– Одна? – спросил Саша.

– Одна, точно. Поначалу. Потом-то подцепила своюзолотую рыбку.

Бармен неприятно улыбнулся, показав щербатые зубы, а Сашачуть не выругался. Значит, Рокунова подцепила мужика и свалила отсюда подальше,шлюха чертова! Теперь спрячется у него в койке, и в жизни ее не отыщешь.

– Рыбка-то тебе знакома, работник шейкера ириммера? – с неожиданной фамильярностью спросил Макар, и Крупенниковнедоуменно заморгал. «Что это с ним?»

Однако бармен отреагировал так, словно ждал подобногообращения: доверительно перегнулся через стойку и вполголоса сказал:

– Рыбка не местная, но у нас бывает часто. Так чтоможно сказать, что и знакома.

Крупенников нервно сглотнул. Вот оно! Они ее нашли. Чудеса,сопровождавшие их с утра, решили сбыться в полной мере, и сейчас этот бармен схитрой рожей выложит им адрес мужика, с которым уехала Рокунова. Нет, не зря,не зря шеф вызвал для расследования этого загадочного Илюшина: он знаетволшебное слово, позволяющее находить любого человека в Москве.

– Танцует здесь каждую субботу, сиськами трясет, –продолжал бармен, и в голосе его появилась враждебность. – Нашли они другдруга, короче. Покорили весь танцпол.

Саша не сразу осознал, что только что было сказано. Он лишьпонял, что какое-то слово зацепило его внимание… Танцует… нашли друг друга…Сиськами трясет… «Что?!»

– Она уехала с девушкой? – недоверчиво уточнилИлюшин.

– Ну. Я же говорю, с Викой. Две лесбиянки, елы-палы.Изобразили тут типа стриптиза, а потом смылись. А куда смылись – не знаю, неспрашивайте! Эти девочки не по моей части.

«Все, – понял Саша, – чудеса закончились». Макарнаклонился к нему.

– Рокунова – в самом деле лесбиянка? – тихоспросил он.

– Н-нет… Нормальная она!

– Уверен? Кстати, в такой поворот событий вполневписывается убийство Микаэллы, так что подумай хорошенько, прежде чем ответить.

– Нечего тут думать! Она с мужиками встречалась. Что я,не знаю, что ли…

Он увидел по взгляду Илюшина, что тот неправильно понял егослова, и покраснел. Нет, ему нравилась Алька и все такое, но он не дурак, чтобысвязываться с кем-то из «своих» девчонок. Да и она бы не стала, как ни хотелосьпорой Саше убедить себя в обратном.

– У нас вообще-то запрет… – пробормотал он,стараясь подавить смущение. – В смысле, нельзя с нашими…

Илюшин посмотрел на запинающегося Сашу и подумал, что для такогоместа, как «Артемида», парень удивительно застенчив.

– Хорошо, хорошо, – успокаивающе сказал он. –Значит, Рокунова у нас традиционной ориентации… Слушай, друг, – позвал онотвернувшегося бармена, – опиши-ка эту Вику. Рост, вес, цвет глаз, формаушей…

– Стерва, – охотно сообщил бармен, возвращаясь кним. – Вот самое полное описание.

– Под него слишком много женщин подойдет. Давай сдеталями.

Парень задумался.

– Ну… Не очень высокая, худая, но с приличнымисиськами, и задница такая… – Он показал руками, какая именно.

– Может, с лица начнешь? – не выдержалСаша. – По заднице и сиськам мы ее долго искать будем.

– Блондинка, яркая… Волосы короткие, и не то чтобыжелтые или там светлые, а, знаете, как у снежной королевы – белые-белые. Иторчат во все стороны, будто налаченные. Чего еще… А, челюсть немного впередвыпячена. Голос низкий, хриплый – ну это оттого, что курит много.

– А с чего ты взял, что она лесбиянка?

– Да она ни разу отсюда с парнем не уехала! –Бармен свысока посмотрел на Сашу. – И по ней сразу видно: грубоватаятелка, из доминирующих.

– А еще тебя она продинамила, – добавил Макар, ипо взгляду, который метнул на Илюшина бармен, Крупенников понял, что тотугадал.

– Тут таких, как она, – полная банка килек посубботам, – дернул плечом парень, самолюбие которого было явнозадето. – А девочки нас знаете как любят?

– Про положительные стороны профессии барменарасскажешь в другой раз. Что еще знаешь о ней? Где живет, на чем ездит, гдеработает? Ты же человек наблюдательный, должен был запомнить что-нибудь… –польстил ему Илюшин.

Тот напрягся, наморщил лоб, стараясь соответствоватьхарактеристике наблюдательного человека, но после минуты размышлений огорченнопокачал головой:

– Не, извините. Вроде бы Вика говорила, что она непьет, потому что машину водит, но какую – я не в курсе. А про работу она иподавно не упоминала.

– Не упоминала, значит… Тогда о чем вы с нейразговаривали?

Следующие десять минут, вытащив бармена из-за стойки иусевшись с ним за дальний столик, Макар расспрашивал его, заставляя вспомнитьвсе, что говорила девушка по имени Вика. Саша с молчаливым восхищениемнаблюдал, как Илюшин, по выражению Альки Рокуновой, вынимает душу из парня поимени Никита. При этом он увлек бармена игрой «вспомнить все», и тот самазартно пытался воспроизвести свою болтовню с девушкой, с артистизмом копируяее интонацию и хрипловатый голос.

Вскоре они знали, какими духами она пользуется, почемупредпочитает танцевальные туфли на мягкой гнущейся подошве, услышали рассказ отом, как в детстве на нее напала собака, и еще небольшую гору подробностейтакой же ценности. Саша был уверен, что, столкнись он случайно с этой девицей –и сразу же узнает ее, так талантливо изображал ее Никита.

Но, несмотря на все старания бармена, они не выяснилиничего, что хотя бы на шаг приблизило их к девушке, с которой уехала Рокунова.По предложению Илюшина бармен поговорил с охранником и официанткой, наконец-топоявившейся в зале, но те понятия не имели, о ком идет речь.

– Ладно, ты и так сделал для нас очень много, –заключил Макар, когда стало ясно, что дальнейшие расспросы ничего не прибавляютк сведениям о Вике. – Спасибо, Никит.

– Завсегда пожалуйста, в любой вечер готовпомочь, – пообещал на прощанье повеселевший бармен. – Ну, когда яработаю, само собой.

Он сунул в карман визитку с телефонами Макара и Крупенниковаи скрылся за дверью. Илюшин заказал кофе и сидел, задумчиво помешивая сахар вчашке, положив перед собой фотографию Альки Рокуновой.

– Что дальше делаем? – спросил Крупенников, однимглотком осушив свой наперсток кофе.

Если бы Илюшин ответил, что сейчас они пойдут и будут рытьсяв ближайшей помойке, Саша, не рассуждая, рванул бы туда и первым закопался вмусор, настолько выросло его доверие к Макару после того, как Крупенниковдважды убедился в правоте сыщика.

Но Макар только молча покачал головой. Вид у него былозадаченный.

– Макар Андреевич… – начал Саша, но Илюшин сделалему знак замолчать, и Крупенников подчинился.