Мейсон улыбнулся присяжным.

Гамильтон Бергер и Раскин опять зашептались.

– У нас все, – неожиданно объявил Бергер.

– У нас тоже, – сказал Мейсон.

Судья Сеймур взглянул на часы.

– Ну что ж, господа, у нас всего пятнадцать минут доперерыва. Защита может начинать выступление?

– Мы готовы, – отозвался Мейсон.

– Подождите секунду, – вмешался Гамильтон Бергер и опятьзашептался с Раскиным. Затем повернулся к судье: – Хорошо, начинайте. Остальныенаши доказательства мы представим в процессе предъявления доказательств защиты.

– Приступайте, мистер Мейсон, – сказал судья Сеймур.

Мейсон улыбнулся судье и объявил:

– У защиты нет никаких доказательств, ваша честь. Предлагаюперейти к прениям.

– Что?! – вскричал Гамильтон Бергер.

– Защита отказывается от выступления, – повторил Мейсон. –Предлагаю перейти к прениям.

– Хорошо, – сказал судья Сеймур, – господин окружнойпрокурор, можете начинать.

– Но мы не хотим сейчас начинать прения, – ответил Бергер.Он взглянул на часы. – До перерыва осталось всего несколько минут, я быпредложил, чтобы заседание было отложено до двух часов. Возможно, мы захотимначать дело заново.

– И это тот самый окружной прокурор, – усмехнулся Мейсон, –который так стремился не затягивать дело и заботился о деньгахналогоплательщиков! Я готов. Почему бы нам не начать прения?

Судья Сеймур улыбнулся и сказал:

– Учитывая спорость, с которой движется дело, десять минутне повлияют ни на расписание суда, ни на налоги. Суд объявляет перерыв до двухчасов. Обвиняемая остается под стражей, присяжным напоминаю о предписании судане обсуждать дело между собой, не позволять обсуждать его в вашем присутствии,не выражать каких-либо мнений. Заседание возобновится в два часа.

Гамильтон Бергер возмущенно взглянул на Мейсона, встал и,протиснувшись сквозь толпу, вышел из зала.

Раскин задержался, с кривой улыбкой взглянул на Мейсона иотправился следом.

– Что случилось? – спросила Дженис Вайнрайт.

– Я играю в азартную игру, – объяснил Мейсон, – ставка –ваша жизнь и свобода, но ничего другого нам не остается. У меня не было временипосоветоваться с вами, да я и не хотел. Если бы мы начали перешептываться,присяжные сразу поняли бы, что мы в чем-то не уверены. Оставался один выход –вести себя так, словно я ничуть не сомневаюсь в вашей невиновности и оставляювсе в руках присяжных.

– Я думаю, вы поступили правильно, – согласилась она. – Этозначит, что мне не нужно давать показания, да?

– Да, теперь давать показания вам не придется.

– Слава богу!

– Все будет хорошо, Дженис! – улыбнулся Мейсон.

Полицейский, который подошел, чтобы увести Дженис, ободряющеулыбнулся.

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк отошли в уголок, ожидая,пока публика покинет зал заседаний.

– Это была рискованная игра, – сказал Дрейк.

– Без риска не выигрывают, – ответил Мейсон.

– Но отпечатки шин – они по-прежнему обвиняют, – сказал Пол.

Мейсон только улыбнулся в ответ:

– Бомба Гамильтона Бергера обернулась хлопушкой.

– Если вы будете продолжать в том же духе, его хватит удар,– сказала Делла Стрит.

– Еще ничего и не было. Подождите начала следующегозаседания, – пообещал Мейсон. – У меня есть план. Если он сработает, Бергерсгрызет себе все ногти.

Ровно в два часа дня началось дневное заседание.

– Высокий суд, – объявил окружной прокурор Гамильтон Бергер.– Обвинение хотело бы возобновить слушание дела.

Судья Сеймур отрицательно покачал головой:

– Господин прокурор, у обвинения была возможность, но оно еюне воспользовалось. Вы заявили, что представите оставшиеся доказательства впроцессе предъявления доказательств защиты. Господин адвокат отказался отвыступления, контраргументов не будет. Представление доказательств закончено.Вы готовы начать прения?

– В таком случае, – заявил Гамильтон Бергер, – мы просим судотложить дело до завтрашнего утра, чтобы у нас была возможность подготовиться кпрениям.

Судья Сеймур взглянул на Перри Мейсона:

– Защита не возражает?

– Защита хочет продолжить слушание дела, – ответил Мейсон. –Окружной прокурор является представителем народа и получает зарплату отналогоплательщиков. Он был очень обеспокоен, что излишние задержки слишкомдорого им обходятся. Мы хотим облегчить их бремя и приступить к делунемедленно.

