Затопления прогрессировали. Осушать отсеки не успевали. Левая машина встала. Подвести пластырь на единственную дыру в правом борту не удавалось из-за торчащих наружу размочаленных брусьев деревянной подкладки, а на левом борту мешали вывернутые обломки разбитых броневых плит. «Адзума» продолжал садиться в воду все глубже. Видя невозможность заделки самых опасных пробоин и сознавая безнадежность попыток преследования противника под одной машиной, командир крейсера приказал идти к ближайшему корейскому берегу. Держать ход более семи узлов уже не удавалось.

На юго-западе, где в дыму скрылся «Якумо», оставшийся один против трех броненосцев, все еще гремели выстрелы. Вскоре там показались сначала один, а потом другой большой корабль, почему-то оказавшиеся восточнее дымного шлейфа, которым плотно заволокло поле боя для наблюдателей отставшего крейсера. К ним устремились прорывавшиеся до того под берегом «Акаси» и «Такачихо». Но вскоре и их закрыл дым, а потом докатился грохот сильного взрыва.

Пока «Токива» с «Адзумой» получали сполна, «Якумо», наоборот, почувствовал ослабление давления. Как только японцы начали бить на поражение, он страдал гораздо меньше. Даже после того как боевую линию покинул сначала «Токива», а потом и «Адзума», и на японского флагмана перенес огонь замыкавший колонну «Орел», в течение еще нескольких минут новых повреждений было удивительно мало. Шестидюймовые бронебои буквально выклевали кормовую палубную 152-миллиметровую пушку да прошили несколько раз борт и трубы. Но это было скорее неприятно, чем опасно.

Однако так продолжалось только до попадания очередного тяжелого фугаса, угодившего в пояс позади кормовой башни. Он легко преодолел 89-миллиметровую броню, прошел сквозь несколько внутренних легких переборок, отрикошетил от горизонтальной части броневой палубы и взорвался. При этом форсом осколков, прошедшим поперек всего корпуса, посекло жилые помещения средней и жилой палубы, пробив противоположный борт выше брони в четырнадцати местах.

От сотрясения на время пропало электричество в кормовых помещениях, что задержало начало аварийных работ, увеличив объемы принятой воды. Впрочем, в дальнейшем эти лишние тонны водяного балласта в корме оказались весьма кстати и позволили чуть дольше продержаться на плаву.

* * *

Когда «Цусима», потеряв правую машину и имея затопления в корме и по правому борту, начал отходить к Фузану, с него передали приказ контр-адмирала Уриу: «Обоим оставшимся крейсерам продолжать атаку». Терять время на переход командующего отрядом на другой корабль не стали. Путь к транспортам, уходящим на юго-запад, все еще казался открытым, и этим нужно было успеть воспользоваться. Редкий и неточный огонь с русских броненосцев, начавших удаляться к западу после очередного разворота, не мог являться серьезным препятствием для дальнейшего продвижения на юг. «Акаси» и «Такачихо» активно маневрировали, избегая попаданий. Правда, и сами при этом мазали, но неумолимо нагоняли встававшие из-за мыса дымы.

Дистанции боя, на некоторое время перешедшего для них в вялотекущую фазу, колебались в пределах трех-четырех миль. Волна под самым берегом фактически сошла на нет. Но по-прежнему сильно мешал почти встречный ветер. Справа по борту чуть дальше короткой колонны русских главных сил просматривались часто стрелявшие японские броненосные крейсера.

Было видно, что залпы броненосцев стали реже, а головной из них вообще казался избитым и потерявшим боеспособность, каким-то чудом еще державшим высокую скорость и боевой курс. Из его корпуса в нескольких местах выбивалось пламя, валил густой тяжелый дым. Ждали, что он вот-вот выкатится из строя или вообще взорвется и пойдет ко дну.

Но, вопреки ожиданиям, довольно скоро окутался дымом и покинул боевую линию сначала третий корабль в японском главном отряде, а потом почти сразу и второй броненосный крейсер их боевой линии. А в русской колонне продолжал густо гореть только головной, но свое место в строю он все так же держал и продолжал стрелять. А вокруг обоих оставшихся лишь вразброс вставали всплески снарядов, но попаданий вообще не было.

Из-за большого расстояния Уриу не имел ни малейшей возможности оказать хоть какое-то реальное содействие своим главным силам, параллельно с выполнением основной задачи. По причине постоянной перекладки руля с борта на борт для препятствования пристрелке противника ни «Акаси», ни «Такачихо» так и не добились собственных накрытий и готовились максимально отыграться на пароходах и легких силах их эскорта, которые вот-вот должны были показаться из-за мыса Саозаки. Но в начале пятого часа дня и на этом направлении ситуация резко изменилась. Причем снова не в пользу Страны восходящего солнца.

Из-за зеленых скатов мыса навстречу японцам вышли два русских бронепалубных крейсера первого ранга, пропавшие из поля зрения еще в самом начале боя. Вырвавшийся вперед «Акаси» с ходу вступил с ними в бой. Но сразу стало ясно, что до транспортов теперь не добраться. Хотя вскоре начал стрелять и «Такачихо», это все равно ничего не меняло. По мощи артиллерии каждый русский крейсер стоил обоих японских, намного превосходя их в скорости и защите.

Ввязавшись в перестрелку с превосходящим их противником на встречных сходящихся курсах, самураи могли лишь издали взглянуть на уходящий вдоль берега к югу вожделенный караван из четырех больших пароходов, охраняемый миноносцами и старым броненосным фрегатом. Обойти «Богатыря» со «Светланой» с запада они не могли, поскольку это направление перекрыли броненосцы. К тому же, несмотря на солидную дальность, «Акаси» с самого начала получил снаряд в корму, сам еще даже не пристрелявшись. Понимая безнадежность продолжения погони, капитан первого ранга Усики решил пока оставить попытки прорваться к пароходам и помочь своим главным силам атакой броненосцев с нестреляющего борта с последующим охватом хвоста их строя.

В 16:32 он сигналом известил об этом «Такачихо» и начал склоняться к западу. Весьма не точный огонь с броненосцев по его крейсеру побудил даже попытаться выйти на дальность торпедного выстрела. Но превосходство в скорости над русской броненосной колонной было минимальным, так же как и достигнутое на данный момент опережение. В таких условиях сойтись на прицельный минный выстрел не представлялось возможным даже для «Акаси», не говоря о его напарнике – ветеране еще прошлой войны.

Поскольку не было похоже, что противник снижает ход, Усики приказал ворочать еще больше к северо-западу, намереваясь как можно быстрее занять позицию позади державшегося замыкающим «Орла» и снова взять его под продольный обстрел. Конечно, вывести из строя полноценный, хорошо защищенный линейный корабль пушками легких крейсеров никто не надеялся, но так хотя бы появлялся шанс оттянуть на себя часть его артиллерии.

В 16:37 головной японский бронепалубный крейсер уже развернулся на курс 327 градусов, все так же держа максимальный ход. Его напарник, отставший больше чем на милю, тоже повернул вправо,