Но блюститель порядка и слуга закона даже не стал егослушать. Что же это за мир?! Неужели, чтобы к тебе отнеслись всерьез, надовыхватить из кармана пистолет и поднять пальбу?! Неужели, чтобы тебе наконецповерили, надо бесчинствовать, подобно варвару, который не ищет оснований длясвоих действий?!

Игорь, провожая глазами удаляющегося полицейского — тотпересекает улицу и входит в кафе, решает постоять здесь еще: быть может, тотпередумает, решит все же проверить или получит какое-нибудь распоряжение изучастка и тогда захочет вновь поговорить с этим странным прохожим, разузнать унего о совершенном преступлении.

Но он почти уверен — этого не произойдет, в ушах еще звучитреплика полицейского насчет нового колечка с бриллиантом на пальце женщины.Быть может, он знает, откуда это кольцо? Да конечно нет: в противном случаеполицейский бы уже отвел ее в участок и привлек за контрабанду.

Для женщины, разумеется, бриллиант магически возник наприлавке ювелирного магазина после того, как — об этом неизменно упоминаютпродавцы — был огранен бельгийскими или голландскими мастерами. В зависимостиот чистоты воды, каратности, типа огранки цена может колебаться от несколькихсотен евро до суммы, большинству простых смертных представляющейся заоблачной.

Бриллиант, который еще называют «диамант» — это, как всемизвестно, отшлифованный, ограненный алмаз, то есть кусок углерода, подвергшийсявоздействию времени и высокой температуры. Поскольку это — неорганическоевещество, невозможно точно сказать, сколько же этого самого времени ушло наизменение его структуры, однако геологи оценивают срок в диапазоне от 300миллионов до 1 миллиарда лет. Образуется такой минерал обычно на глубине150 км и постепенно продвигается ближе к поверхности земли, что позволяетосуществлять добычу.

Алмаз — самое твердое и прочное вещество в природе, иобрабатывать его можно только с помощью другого алмаза. Мелкие частицы,остающиеся после огранки, используют в промышленности — в шлифовальных станках,например. А иного предназначения у бриллианта нет: он пригоден исключительнодля того, чтобы служить украшением, и назначение у него только одно — бытьбесполезной драгоценностью.

Бриллиант — это наивысшее выражение человеческой суетности.

Несколько десятилетий назад, когда мир вроде бы началвозвращаться к социальному равенству и практичности, бриллианты стали исчезатьс рынка. И так продолжалось до тех пор, пока крупнейшая горнорудная компания соштаб-квартирой в Южной Африке не прибегла к услугам одного из лучших в миререкламных агентств. Одни представители Суперкласса обрели других, и врезультате поисков и усилий родилась на свет одна-единственная фраза из трехслов:

«Бриллианты — это навсегда».

И — готово: проблема решилась, ювелирные фабрики вложились видею, и отрасль вновь стала процветать. Если бриллианты — это навсегда, нетлучшего средства, чтобы выразить свою любовь, которой теоретически тоже вродебы полагается быть вечной. Нет более верного признака, чтобы отличитьСуперкласс от миллиардов тех, кто находится в основании этой пирамиды. Спрос надрагоценные камни увеличился, цены взметнулись. А через несколько лет южноафриканскаякомпания, диктовавшая законы на международном рынке, увидела, что всепространство вокруг нее завалено трупами.

Игорь знает об этом не понаслышке: когда понадобилосьпресечь межплеменную резню, ему пришлось весьма тяжко. Но он не жалеет об этом— удалось предотвратить гибель многих и многих тысяч, хотя почти никому об этомнеизвестно. Он лишь мельком упомянул о своем участии в тот день, когда ониужинали с Евой на берегу Байкала, и распространяться на эту тему не стал: когдатворишь доброе дело, пусть правая твоя рука не ведает, что делает левая. Онспас — выкупил за бриллианты — много жизней, о чем никто никогда не узнает.

А полицейский, не принявший всерьез речи преступника,который признался в своих грехах, и вместо этого восхищался бриллиантом на пальцеу женщины, несущей из супермаркета пакеты с туалетной бумагой и гигиеническимисредствами, оказался в профессиональном плане не на высоте. Ему невдомек, что вэтой бесполезной отрасли крутятся 50 миллиардов долларов в год, занята целаяармия тех, кто добывает алмазы, кто перевозит их, охраняет, обрабатывает,гранит и оправляет, страхует, торгует ими оптом и в роскошных ювелирныхмагазинах. Он не знает, что долгий путь от рудника до прилавка лежит черезгрязь и кровь.

В грязи копошится тот, кто посвятил жизнь поиску камня,который сделает его богатым. Он находит и продает по 20 долларов то, чтопосетителю бутика обойдется в десять тысяч. Но считает, что в накладе неостается, потому в его краях люди не зарабатывают и полусотни долларов в год, ипяти камешков достаточно, чтобы жизнь его была счастливой, хоть и короткой —пока еще не придумано условий труда хуже, нежели те, в которых работает он.

От него камни переходят в руки неведомых скупщиков, а затембез задержки переправляются к нерегулярным армиям в Либерию, Конго или Анголу.Некто в сопровождении до зубов вооруженной охраны отправляется на тайныйаэродром. Из приземлившегося самолета выходит респектабельный господин вделовом костюме, а за ним — другой, одетый попроще, и с чемоданчиком в руках. Нектохолодно приветствует прилетевших. А потом передает им несколько маленькихсвертков-пакетиков — то ли из суеверия, то ли еще по какой причине ониизготовлены из старых чулок.

Тот, что одет попроще, достает из кармана специальныйокуляр, вставляет его в левый глаз и начинает проверять один камешек за другим.Часа через полтора он получает представление о товаре и, вынув из чемоданчикавысокоточные электронные весы, высыпает в чашку содержимое чулок. На клочкебумаги ведутся подсчеты. Затем товар и весы прячутся в чемоданчик, и по знакуэлегантного господина пять или шесть охранников начинают выгружать из самолетабольшие ящики. Их ставят на землю у полосы, а самолет улетает. Вся операциязанимает обычно полдня.

Ящики вскрывают. В них — снайперские винтовки,противопехотные мины, осколочные гранаты. Оружие раздают наемникам и солдатам,и очень скоро в стране происходит государственный переворот, жестокостькоторого превосходит все представления о добре и зле. Вырезают поголовно целыеплемена, насилуют женщин, дети остаются сиротами, а многие, подрываясь наминах, — еще и калеками. Тем временем за тридевять земель оттуда —где-нибудь в Антверпене или в Амстердаме — серьезные, сосредоточенные людиосторожно, бережно, любовно, испытывая творческий восторг от собственногоискусства, обрабатывают камни, и вспышки искр, блистающих на каждой новой граниэтого преображенного временем углерода, завораживают их. Алмаз, поддаваясьалмазу, становится бриллиантом.

На одном конце — в отчаянии голосят женщины, и небо задернутопеленой дыма. На другом — из окон хорошо освещенных комнат видны старинныепрекрасные дома.