – вына секретной работе, выполняете особые миссии, это подразумевает вашувовлеченность в специфический круг проблем…

– А что я должен показать нашим? – спросил Мазур,ощущая во рту мерзкий привкус. – Эту вашу схему? Не маловато ли?

– Товарищ Мазур! – воскликнул Юсеф с неприкрытойобидой. – Я бы никогда не пришел к нашему советскому другу со стольлегковесными основаниями. Я прекрасно помню, что возможны любые провокации,враг коварен… К сожалению, все крайне доказательно, – он положил ладонь напапку. – Здесь имеются подробные показания этого мерзавца, мнимого павшегогероя. У нас не было времени переводить на английский – да и не стоило расширятькруг посвященных – но у вас ведь немало знатоков арабского. Кроме того, здесьмножество фотографий. Практически все этапы потаенно зафиксированы на пленку.Погрузка. Отъезд машин в направлении контролируемых Джарабом территорий. Номерамашин, лица водителей и сопровождающих. Особую ценность представляют полдюжиныснимков, сделанных у Джараба. Качество не всегда на высоте, но нет никакихсомнений в том, что именно снято. Передача денег, опять-таки на всех этапах.Вот это – эмиссары Джараба, вот это – люди из арсенала. Вот это – Марченкополучает от них деньги. Вот он передает пакет Кумышеву, видите? Тот самыйпакет… Там доллары, в пакете. Кроме того… – он поколебался, но решительнопродолжал. – Позвольте уж не углубляться в некоторые тонкости, но у насбыла возможность осмотреться в комнатах, занимаемых генералом на базе, всоседнем с вашим доме…