Еще раз позвенев ложкой о фарфор, Илюшин раздосадованноприщелкнул пальцами:

– Черт возьми, не ловится!

– Что не ловится? – осторожно спросил Крупенников.

– Что-то не ловится. Я пока еще сам не понял, чтоименно. Но оно должно пойматься, потому что без него мы дальше идти не можем.

Дав это исчерпывающее, по-видимому, объяснение, Илюшин сновазамолчал и ушел в себя, а Саша, повернув голову, стал смотреть на телевизионныйэкран, висевший на стене. Телевизор работал в баре постоянно, и в эту секундудиктор, добавив сдержанно-трагических интонаций в голос, рассказывал обочередных преступлениях, совершенных в Москве за прошедшие сутки.

– «Криминальная хроника», – прокомментировалКрупенников. – Макар Андреевич, может, мы эту Вику по духам найдем? Вдругмарка, которой она пользуется, такая редкая, что мы сможем разыскать продавцови они выведут нас на своих клиентов?

– Нет. Об этом я уже думал. Увы, блондинка по имениВика пользуется заурядной, широко разрекламированной «Шанелью», которой в любойпарфюмерной лавке пруд пруди.

Крупенников вздохнул: он возлагал на эту версию большиенадежды. «Шанель»… М-да. Ну ладно, пусть не духи.

– А еще у нее волосы ярко-белого оттенка, – вслухподумал Саша, продолжая развивать одну линию. – Допустим, в Москве толькоодин парикмахер, который красит волосы девушкам в чисто белый цвет. И мы егоразыщем… Эх!

Не договорив, он сокрушенно махнул рукой. Нелепая идея, чтои говорить, предложенная исключительно от безысходности. Видя, что начальствоне поддерживает его изысканий, Крупенников снова уставился в телевизор.

– А экранчик-то у них паршивенький, такой не стыдноразве что в сторожевой подсобке повесить… Могли бы и на что-нибудь поприличнеераскошелиться.

Макар без интереса взглянул на экран и вдруг изменился влице. Саша перевел взгляд следом за ним, не понимая, что так подействовало наИлюшина, но увидел лишь мелькающие некачественные кадры, сделанные то лидешевой «мыльницей», то ли телефоном: тело в кустах, согнутые ноги, короткостриженная белобрысая голова… Обычный анонс ежедневной криминальной хроники.

– Вот же черт, – сквозь зубы процедил Макар,вскакивая с места. – Саша, быстро!

Дверь зала распахнулась, и охранник, недовольно привставшийс места, увидел двух посетителей, которые зашли минут сорок назад:широкоплечего чернявого красавчика, обмотавшего горло бабским желтым шарфом, арядом с ним – светловолосого парня постарше. Оба запыхались, как будто бежалистометровку.

– Никита уже ушел? Бармен? – бросил светловолосый.

– Вроде да… – протянул охранник.

– Вроде да или вроде нет? А, неважно! Саш, быстро вгардероб!

Чернявый кивнул и пулей метнулся в помещение, но вскоревыскочил оттуда и крикнул: «Нету!»

– Где у вас выход для персонала? – спросилсветловолосый, окинув взглядом коридор, уводящий куда-то в темноту и тамраздваивавшийся.

Охранник понял, что пришла пора показать, кто здесь главный.

– Молодой человек, – брезгливо протянул он. –Выходом для персонала у нас пользуются только сотрудники. Посетителям неразрешается ходить в служебные помещения.

– Где выход для персонала? – безразличным тономповторил парень, словно и не слышал ответа, и внимательно посмотрел наохранника.

От его взгляда тому вдруг стало не по себе. Он не смогпроанализировать это чувство ни в тот момент, ни позже… Да и анализировать-тобыло нечего – просто ему неожиданно, совершенно ни с того ни с сего показалось,что за дружелюбным приветливым лицом парня с ясными серыми глазами проявилосьдругое – волевое и жесткое лицо взрослого мужика, способного одним ударомперерезать ему горло листом бумаги.

И откуда взялся этот лист бумаги? Господи, ведь и бумаги-топоблизости не было, не считая его собственной газеты с кроссвордами, валявшейсяна столе… Но вот поди ж ты, пришла в голову эта фантазия, и, будто ошпаренныйею, сотрудник охранной службы, пятидесятилетний Юрий вздрогнул и поспешноуказал налево, туда, где короткий коридор заканчивался дверью без таблички.

– За дверью вниз, потом направо, и выйдете настоянку, – сказал он, чувствуя, что во рту пересохло. – Там Никитымашина стоит.

– Вот спасибо вам большое, – поблагодарил парень,а его приятель уже исчез в коридоре, и только дверь хлопнула так, что Юрийвздрогнул второй раз.

«Телевизор надо меньше смотреть, – сказал себеохранник, когда сероглазый скрылся. – Так и до глюков недалеко».

Он посидел, бессмысленно глядя перед собой и изживая страх,затем придвинул газету и принялся заполнять кроссворд.

Крупенников успел на стоянку первым. Когда он увидел профильбармена в отъезжавшей машине, то с громким воплем бросился ей наперерез. Никитаударил по тормозам и покрыл матом придурка, едва не попавшего под колеса, нопотом придурок, опиравшийся руками о капот, поднял голову, и Никита выругалсявторой раз, уже по другой причине. «Опять ты?! Сколько можно!»

– Тебе что, так сильно коктейльчику захотелось? –мрачно попытался сострить он, выбравшись из машины. – Там Оля осталась нахозяйстве, попросил бы ее. Не, правда – а если бы я тебя переехал?

– Значит, он погиб бы при исполнении служебногодолга, – раздался голос, который Никита уже слышал сегодня.

Илюшин быстро подошел, схватил его за руку и потащил засобой:

– Никита, на пару секунд… Пошли, пошли, пошли! Да давайже!

Когда они оказались в зале, сюжет, анонс которого они виделинесколько минут назад, еще не закончился. Теперь всех заинтересованных лицпросили сообщить все, что они знают о девушке, утром найденной в лесу.

– Смотри внимательно, – вполголоса приказалИлюшин. – Сейчас снова кадры пойдут.

Замелькала знакомая Крупенникову картинка, и бармен ахнул.

– Твою мать… – выдавил он. – Да вашу… матьтвою, а!

Макар кивнул самому себе: его предположение оправдалось.

Никита же не мог оторвать взгляда от экрана, где над бегущейстрокой чередовались фотографии – девушка, лежащая на земле, забросаннаялистьями. Лица ее нельзя было разглядеть полностью, но и того, что он видел,Никите оказалось достаточно.

– Это она, мужики, – ошеломленно проговорилон. – Как же… Это ж Вику убили!

Он перевел взгляд на Илюшина, и в глазах его блеснулолюбопытство, которого он не смог сдержать.

– Слушай… Так вот почему вы эту тетку ищете, да? –Он даже понизил голос. – Она баб снимает в клубах и режет?

– Возможно, – сказал Илюшин. – А потомвозвращается за барменами, которые к ней приставали. Так что будь начеку.