Взяли с полки первую книгу наугад — а там Лавкрафт. Что и требовалось доказать. Погадать на книге, или не стоит? Не самая лучшая идея — спрашивать ваших тёмных фараонов о любви. Ещё на поклон к Демону-Султану отправят.

Старый город у моря, маяк на холме, загадочный особняк, укрытый туманом. Много тайн таит в себе это дивное поселение, и всё бы в нём хорошо, да только люди раз в год на праздник собираются. Сон очень любил цикл этих рассказов, и грех было не перечитать, коль уж попалась такая возможность. Чары господина Никто, морское путешествия по чарующим островам Страны Снов — как же всё это до боли родное, знакомое. Как же хорошо. Неужели Мальц испытывает такие же чувства, знает, пережил всё это? И лично прошёл всю Европу, чтобы встретиться в битве с Элизабет Батори, а после — и с самим Графом? И тоже страдал в попытке его воскресить, чтобы потом тут же отправить на покой? Чего и думать, красиво жить не запретишь. Вопрос только, какой ценой всё это достигнуто. Родители этих двоих явно души в них не чают. И в то же время братья заслужили такое счастье. Им тяжело, тяжелее, чем многим. Ведь за всем этим раем скрывается мрачная тайна — нависшая смерть. Каждый день — как последний.

Сон отчётливо понимал: нет. Он не хочет терять их. Ни одного, ни другого.

За всеми этими мыслями и чтением он и не заметил, как пролетело время. Опомнился лишь тогда, когда в комнату вошёл Мальц.

— Фюрер желает лицезреть вас, граф. Извольте оторваться от ваших дел. Время отдыха прошло.

Сон кивнул и вернул книгу на полку, а после заспешил в мастерскую мальчика. В этот раз всё шло куда быстрее. Учитель объяснил Адольфу его ошибки и пояснил, что следует делать, чтобы допускать их реже, и мальчик учёл это. Теперь рука двигалась увереннее, он знал, на какие схемы в учебнике ему стоит смотреть, улыбался всё чаще. Действительно, у него начало получаться.

Пришло время вечера, и мальчик поблагодарил своего натурщика.

— Спасибо, Сон. Теперь ты свободен до завтра. Можешь гулять хоть допоздна. Я доволен тобой. — Он протянул ему руку. — Снова Альф. Помилован.

— Польщён, — признался юноша, принимая рукопожатие.

Тепло попрощавшись, Сон спустился вниз и заспешил в прихожую за плащом, попросил Мальца выпустить его.

— Опять уходишь? Так понравилось кладбище? — смерил он его недоверчивым взглядом. — Чует моё сердце, Граф, здесь что-то неладное. Помните: опасности повсюду, а охотники не дремлют. Это не ваш гроб, здесь всё чужое.

— Помню, — кивнул тот. — Вернусь мёртвым и тем довольным.

С этими словами и распрощались.

***

Приятная прохлада крепчающего ветра воодушевляла и бодрила. Шелест листвы приятно радовал слух, а безоблачное небо сулило хорошую погоду по крайней мере на остаток вечера. Значит, можно задержаться подольше, что не могло не радовать.

Главные ворота как всегда открыты и радушно встречают гостей. Граф сбавил темп, вдыхая приятный аромат вечерних чар. Спящие приняли его в свою обитель, наполняя душу покоем.

Одинокая тень алых тонов блуждала меж надгробий. Завидев Графа, она медленно проплыла к нему, казалось, проходя сквозь них. И снова их краски сплелись воедино, смешавшись с царством грёз. Снова волосы спутаны в единый покров запредельной пустоты. Граф и Призрак — друг перед другом — не смея прикоснуться. Обмениваясь взглядами.

— Чувствую себя Кристиной Даэ, — опустив глаза, прошептала девушка.

— А я полагал, что Призрак — это вы, — с тёплой улыбкой ответил юноша.

— Это вы явились мне, а не я вам. Кстати, вы тоже только мюзикл слышали?

— Никогда, — признался Граф. — Только книга.

Астра подняла счастливый взгляд, и Сон кивнул ей. Да, он понимал, почему её так манят кладбища.

Мысли вихрем сквозят через поток сознания, а сердце норовит выскочить из грудной клетки. Вот она, стоит рядом с ним, смотрит на него — смотрит боязливо, нерешительно, и в то же время — мечтательно. Как на чудо. И видит себя в отражении его глаз: отчего-то взволнованных, встревоженных. Он боится. Снова их руки непроизвольно тянутся друг к другу — и снова одёргиваются.

— Что с вами, Граф? — робко спрашивает Призрак.

Сон опустил взгляд, тихо выдохнул, сглотнул.

— Лишь только я тебя увидел… Зачем, красавица, увы, не знаю. Полон жизни новой.

— Но терновый венец вам и не к лицу. Без него свободнее, ведь так? — тихая, печальная улыбка. И такой же голос.

— Иногда жалею об этом.

В сердце девушки возникла пугающая догадка. Она поёжилась, вздрогнула.

— Ты согрешил, — отступила она с опаской.

«Сильное утверждение. О чём она думает? Что хочет этим сказать? И был ли это вопрос?»

— Против тебя ли? — потянулся он к девушке.

Ответил, в точности, как ожидалось. Он знает. Он понимает её. Девушка задрожала. Почему ей легче говорить так, чем прямо? Но он отвечает ей на её языке. К чему это приведёт? Зачем только они начали это?

Астра оглянулась, насторожилась.

— Нас могут слышать.

— Мы одни, — покачал головой Граф.

«Неужели он собирается продолжить, — боялась Астра. — Ведь мы оба знаем, что будет дальше. Зачем он так говорит? Почему не останавливается, что им движет? Стоит рядом, его взгляд игрив, но и волнующ. Продолжает наступать. Выдержит ли она это?»

— А Бог?..

Демон улыбнулся, кивая на небо.

Играть, так до конца. К чертям всё. Здесь и сейчас. Вместе начали — вместе завершим. Душа ликовала, как никогда. Он знал слова, и они лились из его уст мелодией чувств, чарами образов.

— На нас не кинет взгляда. Он занят небом и землёй.

Девушка сжалась. Сбивчивое дыхание. Нарастающий страх.

«Он действительно это скажет? Что происходит? Неужели он не остановится, не одёрнет себя? Ведь знает, знает, что будет дальше — и совершенно не боится этого? Кто он такой, зачем ему всё это?»

— А наказанье? Муки ада?

Уже желая ответить, Сон запнулся. К горлу подступил комок. Он не знал, что ответить. И понимал, что следующая реплика всё решит. Не давать обещаний, которых не сможет выполнить. Но соблазн ступить за грань. Наплевать на все запреты. Быть собой. Настоящим собой. Здесь и сейчас, или никогда. Возможно, он себя возненавидит за это решение.

— Так что ж, — медленно продолжил он. — Ты будешь там со мной.

Призрак зажмурилась, закусила губу, проклиная себя за происходящее. Нет. Надо прекратить. Но почему, почему ей сейчас так больно. Что он с ней делает? Она очарована им — и чувствует, как силы покидают её. Нужно успокоиться.

— Кто б ни был ты, мой друг случайный, — тихо, как можно более ровно отвечала она, — покой навеки погубя, невольно, с тайною отрадой, страдалец, слушаю тебя.