Вот за этим последним мысом Ракни и поставил корабль. Конунгждал бури с юга: такой, чтобы загромоздила тучами дорогу северным ветрам, чтобыподхватила корабль и вынесла его прямо на Свальбард… Оттар Путешественник тожепросидел здесь немалое время, поглядывая в небеса. Ветер не обманывает, ветерприходит всегда. Надо только вовремя заметить его приближение и еще угадать, нераскачает ли он опасной волны… Все это было для Ракни делом привычным.

Хельги тоже смотрел на ослепительные синие волны, насмешливоскалившиеся белыми гребешками. Он полагал, что заметит признаки бури никак непозже вождя.

Только Оттару, кажется, наплевать было и на ветер, и наСвальбард, и даже на Вагна Морехода сына Хадда из Вика. Ракни косился на него снеодобрением, но не ругал. Этот хозяин моря, которого никто не ждал на берегу,все-таки понял – в финском становище с его приемным сыном случилось что-тотакое, о чем сам он, премудрый Ракни сэконунг, едва знал понаслышке…

И ветер пришел!

Однажды Ракни тяжело протопал вдоль палубы, безжалостнопиная зарывшихся в одеяла:

– Вставайте!

Правду сказать, люди давно отвыкли на него обижаться. Всезнали: этот вождь не выбирал себе ношу полегче. Хельги с Оттаром одновременновылетели из-под скамьи, и Хельги сразу приметил опытным глазом, что наперерезсеверной волне катилась другая, с востока. А в небе уже виднелись края туч.Волны всегда опережают большой шторм, и по ним многое узнают наперед. Вот иРакни уже прикинул силу подходившего ветра и решил, что ему можно довериться.

Проснувшиеся корабельщики первым долгом поставили мачту,приготовили парус. Потом принесли с берега вчерашнюю жареную оленину. Ракнивыбрал большой, румяный ломоть и встал с ним возле форштевня:

– Ты, Вана-Ньерд, повелитель Лебединой Дороги! –проговорил он торжественно. – И ты, Эгир, гостеприимный морской великан!Помогите мне и моему кораблю!..

Размахнулся и забросил приношение далеко в воду. За мысомбыло тихо – Хельги видел, как вокруг пищи заметались жадные тени… Жертву неотвергли.

Мореходы сели вокруг котла и принялись завтракать, вполглазаследя за далекими облаками.

Морские бури сварены в великанском котле. Без устали ходит втом котле усердный черпак – вот бури и продолжают вращаться, уже выплеснутые вполет. И кажется людям, будто Эгир, хозяин котла, мешает варево левой рукой –иначе отчего бы бури вращались противосолонь?

Корабль вышел в море при сильном юго-восточном ветре. Спустянекоторое время этот ветер совсем отклонится к югу. У такого ветра тоже естьимя: Свасуд – Ласковый. Люди благодарны ему, приносящему оттепели посреди лютойзимы. А потом южный ветер превратится в юго-западный и западный, и, наконец,снова задует холодный Отец Зимы, летящий из-за края мира, из бездны Гинунгагап…Зима старше лета, и власть ее велика.

Верные себе, викинги до слез хохотали, приметив на берегусапог, вывешенный рыжим Лугом сушиться и позабытый.

– Удача тебя ждет, – сказали смущенномуирландцу. – Похоже на то, что ты вернешься со Свальбарда невредимым иподберешь его здесь!

Проплыла мимо величественная громада мыса, и Хельгипочувствовал, как начал отодвигаться назад, пропадая за горизонтом, весьнаселенный мир с его странами, городами и могучими реками… Впереди был толькоОкеан без берегов, опоясывающий землю, – и поистине кажется людям, чтобеспределен тот Океан и нельзя его переплыть!.. Хельги оглянулся. Он хорошопомнил испуг, охвативший его, впервые взятого в открытое море, когда горы наберегу стали неотвратимо погружаться в пучину, даже заснеженные исполины Сын иОтец… Он побежал тогда к брату, сидевшему у руля: как же так, ведь берег началтонуть и надо скорее спасать мать и всех живущих в Линсетре!

Братец Видга, суровый викинг восемнадцатью зимами старшеХельги и сам отец троих почти таких же мальчишек, скупо улыбнулся и объяснил,что так бывает всегда: корабль повернет, возвращаясь, и берег всплывет. Потомдобавил, подумав:

– А смышленый ты парень, запомнил, что я рассказывалпро Исландию. Там острова действительно появляются и пропадают сами собой!

И успокоил смотревшего на него малыша:

– Но это бывает только там, а Исландия далеко.

Да, Исландия была далека, может, даже дальше, чем Свальбард.Но дорога туда проложена не одним кораблем и не десятью. Род за родомпереселялся на остров уже не первое лето. Люди везли старух матерей, жен ималых ребят, даже скотину, – и ничего, доплывали, занимали землю,обживались… А Ракни со своими отчаянными смельчаками уходил в неизвестность. Итучи наползали сплошной пеленой, пряча веселую синеву.

Хельги оказался среди немногих, кто не скучал по ночнойтемноте и не страдал из-за обилия света. К тому же добрые норны наделили егоспособностью спать урывками, обходясь без долгого ночного сна. Этим он вышел нев мать – ей было достаточно чуть-чуть подремать днем, чтобы полночи потомкрутиться в постели. Не зря дядя однажды сказал ему, что таковы были всемужчины их рода, истинные мореплаватели, умеющие спать или бодрствовать понеобходимости, а не из-за того только, что на небе день или ночь.

Вот и теперь он спал, когда хотел, и не боялся пропуститьчто-нибудь интересное.

Редкие мокрые снежинки садились на кожаный полог, укрывшийспящих. Суровый океан будто баюкал корабль, и на всей палубе не спали толькоХельги и еще два человека. Оттар сидел у руля, а Ракни – поблизости на скамье.Они негромко переговаривались, временами что-то показывая друг другу.

– Ты отклонился сейчас к западу, – сказалРакни. – Почему?

– Потому, – ответствовал Оттар, – что ветерушел, а здесь есть течение. Волны, которые оно порождает, должны идти из-закормы, а я заметил их справа.

– Так, – проворчал Ракни. – Покажи-ка мне их.

Оттар улыбнулся: видно было, что это казалось ему детскойигрой. Он посмотрел на Хельги и ответил:

– Сейчас покажу, надо только обождать, пока сновапоявятся. Хельги принялся смотреть вместе с ним. Увидев нужную волну,

он даже дернулся было указать, но в это время Оттарпроговорил спокойно и не оборачиваясь:

– Вот она, отец, я уже чувствую, как приподнимаеткорму.

И добавил, снова покосившись на Хельги:

– А еще бывает в море чудо-волна. Я слышал, онарождается там, где случилось землетрясение или упала ледяная гора…

– Хватит болтать, – недовольно перебил Ракни, иХельги понял, что морского конунга вовсе не радовали незваные ученики.

Отойдя, он разулся, всунул ноги в отсыревший спальный мешоки вдруг подумал: а когда море светится, по свету глубин всегда можно понять,где проливы, а где матерая суша. Оттар про это ничего не сказал. Наверное, он ине знает.

Такая мысль по-детски утешила Хельги, и он уснул.