– Нет-нет, что вы. Для меня это нормальное состояние.

– Теперь уже пойдет быстрее, – пообещал Самойлов.

И в самом деле, результат обработки данных о второй жертведушителя не заставил себя ждать. Однако профессор что-то не торопился огласитьего вслух. Настя видела, что лицо его омрачилось. Олег Григорьевич недовольнопоморщился, смял листок, на котором что-то писал, и выбросил его в корзину,после чего начал считать заново. Но и новый итог его не устроил. Самойловнагнулся, достал из урны смятый листок и сравнил забракованные записи с теми,что получились при пересчете. Выражение изумления мелькнуло в его глазах и тутже погасло. Он медленно поднял голову, аккуратно сложил свои бумаги в папку,тщательно завязал ленточки и сунул папку в стол. После чего коротким и каким-тобрезгливым жестом оттолкнул от себя бумаги, которые ему дала Настя.

– Итак, Анастасия Павловна, извольте сказать мне, зачемвы пришли сюда? Мое время стоит дорого, как и время любого доктора наук, а вырешили устроить себе развлечение за мой счет?

– Подождите, Олег Григорьевич… Что случилось? Почему вытак говорите?

– Потому что у меня есть к тому основания. Зачем выпришли ко мне? Что за сведения вы мне представили?

– Это сведения о семи потерпевших, задушенных в течениедвух недель одним и тем же способом. Я вам объясняла.

– Вы мне солгали.

– Да нет же…

– Вы мне солгали, – с трудом сдерживая ярость,произнес Самойлов. – Я не обладаю государственными секретами и отдаю себеотчет в том, что придумывать легенды для знакомства со мной в оперативных целяхникому не нужно. Слава богу, я занимаюсь не космическим оружием, а всего лишьпроблемами раскрытия убийств и ни для иностранной разведки, ни для мафиозныхструктур интереса не представляю. И ваш визит ко мне под явно надуманным,вымышленным предлогом я не могу расценить иначе как дурацкую шутку с поканеясной мне подоплекой. Извольте-ка объясниться, сударыня.

Настя совершенно растерялась. Она не могла понять, чтопривело профессора в такое раздражение, и от этого не могла найти правильнуюлинию поведения.

– Вы ошибаетесь, – она старалась говорить какможно спокойнее. – Олег Григорьевич, я пришла к вам как к специалисту посерийным убийствам, потому что прочла ваши работы в сборнике научных трудов.Только поэтому. Других причин нет. И я не понимаю, в чем вы меня обвиняете.Никакого второго дна, никакого злого умысла в моих поступках нет. Но ваши словазаставили меня задуматься. Отчего вы рассердились, Олег Григорьевич?Пожалуйста, скажите мне, отчего вы так разгневались.

– Я не позволю делать из себя источникразвлечения, – сухо сказал Самойлов. – Мне пора домой.

Настя вскочила из-за стола и подошла к нему вплотную,умоляюще заглядывая в глаза.

– Олег Григорьевич, я прошу вас… Пожалуйста. Поверьтемне, я пришла к вам только потому, что у меня на руках семь человек, задушенныхнеизвестным маньяком. Есть женщина, которую мы подозреваем в этих убийствах, мывычислили ее, что называется, оперативным путем. Я объясню, потому что хочу,чтобы вы мне верили. Заключения экспертов заставили нас думать, что убийца –человек очень высокого роста. А наши собственные рассуждения привели к тому,что это скорее всего женщина. Все потерпевшие позволили напасть на себя сзади,никто из них не оказывал сопротивления, то есть они не чувствовали опасности,не ожидали ничего плохого. От женщины обычно нападения не ожидают, правда ведь?И вот мы начали искать эту очень высокую и физически достаточно развитуюженщину. Вполне естественно, что в первую очередь мы обратились кбаскетболисткам. И нашли среди них молодую женщину со странностями характера. Унее нет твердого алиби на время совершения убийств. Но ведь этого совершеннонедостаточно для того, чтобы ее обвинить. К сожалению, с точки зрениякриминалистики мы в большом затруднении. Образцов для сравнительногоисследования у нас практически нет, слишком много грязи в местах обнаружениятрупов. Олег Григорьевич, я хочу понять, где и как искать доказательства.Единственное, что мы сейчас можем сделать, это поискать свидетелей, которыемогли видеть интересующую нас женщину рядом с местом убийства. Но даже еслитакие люди найдутся и с уверенностью опознают нашу подозреваемую, этого будетнедостаточно для обвинения и привлечения к ответственности. Помогите же мне.

– Вы хотите добиться ее признания?

– Не обязательно, хотя, конечно, было бы неплохо. Есливаша методика даст мне такую информацию об убийце, которой я сейчас нерасполагаю, я, может быть, придумаю, где и как искать доказательства.

Самойлов отошел от Насти на несколько шагов и задумчивопотер пальцами виски.

– Я вам верю. Наверное, я не прав, но я вам верю. Можетбыть, вы – слепое орудие в чьих-то руках. В таком случае мне вас искренне жаль.Вами просто кто-то воспользовался.

– Уверяю вас, мною никто не манипулирует. Решениепроконсультироваться с вами – это мое собственное решение. Более того, яскрывала его от всех моих коллег и от руководства отдела. Не надо меня жалеть,Олег Григорьевич. Давайте лучше разберемся вместе в том, что вызвало у вастакую злость. Скажите мне, что произошло.

– Что произошло? Хорошо, я скажу вам. Вам подсунули нете сведения. Либо кто-то вас обманывал с самого начала, либо кто-то подменилзаписи в вашей папке.

– Да с чего вы это взяли? – воскликнула Настя. –Зачем кому-то обманывать меня и подсовывать липовые сведения? В этом может бытьзаинтересован только сам убийца. Не хотите же вы сказать, что преступник –кто-то из моих коллег?

– Как знать, – уклончиво ответил Самойлов. –Во всяком случае, сведения о втором потерпевшем таковы, что заставляют менясомневаться. Более того, я посмотрел и данные на третьего задушенного. Изнаете, что я вам скажу, уважаемая Анастасия Павловна?

Ей вдруг стало страшно. Она даже не смогла бы вразумительноответить, почему. Обыкновенный небольшой кабинет в здании, где полносотрудников органов внутренних дел. Рядом с ней – уважаемый профессор, докторнаук, милый интеллигентный человек, полковник милиции. Почему же ей такстрашно, как будто свет кругом погашен и из каждого угла в любую секунду могутвылезти ядовитые змеи или выскочить вооруженные психи? Сердце колотилось, какбешеное, ладони стали влажными, пальцы дрожали.

– Эти убийства совершили разные люди, АнастасияПавловна. Совершенно разные. И они не маньяки.

Денисов все-таки позвонил. И Настя с недоумениемприслушивалась к себе, пытаясь понять, огорчает ли ее этот факт. С однойстороны, нет вроде бы ничего опасного в том, что пожилой человек наканунесложной операции хочет повидаться с теми, кто ему небезразличен. Но с другойстороны, этот пожилой человек – сам Эдуард Петрович Денисов, а это уже немало.

Звонок Денисова раздался поздно вечером в субботу. Онидоговорились, что Настя приедет к нему в клинику в воскресенье, потому чтооперация назначена на понедельник. Вид Денисова ее ужаснул. Они не виделисьчуть больше года, и за это короткое время болезнь успела состарить его лет напятнадцать. Однако, памятуя предупреждение Анатолия Владимировича, Настя изовсех сил старалась не показать своих чувств.