– Хорошо, – согласился судья Сеймур. – Ходатайство обвиненияотклоняется. Начинайте прения, господин окружной прокурор.

– Мы отказываемся от вступительного слова, – объявилГамильтон Бергер.

– Тогда вы, мистер Мейсон.

Мейсон подошел, встал перед присяжными, улыбнулся им изаговорил:

– Леди и джентльмены, это будут очень короткие прения.Господа присяжные заседатели, суд предупредил вас, что в деле, основанном накосвенных уликах, которые могут быть объяснены как-то иначе, кроме виныподсудимого, ваш долг оправдать обвиняемого. Вам не следует забывать одно изосновополагающих правил нашего судебного законодательства: если вы испытываете«обоснованное сомнение» относительно вины обвиняемого, вы должны его оправдать.Этого требую не я, этого требует от вас закон. Вы сами видите, что произошло вданном деле: оно полностью зависит от косвенных доказательств. Вы знаете версиюподсудимой из уст полицейского, который рассказал вам о чемодане, а также описьме. Теперь становится совершенно очевидным, что письмо не пришло по почте,а было составлено самим мистером Тейлманом. Он отправил свою секретаршу загазетами и ножницами и смастерил письма. Почему он это сделал? Да потому, чтоборолся за контроль над одной из своих компаний. Контрольный пакет акций был уего бывшей жены, Карлотты Тейлман. Тейлман хотел получить эти акции, но другиехотели того же. Карлотта Тейлман по-прежнему любила своего бывшего мужа. Оначувствовала, что привязанность мужа была украдена у нее женщиной, сделавшейпривлекательность своей профессией. Что же делает Карлотта Тейлман? Она беретсебя в руки. Садится на диету. Сбрасывает сорок или пятьдесят фунтов,возвращает большую часть прежней красоты. Ей хочется, чтобы муж увидел ее. Еенельзя за это осуждать. Она хотела отомстить женщине, укравшей у нее мужа.Такова человеческая натура, и Карлотте Тейлман можно только посочувствовать.Морли Л. Тейлман хотел получить акции. Он чувствовал, что бывшая жена откажетсяих продать, если он обратится к ней сам, и предпочел действовать черезпосредника. И велел этому посреднику назвать фиктивное имя. Какое же фиктивноеимя должен был назвать посредник? То, которое мистер Тейлман хотел бы иметь вдокументах. А какое имя он хотел там иметь? Он хотел приобрести акции на имясвоей второй жены. Ее девичье имя – Агнес Бернис Видал. Итак, посредникпозвонил бывшей жене мистера Тейлмана. Он назвался А.Б.Видалом и предложилКарлотте расплатиться за ее акции наличными. Почему он хотел заплатитьналичными? Да потому, что не хотел, чтобы об этом узнал таинственный соперник. Онхотел, чтобы этот человек оставался в неведении относительно того, кто такойА.Б.Видал. Зная, что изъятие из банка такой большой суммы может вызватьподозрение, Тейлман послал секретаршу за газетами и составил из них послание –явную угрозу шантажиста. Потом он разорвал письмо и выбросил в корзину длябумаг, где секретарша обязательно заметит его. И если возникнет вопрос, зачемиз банка была взята такая сумма наличными, человек, следящий за ним, решит, чтоэтими деньгами расплатились с шантажистом. Никому не пришло бы в голову, чтоА.Б.Видал – это миссис Агнес Тейлман. Однако Морли Тейлман опасался, что егосекретарша не станет шарить по мусорным корзинам, поэтому он еще раз отправилее за газетами, приготовил еще одно послание и сунул в карман. После этого онвелел секретарше положить чемодан с деньгами в камеру хранения и послать ключА.Б.Видалу. У Тейлмана, однако, имелся дубликат ключа от камеры хранения, и,как только секретарша положила чемодан, он достал его. Теперь он мограсплатиться с Карлоттой Тейлман за акции наличными. Он хотел, чтобы это сделалпосредник, но у миссис Карлотты Тейлман были на этот счет свои планы. Онахотела продать акции лично Морли Тейлману, чтобы он мог увидеть ее сияющуюкрасоту и стройную фигуру. Так поступила бы любая из присутствующих здесьженщин-присяжных. Вы ни за что не упустили бы шанс отомстить вампиру, которыйразрушил вашу семью. Двадцатидолларовую купюру водитель такси получил отКарлотты Тейлман, а она получила ее от человека, назвавшегося А.Б.Видалом,посредника ее бывшего мужа Морли Л.Тейлмана.