– Бетджемен.

На мгновение я представила себе скалистые утесы и поля, поросшие можжевельником.

– Фил? – позвал Дил изменившимся тоном.

Я обернулась. Он тер одной кроссовкой о другую, стараясь соскрести каплю засохшей крови.

– Чего?

– Это странно, что я продолжаю думать о Марле?

– О Марле?

– Ага. Никто не удалил ее странички в социальных сетях. Все до сих пор там как склеп. И я брожу по нему.

– Блин, это точно странно.

– Вот же блядь, я что, извращенец?

– Нет, – спохватилась я, – Нет, я имела в виду, странно, что никто не удалил это.

– А, ну ладно, – сказал Дил с облегчением. – Я так полагаю, это все, что у нас от нее осталось.

– Господи.

– Вот-вот.

Мне следовало поговорить с ним. Если бы я просто призналась, что между нами возникла небольшая недосказанность, это бы сняло напряжение. Возможно, тогда он поведал бы мне, что за чертовщина с ним происходит. И я сказала бы: «Так», – а он повернулся бы ко мне и тоже сказал: «Так», и нам ничего другого не оставалось бы, как с облегчением повалиться на скамейку в гомерическом хохоте. Но вместо этого я сказала:

– Ну ладно, формально-то мы все еще празднуем твой день рождения. Пошли пропустим по стаканчику перед сном. Я предвижу, нас примут в «Триш».

9

Дни становились светлее. Меня все больше донимала клаустрофобия в моей крошечной конуре, и я все сильнее тосковала по природе и морю. Я часами бесцельно бродила по Лондону, коротая время до того часа, когда нужно забирать детей из школы. Плутая по жилым улочкам, я протаптывала замысловатые маршруты, чтобы выйти к парку Хит, и потом пыталась представить свой путь с высоты птичьего полета. Оказавшись в парке, я создавала интересные пешие узоры на его лужайках. Иногда, прихватив блокнот и ручку, я устремлялась по Молден-роуд в Камден. Отыскав там дешевое кафе с видом на канал, я набрасывала несколько абзацев всякой бессвязной ерунды.

Это было начало одного из таких дней – яркое и туманное утро пятницы.

Снизу донесся взволнованный голос Фионы.

– Джони? – нетерпеливо звала она.

– Да? – отозвалась я, высунувшись в дверь.

– Не могла бы ты помочь мне? У меня с компьютером проблема.

Спустившись в кухню, я обнаружила Фиону сидящей за столом перед ноутбуком и взирающей на него, как будто это был еще не научившийся говорить ребенок, который чего-то настоятельно требовал.

– Ах! – воскликнула она, увидев меня. – Спасибо тебе, воробушек мой. Я просто с ума схожу.

– Я даже не знаю, будет ли от меня какой-нибудь толк, – сказала я, наклоняясь, чтобы взглянуть на экран. – Я в этой технике совершенный ноль.

– Да снова этот чертов скайп. Программа зависла, я перезагрузилась, а теперь хоть убей не смогу вспомнить свое имя пользователя.

– А, вот что. Это не страшно. Мы можем найти эти данные в твоей электронной почте.

Фиона подвинулась, чтобы я смогла воспользоваться клавиатурой. Когда приложение радостной трелью оповестило о возвращении пользователя в сеть, Фиона облегченно вздохнула.

– Ты супергерой! – воскликнула она. – Сегодня вечером у меня с Дженни важный разговор.

В благодарность она взялась готовить мне капучино.

– Ты прямо сияешь, – ни с того ни с сего заявила она, как будто только что увидела меня.

– Нет, – смутилась я. – Наверное, просто после душа еще не остыла.

Она улыбнулась своей всепонимающей улыбкой.

– Много дел на этих выходных? – спросила я.

– Да, буду работать над докладом для выступления в Амстердаме.

– Ах да, это на конференции?

– Совершенно верно.

– Ты не боишься? Ну, выступать перед таким количеством людей?

– Нет. Я освоила публичные выступления. Сложность в том, чтобы речь была написана правильно. Я пытаюсь не впасть в горячность, потому что тема меня очень волнует.

– А о чем? – виновато поморщилась я.

– Наркозависимость.

– Ах да, конечно.

– Ну а что у тебя?

– В эти выходные? Сегодня вечером увижусь с Генри и…

– Нет, – перебила Фиона. – Ты пишешь?

– А, ну, понемногу.

– Подожди-ка! – вдруг встрепенулась Фиона, вскакивая. – Я видела в газете объявление о проведении конкурса и вырезала специально для тебя. Сейчас я найду его.

– Ой, это так любезно с твоей стороны, Фиона, но…

– Ты должна участвовать, Джони, – отрезала она, открыла один из кухонных ящиков и, прищурившись, принялась разглядывать содержимое. – Куда же я засунула эту бумаженцию?

– Да не беспокойся, Фиона, – забормотала я. – Честно говоря, я уверена, что не готова для такого.

– Победителям – денежный приз, – пролистывая вырезки с рецептами, объявила Фиона. – Несколько тысяч фунтов.

– О черт!

– Вот именно, черт тебя возьми! – улыбаясь, сказала она. – Я позже найду и оставлю его на лестнице, чтобы ты почитала.

Поднявшись к себе, я высунулась в окно и закурила. Сегодня вечером после работы у меня была запланирована встреча с Генри; он вел меня в Альберт-холл, где филармонический оркестр исполнял оперу «Тристан и Изольда». Естественно, сегодня намечалась та самая ночь – воплощение романтики, не говоря уже о внушительном бюджете мероприятия. Была еще только половина первого, и солнце уже начинало прогревать конек черепичной крыши. По собственной инициативе я решила пораньше отправиться к дому Терри и Рафа, чтобы заранее приготовить для детей какое-нибудь развлечение после школы: может быть, викторину или охоту за сокровищами в саду? Точно. Так бы мне удалось продержать их (и себя) на открытом воздухе не меньше часа. Я напишу маленькие загадки-подсказки, которые будут их направлять, а шоколадки и игрушки спрячу в цветочные горшки, под кустами и на ветках. Мне бы в детстве такое точно понравилось, но никто так не заморачивался ради меня.

Воспоминания о собственных школьных днях затребовали послушать Belle and Sebastian, зарядив через наушники альбом «Если ты чувствуешь себя зловеще»[24], я чуть ли не вприпрыжку пустилась в путь, открытая маленьким сюрпризам, которые приготовила для меня сегодняшняя прогулка: водопад волос склонившейся завязать шнурок девочки; свет, пробивающийся сквозь сморщенные листья конского каштана; запах корицы и бекона, одурманивший меня, когда я проходила мимо кафе. В супермаркете я набрала полную корзину конфет и шоколадных батончиков. Я даже прихватила несколько блокнотиков неонового цвета: конечно же, я понимала, что они заинтересуют детей гораздо меньше, чем подарки на основе сахарозы, но для их родителей, которые вернутся домой, когда все сладости будут уже съедены, канцелярские призы будут выглядеть более здраво.

Завидев дверной молоточек в виде маленькой лисы, я поставила музыку на паузу и намотала наушники на маленькую шпульку, с которой они обязательно улизнут, чтобы потом бродяжничать по карману. Я уже распланировала, как расположусь за кухонным столом, откуда через большое французское окно буду