– Этот процесс всегда протекает одинаково?

– Да, сэр.

– И если тело лежит неподвижно, то никаких изменений непроисходит?

– Верно.

– Значит, эксперт, производящий вскрытие, может сказатьочень приблизительно, в котором часу наступила смерть?

– Я бы согласился с этим, да.

– И ригор мортис настолько непостоянно, что вы можетесказать лишь приблизительно, когда наступила смерть?

– Да.

– Теперь о температуре трупа, доктор. Что вы можете сказатьпо этому поводу?

– Тело остывает постепенно и с одинаковой скоростью.

– Однако температура окружающей среды тоже принимается врасчет?

– Да, сэр.

– А температура тела в момент наступления смерти?

– В подобных случаях мы исходим из того, что температурабывает нормальной.

– Но вы не уверены в том, что температура действительнонормальная? Это всего лишь допущение?

– Да.

– Остывание тела зависит и от одежды, не так ли?

– Да, в очень большой степени.

– Вы не знали, какая температура была в комнате, в которойнаходился труп, пока его не переместила полиция?

– Там было семьдесят два градуса по Фаренгейту.

– Вы были в комнате?

– Да.

– И что делали?

– Я пытался определить момент наступления смерти методомЛашбау, то есть по скорости остывания трупа. Этот метод дает возможностьопределить точность момента наступления смерти в пределах тридцати-сорокаминут. Применив этот так называемый метод посмертных температур, я получилрезультат, который не расходился с другими, полученными на основе различныхфизических данных.

– Вы считаете, что самое раннее наступление смерти – этосемь сорок?

– Согласно этому методу, да.

– А самое позднее – восемь двадцать?

– Да.

– Могла смерть наступить в семь тридцать девять?

– Ну, это своего рода увертка, уход от сути вопроса.

– Так это могло быть в семь тридцать девять?

– Возможно.

– А в семь тридцать восемь?

– Хорошо, я скажу так, мистер Мейсон. Согласно упомянутомуметоду, эти временны́е пределы являются крайними, и наиболее вероятноенаступление смерти – в середине этого периода.

– Это все, – сказал в заключение Мейсон.

– Вызывается Матильда Пендер, – продолжал Декстер.

Матильда Пендер, довольно приятная женщина лет тридцати,приняла присягу и показала, что она является кассиром на автовокзале и что онавидела Максин Линдсей вечером тринадцатого. Она обратила внимание на девушкуглавным образом потому, что она, казалось, была в смятении.

– В какое время вы ее видели? – спросил Декстер.

– Приблизительно между восемью и восемью двадцатью.

– Что она делала?

– Стояла около телефонной будки.

– А раньше вы ее видели?

– Нет, сэр.

– Перекрестный допрос, – объявил Декстер.

– Могла ли обвиняемая прийти до восьми часов, то есть дотого, как вы обратили на нее внимание? – спросил Мейсон.

– Не думаю. Я обратила на нее внимание, потому что онанервничала.

– Вот именно. Если бы она не нервничала, вы бы и не заметилиее? Другими словами, именно нервозность отличала ее от сотен других людей,которые бывают на автовокзале в течение дня?

– Да, я заметила ее потому, что она нервничала.

– Я спрашиваю вас: по этой причине вы заметили ее?

– Я уже сказала вам, да.

– И если бы она не нервничала, вы бы не заметили ее?

– Нет.

– Тогда если бы она пришла раньше восьми часов, но ненервничала, то вы бы не заметили ее?

– Думаю, что нет.

– С шести до восьми двадцати?

– Да.

– И даже если бы она нервничала, вы могли бы заметить ее несразу, да?

– Думаю, что да.

– То есть сейчас вы полагаете, что она могла пробытьдовольно долго, прежде чем вы заметили ее, даже несмотря на нервозность?

– Я не думаю, что она пришла намного раньше восьми часов.

– Но она могла прийти до восьми часов, – настаивал Мейсон, –потому что, когда вы увидели ее, она была у телефонной будки в состояниикрайней нервозности. Вы не видели, когда она пришла?

– Нет.

– Значит, она пришла еще до того, как вы ее заметили?

– Да.

– И вы не знаете когда?

– Нет.

– Тогда если то, что заставило ее нервничать, произошло ввосемь часов, то именно поэтому вы заметили ее?

– Я заметила ее потому, что она околачивалась у телефоннойбудки и нервничала.

– Совершенно верно. Значит, то, о чем вы свидетельствуете,следующее: в восемь часов эта женщина стала заметно нервничать, и поэтому выобратили на нее внимание?

– Да.

– Итак, эта нервозность, конечно, могла быть вызванакаким-то телефонным разговором, каким-то сообщением, полученным по телефону?

– Она могла быть результатом чего угодно. Я не пытаюсьопределить, что было причиной нервозности этой женщины, а просто констатирую,что она нервничала.

– И именно поэтому вы обратили на нее внимание?

– Да.

– Это все, – завершил Мейсон.

– Вызывается Александр Редфилд, – объявил Декстер.

– Я заранее предупреждаю, – сказал Мейсон, – что намеренподвергнуть перекрестному допросу мистера Редфилда, известного эксперта побаллистике и огнестрельному оружию. Я делаю эту оговорку только для того, чтобысэкономить время на прямом допросе, и подтверждаю свое желание провестиперекрестный.

– Очень хорошо. Мы принимаем ваше условие.

– Мистер Редфилд, вы получили три пули от доктора Филипа С.Фоули?

– Да.

– И в дальнейшем вы сопоставили их с оружием, из которогомогли быть произведены выстрелы?