высматривать подходящие для игры предметы в саду (купальню для птичек, клумбу с тюльпанами) и сочинять рифмованные загадки-подсказки для поиска сладких сокровищ:

Тот, кто хочет вкусным шоколадом угоститься,

Должен угадать, где зырянка и крапивник

могут воды напиться.

Это была своего рода легкая разминка для мозга, и мне нравилось писать вот так – без самоанализа, без напряжения. Я оставила сумку в коридоре и направилась прямо на кухню, чтобы приступить к делу. Но кухня оказалась закрытой, что выглядело весьма необычно – дверь из прихожей на кухню была рудиментом, которым никто не пользовался. И я открыла ее, не задумываясь о причинах и не прислушиваясь к звукам, доносящимся с кухни.

– О черт! – вскрикнула я и тут же закрыла дверь обратно.

Подхватив на ходу сумку, я выскочила из дома со всей прытью, лисица подпрыгнула на своих петлях, возмущенно лязгнув мне вслед. Удаляясь от дома, я лихорадочно соображала – куда идти? В школу? Было еще только два часа дня. Клара и Джем освободятся только через час. Значит, просто прочь, прочь. Я нырнула в первое подвернувшееся кафе, купила бутылку воды и плюхнулась в угловое кресло, выдохнув: «Блядь!» Две пары глаз, которые несколько минут назад перехватили мой взгляд, похоже, следили за мной; я чувствовала себя голой, мне было стыдно. Я прикрыла глаза рукой и позволила горячим слезам прорваться наружу. В кармане зазвонил телефон – Терри-Мобильный. Я переключила телефон на беззвучный режим и с излишней агрессией бросила его на стол перед собой, ожидая, когда звонок прекратится. Две женщины за соседним столиком обернулись, чтобы выпустить в меня дуплетом неприязненные взгляды, прежде чем продолжить свой разговор. Они вели именно такую беседу, какой можно было бы ожидать от двух женщин в этой части Лондона, в этом кафе, в полуденные часы пятницы.

– Я к чему говорю, ведь у меня даже не было времени на массаж на этой неделе, – проворчала одна скрипучим изможденным голосом, как будто она выдавливала из себя слова, которые обычно за нее проговаривал кто-то другой.

– Бог ты мой! – промямлила собеседница.

Я их возненавидела. На экране телефона всплыло уведомление о поступившем сообщении. Я прочитала первые строки, не поднимая телефон.

Джони, тысячи извинений, не ожидала тебя так рано. Пожалуйста, перезвони. Это не то, что…

Мне нужно было разблокировать экран, чтобы прочитать сообщение целиком. Не поднимая телефон со стола, я указательным пальцем ткнула в экран и открыла сообщение:

Джони, тысячи извинений, не ожидала тебя так рано. Пожалуйста, перезвони. Это не то, что ты думаешь. Петр – мой старый друг, я не видела его с детства. Он приехал из Нью-Йорка всего на несколько дней. Все очень сложно. Я была бы признательна, если бы ты ничего не говорила Рафу. Я сама разберусь с этим. Т.

– Ха! – вырвалось у меня. Теперь женщины посмотрели на меня как на опасную сумасшедшую. Это не то, что ты думаешь. А что, по ее мнению, я могла подумать? Не прошло и десяти минут, как я открыла эту дурацкую дверь, за которой Терри стояла, прильнув к кухонному столу, упираясь ладонями в дверцу верхнего шкафчика, как будто она потянулась за консервной банкой, завалявшейся на задней полке. Ее модные джинсы были спущены до лодыжек, и к обнаженному заду прилепился, как огромный паразит-вредитель, мужчина, который яростно совершал акт размножения. Одной рукой он ухватил Терри за волосы и тянул на себя с такой силой, что ее голова практически касалась спины, а шея выглядела болезненно изогнутой. Самец был невысокого роста, пухловато-розовый, с русыми волосами, потемневшими от пота. Когда они оба обернулись, испуганные, как животные, услышавшие выстрел, я успела разглядеть его бледно-голубые глаза и жиденькую козлиную бородку, которая покушалась на рыжий оттенок. Но главным, очевидным качеством, характеризующим этого человека, этого мелкого бесенка, было то, что он не являлся мужем Терри – Рафом. Отцом ее детей. Рафом, к которому я в данный момент почувствовала прилив нежности. Милый, добрый Раф, в своих старых «конверсах» и с громким смехом. Раф, благодаря которому у Клары и Джема появились ямочки на щеках, длинные темные ресницы и стройные ножки. Я не сопротивлялась пафосу нахлынувших на меня эмоций. Склонив голову на грудь, так что упавшие волосы закрыли большую часть лица, я тихо заплакала, уткнувшись носом в рукав.

Пошла ты в жопу, Терри! «Это не то, что ты думаешь». Ой, прости, или ты не трахалась с другим мужчиной? Или ты хочешь сказать, что это не настоящий роман, а случайный перепихон в вашем семейном доме? В комнате, где ваши дети едят, рисуют и делают домашние задания?

Конечно же, я не отправила ей такое сообщение.

Я повела Клару и Джема на игровую площадку. Хотя была уверена, что Терри к этому времени уже ушла из дома, но я не могла заставить себя готовить апельсиновый сок и оладьи в том месте, где я видела то, что видела. Я преподнесла детям пакет с угощениями просто в качестве подарков – вот вам и охота за сокровищами, – но они были в предсказуемом восторге. Я с гордостью наблюдала, как они делились своими сладостями с другими детьми.

«Худший день в моей жизни, – написала я Генри в сообщении. – Не могу дождаться, когда наконец выпью».

Когда небо на западе стало персиковым, а на востоке кобальтовым, я повела детей домой, чтобы успеть накормить их ужином до прихода отца. По пятницам Раф приходил домой раньше, и это означало, что игры и ужин оставались за мной, а он брал на себя вечернюю часть – ванна, укладывание, сказка на ночь. Призрак увиденного не покидал мою память, он так и висел у кухонного стола, не позволяя подойти к ящику со столовыми приборами. Пришлось обойти это место стороной и воспользоваться вилками с сушилки, чтобы дети могли съесть свои порции лосося с горошком.

– Няня Джо? – позвал Джем, сложив свои крошечные ручонки домиком. – Я наелся.

– Доешь горошек.

– Я не могу! – закричал он, схватившись за живот.

– Давай, еще три ложечки, и дело сделано.

– А я уже доела, – похвасталась Клара.

– Вот, отличная работа, милая.

Джем тяжело вздохнул и отправил в рот остатки горошка. Спешно прожевав и проглотив горошек, он гордо выпятил грудь и спросил:

– Что на десерт?

В холодильнике осталось три фруктовых йогурта. Клара выбрала клубнику, Джем – малину, мне достался абрикос. Заслышав, как Раф ключом открывает дверной замок, я постаралась взять себя в руки, но, повинуясь