Дэниел потерял способность принимать решения. Дэниел жиллишь в двух альтернативных состояниях – страдания и экстаза, объединенныхлюбовью. Он никогда не знал, когда именно ему дадут кровь. Он так и не смогпонять, почему все вокруг так изменилось: гвоздики пристально смотрели на негоиз ваз, отвратительные небоскребы напоминали растения, за ночь возникшие изстального семени, – кровь ли была тому причиной, или же он просто сходит сума.

Затем наступила ночь, когда Арман сказал, что готов всерьезвойти в этот век, – он изучил его в достаточной мере. Он пожелал обрести«несметное» богатство. Ему необходимы просторные апартаменты, наполненные темивещами, которые он научился ценить. И еще яхты, самолеты, машины, миллионыдолларов. Он готов был купить Дэниелу все, что тот пожелает.

– О каких миллионах ты говоришь?! – насмешливовоскликнул Дэниел. – Ты выбрасываешь одежду, успев показаться в ней лишьраз, ты арендуешь квартиры и забываешь, где они находятся. Ты знаешь, что такоепочтовый индекс или ставка налога? Миллионы! Откуда мы возьмем миллионы? Украдисебе еще один «Мазерати» и ради Бога успокойся на этом!

– Дэниел, в твоем лице Луи сделал мне чудесныйподарок, – нежно произнес Арман. – Что бы я без тебя делал? Ты всепонимаешь не так, как надо. – Выражение его огромных глаз было по-детскиневинным. – Я хочу быть в самом центре событий, как тогда, в Париже, вТеатре вампиров. Конечно, ты помнишь об этом. Я хочу быть язвой в самойсердцевине мира.

Далее события развивались с такой скоростью, что у Дэниелаголова пошла кругом.

Все началось с сокровищ, найденных под водой неподалеку отЯмайки. Арман нанял судно, чтобы показать Дэниелу, где следует проводитьоперацию по подъему. Через несколько дней был обнаружен затонувший испанскийгалеон, нагруженный золотыми слитками и драгоценными камнями. За ним последовалаархеологическая находка бесценных статуэток ольмеков. Вскоре одно за другимбыли точно указаны места гибели еще двух кораблей. На дешевом участке земли вЮжной Америке открыли давно заброшенную шахту, в которой было полно изумрудов.

Они купили особняк во Флориде, яхты, катера и небольшой, ноизысканно оборудованный реактивный самолет.

Теперь они должны были по любому поводу наряжаться, какпринцы. Арман лично наблюдал за тем, как с Дэниела снимают мерки для шитья назаказ рубашек, костюмов, ботинок. Он выбирал ткани для бессчетного числаспортивных курток, брюк, халатов, шелковых фуляров. Конечно, для холоднойпогоды Дэниелу потребуются плащи с подкладкой из норки, а для Монте-Карло –смокинги и драгоценные запонки, и даже длинный черный замшевый плащ, в которомДэниел с его «ростом двадцатого века» чувствовал себя вполне комфортно.

На закате, когда Дэниел просыпался, одежда для него была ужеприготовлена. И Боже упаси заменить хоть одну мелочь, будь то льняной носовойплаток или черные шелковые носки. Ужин накрывали в огромной столовой, окнакоторой выходили на пруд. Арман уже сидел за письменным столом в смежномкабинете. У него всегда была работа: изучить новые карты, приобрести новыеценности.

– Но как тебе это удается? – требовательноспрашивал Дэниел, наблюдая, как Арман делает пометки и пишет указанияотносительно новых приобретений.

– Если умеешь читать мысли людей, можешь получить все,что захочешь, – терпеливо объяснял Арман. Ах, этот тихий рассудительныйголос, открытое и почти доверчивое мальчишеское лицо, каштановые волосы,небрежно соскальзывающие на глаза, тело, наводящее на мысли о человеческойчистоте и непринужденности.

– Дай мне то, что я хочу, – требовал Дэниел.

– Я даю тебе все, о чем ты только можешь попросить.

– Да, но не то, о чем я уже просил, не то, что мненужно!

– Оставайся среди живых, Дэниел. – Тихий шепот,похожий на поцелуй. – Позволь сказать тебе от чистого сердца, что жизньлучше смерти.

– Я не хочу оставаться среди живых, Арман, я хочу житьвечно, и тогда я сам скажу тебе, действительно ли жизнь лучше смерти.

Дело в том, что богатство сводило его с ума, заставляло какникогда остро ощущать собственную смертность. Плавая вместе с Арманом подпарусом в теплых водах Гольфстрима, любуясь россыпью звезд в ночном небе, онсгорал от желания обладать ими вечно. С ненавистью и в то же время с любовью оннаблюдал, как легко управляет судном Арман. Неужели Арман действительнопозволит ему умереть?

Игра в обогащение продолжалась.

Пикассо, Дега, Ван Гог – это лишь несколько из похищенныхкартин, найденных Арманом и без каких-либо объяснений переданных им Дэниелу дляперепродажи или получения вознаграждения. Конечно, последние владельцы картинне осмеливались заявить о себе, если они вообще оставались в живых послебезмолвных ночных визитов, нанесенных Арманом в святилища, где хранилиськраденые сокровища. Иногда невозможно было даже установить, кому принадлежалата или иная работа. На аукционах они приносили миллионы. Но ему и этого быломало.

Он приносил Дэниелу жемчуг, изумруды, бриллиантовые тиары.Не стоит волноваться о том, что они краденые, никто не заявит на них права. А ужестоких торговцев наркотиками, промышлявших на побережье Майами, Арман похищалвсе, что под руку попадалось: оружие, чемоданы с деньгами и даже их суда.

Дэниел наблюдал, как секретари пересчитывали и упаковывалипачки зеленых банкнот, чтобы перевести на закодированные счета в европейскихбанках.

Дэниел часто видел, как Арман в одиночестве отправляется наохоту в теплые южные воды: юноша с развевающимися на ветру длинными волосами,одетый в мягкую черную шелковую рубашку и черные брюки, с легкостью управлялюрким катером без огней. Смертоносный противник. Где-то очень далеко, внепределов видимости с суши, он находит своих контрабандистов и наносит удар –одинокий пират, смерть. Когда его жертвы погружаются в бездну и в лунном светепред ними на миг возникает тот, кто стал причиной их гибели, встают ли у нихволосы дыбом? Этот мальчик! А они-то считали злодеями себя!..

– Ты позволишь мне сопровождать тебя? Позволишьувидеть, как ты это делаешь?

– Нет.

Наконец достаточный капитал был накоплен; Арман счел себяготовым к настоящим действиям.

Он приказал Дэниелу совершать покупки без колебаний иконсультаций: флот круизных пароходов, сеть ресторанов и отелей. В ихраспоряжении были теперь четыре частных самолета. У Армана появилось восемьтелефонов.