Он заметил нескольких людей, которые шли в обратномнаправлении, навстречу общему потоку, потом почувствовал какие-то изменения вобстановке на Салем-стрит, изменения такие тонкие, что его мозг регистрировалих на интуитивном уровне, а не на основе информации, получаемой от глаз.Поначалу он решил, что имеет дело с отклонением от нормы, вызванным несколькимистранниками, мозг которых повредился больше, чем у остальных, вот они и топалина запад, а не на восток. Потом посмотрел па тени. Аккуратная, напоминающаярисунок параллельность теней, которую он наблюдал раньше, начала искажаться. Искоро тени вообще не напоминали рисунка.

Теперь все больше людей направлялось на запад, и некоторыеиз них ели на ходу то, что сумели добыть в продовольственном магазине,возможно, в супермаркете «Сэйфуэй», о котором упоминал Том. Невестка Скоттони,Джуди, несла большущий контейнер с растаявшим шоколадным мороженым, котороеперепачкало как халатик, так и ее саму, от носа до колен. С шоколадной «пеной»на лице она напоминала какую-нибудь миссис Бонс в музыкальном шоу, гдеисполнители гримируются под негров. Если раньше мистер Потовами, возможно,исповедовал вегетарианские взгляды, то теперь он от них отказался: сложенныеладони наполняло сырое мясо для гамбургеров, которое он и ел. Толстяк в грязномкостюме нес, похоже, частично размороженную баранью ногу, а когда ДжудиСкоттони попыталась отнять у него добычу, толстяк этой самой ногой с силойударил женщину по лбу. Она упала молча, как подстреленный олень, беременнымживотом на раздавленный контейнер с шоколадным мороженым.

Суеты прибавилось, насилия — тоже, но возвращения к битвевсе против всех, которая происходила вчера днем, не произошло. Во всякомслучае, здесь. В центре Молдена сигнализация, которая и сразу-то была напоследнем издыхании, давно уже смолкла. Издалека периодически доносилисьвыстрелы, но поблизости, после того как в центре пальнули из ружья, нестреляли. Клай внимательно следил за безумцами, чтобы понять, заходят ли те вдома. Иногда они забредали на лужайки, но не пытались перейти от самовольногопоявления в частном владении к взлому. Лишь кружили по Салем-стрит, иногдапытались отнять еду, случалось, что дрались и кусались. Трое или четверо, в томчисле Джуди Скоттони, лежали на улице, мертвые или потерявшие сознание. Попредположению Клая, большинство тех, кто прошел мимо дома Тома, находилисьсейчас на городской площади — то ли устроили танцы под открытым небом, то липроводили Первый ежегодный молденский фестиваль любителей сырого мяса, — ислава Богу. Но казалось странным, что это стадное чувство, общий разум, которыйсвязывал воедино мобплопсихов, вдруг ослабил хватку, и стадо рассыпалось.

После полудня, когда Клая начало сильно клонить в сон, онпошел на кухню и обнаружил там Алису, которая спала за столом, положив головуна руки. Маленькая кроссовка, которую она называла «беби наше», практическивыпала из пальцев одной руки. Когда он разбудил Алису, она мутным взглядомпосмотрела на него, схватила кроссовку и прижала к груди, словно боялась, чтоон ее отнимет.

Он спросил, сможет ли она подежурить в холле, не заснув и непопавшись на глаза безумцам. Она ответила, что сможет. Клай ей поверил и понесстул в холл. На мгновение она остановилась у двери в гостиную.

— Посмотри.

Он заглянул через ее плечо и увидел кота, Рафа, спящего наживоте Тома. Добродушно хмыкнул.

Она села на стул, поставленный достаточно далеко от двери,что тот, кто посмотрел бы на дом, ее бы не заметил. Ей хватило одного взгляда,чтобы понять, что ситуация изменилась.

— Они уже не стая. Что случилось?

— Не знаю.

— Который час?

Он посмотрел на часы.

— Двадцать минут первого.

— Когда мы заметили, что они ведут себя как стая?

— Не знаю, Алиса. — Он пытался поддерживать разговор, ночувствовал, что глаза закрываются. — В половине седьмого? В семь? Не знаю.Какое это имеет значение?

— Если мы сможем установить закономерности в их поведении,то большое. Или ты так не думаешь?

Он сказал, что сейчас способен думать только об одном: какбы поскорее лечь спать.

— Посиди пару часов, а потом разбуди меня или Тома. Раньше,если что-то случится.

— После того, что уже произошло, ничего случиться не может,— мягко ответила она. — Иди наверх. Ты совершенно вымотался.

Он поднялся в спальню для гостей, скинул туфли, лег. Подумало только что сказанном ею: «Если мы сможем установить закономерности в ихповедении». Возможно, в этом что-то было. Скорее всего нет, но…

Это была уютная комната, очень уютная, залитая солнечнымсветом. Лежа в такой комнате, легко забывалось, что в стенном шкафу стоялорадио, которое он не решился включить. Не так легко забывалось другое: жена, скоторой ты жил врозь, но все равно любил, могла умереть, а сын, которого ты непросто любил, а обожал, — сойти с ума. Однако тело брало свое, не так ли? Иесли и существовала комната, предназначенная для того, чтобы человек могприлечь и поспать днем, то именно в такую комнату он и попал. Крыса-паникадернулась, но не укусила, и Клай заснул, как только закрылись глаза.

На этот раз Алиса разбудила его, тряся за плечо. Маленькаяпурпурная кроссовка при этом болталась из стороны в сторону. Она привязала ее клевому запястью, превратив в талисман, от которого по коже бежали мурашки.Освещение в комнате изменилось. Свет убавил в яркости и падал под другим углом.Клай лежал на боку, ему хотелось справить малую нужду, из чего следовало, чтоспал он достаточно долго. Он торопливо сел и удивился, чуть ли не пришел вужас, увидев, что уже без четверти шесть. Он проспал больше пяти часов. Но,разумеется, прошлая ночь не была первой, когда ему не удалось выспаться. Онплохо спал и в предыдущую. Нервничал перед представлением своего графическогоромана в издательстве комиксов «Черная лошадь».

— Все в порядке? — спросил он, взяв ее за запястье. — Почемуты позволила мне так долго спать?

— Потому что ты в этом нуждался, — ответила она. — Том спалдо двух, потом я — до четырех. После этого мы вместе наблюдали за улицей.Спускайся вниз и посмотри сам. Это очень забавно.

— Они опять стали стадом?

Она кивнула.

— Только идут в противоположном направлении. И это еще невсе. Пойдем, сам увидишь.

Он облегчился в туалете и поспешил вниз. Том и Алиса стоялиу двери на крыльцо, обняв друг друга за талии. Увидеть их с улицы не могли.Небо затянули облака, и крыльцо дома оккупировали тени. Да и на Салем-стритостались лишь несколько человек. Остальные уже ушли на запад, не бегом, нодостаточно быстрым шагом. Группа из четверых прошла мимо, шагая по телам имусору, оставшемуся после обеда на ходу: бараньей ноге, теперь обглоданной докости, разорванным целлофановым пакетам, картонным коробкам, огрызкам фруктов иовощей. За ними следовали шестеро, крайние шли по тротуару. Они не смотрелидруг на друга, но тем не менее идеально держали строй, и когда проходили мимодвери на крыльцо, казалось, что идет один человек. Только тут Клай понял, чтодаже руки у них движутся синхронно. Потом появился юноша лет четырнадцати. Онхромал, издавал нечленораздельные звуки, похожие на коровье мычание, старалсяне отстать еще больше.