способностей не хватало, чтобы понять, что там случилось. Он злился на обстоятельства.

— Я здесь, — вдруг ворвалось в его сознание, и он увидел ряды клеток с животными.

— О, глупое животное, — пробормотал Кристофер. — Тебя угораздило попасться, как бездомное животное, поймаю — одену ошейник.

И он бросился вызывать такси.

Кристофер нервничал, он подгонял таксиста, чтоб тот ехал быстрее, но тот только зло косился на нервного пассажира. И вот, наконец, Кристофер увидел очертания приюта для животных.

Заплатив таксисту даже больше, чем нужно, Кристофер выпрыгнул из машины и побежал к воротам.

— Время посещения вышло, приходите завтра, — просипел старичок охранник на предложения Кристофера открыть ему дверь.

— Мою кошку сегодня забрали в приют, — пытался достучаться до него Кристофер.

— Приходите завтра, никуда она отсюда не денется, — кашляя, ответил ему дед.

— Вы не понимаете, она сейчас там и очень боится, — пытался вразумить деда Эльф.

— Ничего не знаю, — отмахнулся дед, но тут Кристофер достал хрустящую купюру и помахал под носом у охранника.

Тот скосил глаза, крякнул и быстро выхватил бумажку.

Двери перед Кристофером открылись.

Внутри помещение было темным, с узким проходом между огромным количеством клеток. Здесь пахло мочой, пылью и смертью.

Кристофер шел между рядами клеток, заглядывая в каждую из них, оттуда на него тоскливо смотрели глаза бедных животных, запертых в тесных клетках.

Амалии нигде не было.

— Амалия! — вновь позвал он ее.

Но она не отозвалась.

— Амалия! — кричал Кристофер.

— Чего орете, господин хороший? — спросил служащий.

— Ее привезли сюда, но здесь ее нет, — глаза Кристофера горели. — Где моя кошка?

— Ну, если ее здесь нет, то на мыловарню увезли, — спокойно ответил служащий. — Невостребованных животных забивают и увозят туда.

По коже Кристофера побежали мурашки. Его Амалию забьют и сварят мыло? Его Амалию?

От страха и ужаса его ноги подкосились, и он плюхнулся на стул.

— Г-де, где эта мыловарня?

— Так на другом конце города, только вы уже не успеете, конец рабочего дня, их уже всех забили, — спокойно сказал служащий.

Кристофер затрясся, и закричал вновь: Амалия! Ответь мне!

Но он не чувствовал ее.

Рыдая, он соскочил со стула и бросился на выход.

От слез он уже ничего не видел, чуть не попал под автомобиль.

— Ты что, жить не хочешь? — заорал на него случайный водитель, под чьи колеса чуть не попал Эльф.

— Мне надо срочно, вопрос жизни и смерти, — бормотал Эльф.

Водитель посмотрел на него с сочувствием.

— Заболел кто?

— Нет, она может умереть, — уже кричал Эльф.

— Садись. Довезу, — пробормотал водитель и кивнул на сидение.

Они гнали по вечернему городу, за окном мелькали огни, ограды, в окнах домов веселые горожане ужинали и смотрели телевизор. Только Эльфу было совсем не до радости. Где-то там, на другом конце города, могла погибнуть его Амалия.

И вот они у мыловарни.

Это была окраина города. Грязная, промышленная зона. Здесь не росла даже трава, и пахло отвратительно. Водитель с удивлением посмотрел на Кристофера, словно пытался спросить: А вам действительно сюда надо? Но все ж высадил его и даже не взял денег.

За грязным забором лаяли собаки, и возвышались кирпичные строения. В их окнах не было света, только из труб валил отвратительный, вонючий дым.

— Амалия, — позвал Кристофер.

Он уже не надеялся ее найти живой.

— Я здесь, — вдруг ответила она ему.

— Амалия, детка, где ты? — закричал Кристофер.

— Здесь, у меня нет сил, железо убивает, — пробормотала она.

И Кристофер шагнул к воротам. Как и у приюта для животных, хрустящая купюра открыла перед ним двери.

Он шел по грязному двору, совсем не замечая, что брызги из луж летят на его брюки, покрывая те некрасивым грязными кляксами. Что идти ему приходится, утопая по щиколотку в вонючих лужах. Он ничего этого не видел. Он искал клетки с животными, которых готовили на забой.

Кристофер нашёл искомое возле старых, деревянных бараков. Клетки стояли прямо на земле. Никто не беспокоился за животных. Им ведь все равно умирать. В одной из клеток Кристофер нашёл Амалию, лежащую без сил.

Ее клетку поставили в холодную лужу. Грязная вода растеклась по полу клетки, не оставив и сухого клочка, бедная кошка лежала прямо в холодной воде. Ее шерсть намокла и не грела. А на шее Кошке был одет железный ошейник.

— Черте чё, — выругался Кристофер. Одним ударом он разнес клетку в щепки, подхватил Кошку на руки и провел по ошейнику рукой. Металл вспыхнул в ночи, но не подался. Тогда Эльф щёлкнул пальцами, и замок на ошейнике открылся.

Металлический обруч упал к ногам.

Эльф расстегнул пальто и сунул кошку себе за пазуху.

Он уже хотел уйти, когда Кошка вдруг сказал: Не дай им умереть.

Эльф с удивлением воззрился на другие клетки. Оттуда на него затравленно смотрели глаза тех, кого обрекли насмерть. И он махнул рукой. Словно вихрь пронесся по рядам клеток, в клочья разорвав металлические сетки, на мелкие запчасти рассыпал замки. Животные выскочили наружу, стряхнули с себя пыль и мусор, и заспешили в сторону выхода.

Так и они вышли из ворот мыловарни. Кристофер шёл, неся кошку за пазухой, а, прижимаясь к его ногам, бежало два десятка собак разных мастей и пара кошек. Старик служащий сидел, раскрывши рот, он не смог остановить эту странную толпу, даже пошевелиться не мог и только мычал.

На следующий день он никак не мог объяснить начальству, куда делись два десятка животных, а также, почему клетки разорваны в клочья.

Кристофер же вызвал себе такси.

Они приехали домой уже за полночь.

Эльф долго отмывал Кошку под душем, купал ее в различных пахучих водах, чтобы смыть неприятный запах мыловарни. Потом сушил и расчесывал ей шерстку. А Амалия, рыдая, рассказывала ему историю.

— Значит, говоришь Антуанет, — бормотал Кристофер. — Я убью эту с-с-су-ку.

— Зачем? — удивилась Кошка. — Я кое-что придумала…

И она подцепила когтем вкусную полоску розового, ароматного бекона.

Глава 28

Кошка сидела у окна в кресле и с тоской смотрела на улице. За окном лил дождь. Вода с небес падала уже второй день, промочив газон и образовав на нем болотце, на тротуарах образовались глубокие лужи. Мокрые жухлые кусты выглядели уныло.