открыта и внутри виднеется безжизненно осевшее тело. В кузове поднялся некто в бронезащите, спрыгнул наземь и заковылял в мою сторону, хромая на обе ноги.

Ага, это же Дю-Жхе… жив… а остальные?

Рука послушалась с трудом, но я сумел перевести себя в сидячее положение, и даже нащупал автомат.

— Центурион? — спросил ферини хриплым голосом.

— Я за него, — ответил я, с трудом поворачивая голову.

Ага, вот Макс, встает потихоньку и вертит башкой, а вон одна из близняшек-веша трясет вторую, и когда поднимает лицо, то я вижу, что сиреневые глаза Нары полны слез, и это значит, что не может двигаться Зара, и что она скорее всего мертва, что из трех сестер осталась только одна… Печаль на мгновение трогает мое сердце, я вспоминаю тот день, когда они втроем добрались до меня.

Тогда было очень хорошо, хоть и стыдно.

— Заходит на новый круг, — Дю-Жхе смотрел вверх и вдаль, и недовольно щурился. — Только их два… Надо прятаться!

— Все за мной! — рявкнул я, хотя не очень понимал, где мы собираемся прятаться.

Вокруг руины, остатки зданий и огромные дымящиеся ямины.

Хотя вон, уцелевший огрызок дома и вход в подвал, над ним какая-то вывеска, которую мне не прочесть.

— Быстрее! — добавил я, вскакивая на ноги: мир качнулся, голова закружилась, но я не упал, удержался.

Они услышали меня, двинулись с разных сторон — ошеломленные, помятые, но почти все живые. Только два тела остались лежать на мостовой, одно принадлежало Заре, второго погибшего я не рассмотрел.

Вывеска оказалась у меня над головой, пролязгали под ногами ступеньки, дверь распахнулась — замок кто-то сломал без нас. И я нырнул в пахнущую копченым мясом и рыбой темноту, отступил в сторону, давая дорогу остальным, и торопливо заморгал, чтобы глаза привыкли.

Вдоль стен теснились коробки и ящики разных форм, цветов и размеров, в центре, под люком в потолке, виднелась клеть подъемника. Наверху, похоже, располагался продуктовый магазин, ну до того, как его несколько дней назад разбомбили бравые вояки.

В дверь забежал последний из бойцов, когда снаружи ахнуло, и стены содрогнулись. Сверху посыпалось что-то вроде песка, мелкий камушек ударил меня по шлему и отскочил в сторону.

— Да сохранит нас Гегемон, да прикроет дланью своей могучей, да отведет опасность, — бормотал прижавшийся рядом со мной к стенке Ррагат.

Никогда не слышал, чтобы он молился, и не думал, что бывший шулер вообще знает нужные слова.

Снаружи громыхало и ревело, наше импровизированное бомбоубежище содрогалось. Казалось, что вот-вот, и остатки здания рухнут прямо нам на головы, похоронят нас в этом чудом уцелевшем подвале.

Очень хотелось выскочить наружу, под открытое небо, но я знал, что нельзя.

Когда стало тихо, я в первый момент вообще не поверил, что все закончилось, решил, что оглох, или заработала связь тиззгха. Но потом услышал, как сглотнул Ррагат, всхлипывания Нары, и понял, что нет, все с моими ушами нормально, просто нас больше не бомбят.

— Ничего так прокатились, — сказал Макс, и неожиданно расхохотался во весь голос. — Быстро… ха-ха-ха… с ветерком!

— Перекур… — сказал я. — В смысле — отдыхаем пока.

Ррагат, не успев закончить молитву, скрыл ближайший ящик, и теперь деловито потрошил его.

— О, раззитское печенье! — объявил его. — Как я любил его в детстве! И розовое масло! Отлично… это пища богов, зуб даю!

Я посмотрел на него скептически, но протянутую мне печенину размером с ладонь взял. Она напомнила обычную песочную, вот только с легким привкусом кофе, ну а масло, которое Ррагат щедро намазал сверху, вовсе не походило ни на что, побывавшее у меня во рту ранее — чуть сладковатое, воздушное, без тяжелой жирности.

Сам не заметил, как проглотил штук пять таких печенек.

— Налетай, братва, тут полно жратвы, — пригласил Ррагат. — Копченые ребрышки… Соусы южного берега… хрустящие мясные палочки, хвостики в маринаде… вообще отпад… устроим сейчас пир горой!

В брюхе у меня требовательно квакнуло, и я не сразу вспомнил, когда вообще нормально ел в последний раз — если не в подземелье, то в логове у Сонного, когда нас угощали супом, но это было сто лет назад.

* * *

Команду на выход из подвала я дал примерно через полчаса, когда стало ясно, что самолеты не вернутся.

Даже если наш автомобиль расколотили вдребезги, нужно все равно убираться отсюда. Сначала до портального комплекса, а потом через него — за пределы охваченного боями и хаосом города, куда-нибудь на запад, поближе к берегу моря, где похоже держат в плену Сашку и Юлю.

Дождь прекратился, но тучи висели над нами густой пеленой, вершины небоскребов терялись в них. В облачный потолок упирались дымы от многочисленных пожаров, ветер нес запах гари и отголосок далекой канонады — кто-то где-то кого-то зачем-то обстреливал, и меня не очень интересовало, кто, где, кого и зачем.

Мы обошли свежую воронку, и двинулись дальше, лавируя между выбоинами в мостовой. Вперед ушел авангард во главе с Дю-Жхе, в стороны — патрули, сзади остался Макс со своими; все как обычно, и не имеет значения, что вокруг не джунгли, а исполинский город.

Пару раз приходилось падать и расползаться по углам, когда из облаков выпадали крылатые стремительные силуэты. Но теперь мы летчиков не интересовали, и самолеты уносились дальше, на север и на восток.

А вот там, где-то в районе кладбища, молотилка, судя по звукам, шла что надо, и я очень надеялся, что это достается гирванам.

Разбомбленный район мы прошли, и вновь оказались среди целых домов.

Тут были жители — в окнах мелькали испуганные лица, даже попадались обыкновенные прохожие, которые при виде нас пытались забиться в первую попавшуюся щель. Населяли этот кусочек Столицы в основном кайтериты и шавваны, хотя попадались и вилидаро, и даже занга с веша.

— Вижу комплекс, — доложил Дю-Жхе. — Геррат вроде говорил, что там его бойцы?

— Должны быть, — ответил я осторожно.

— А что там?

— Не очень понятно.

Улица заканчивалась, выводила на округлую площадь, в центре которой на возвышении располагалось кубическое здание высотой этажа в три — зеркальные стены, многочисленные высокие двери. К нему вели широкие лестницы, по одной с каждой стороны, рядом стояло несколько транспортеров с символом глядельников на борту, но бойцов видно не было.

— И где они все, спят, что ли? — буркнул я, и тут стрельба раздалась внутри портального комплекса.

— Вот это ничего себе, ха-ха, — Макс вытаращил глаза. — Кто там с кем сражается? Герратовы подопечные с… кем?

Очередь, вторая, несколько одиночных выстрелов, и из дверей начали выбегать бойцы контрразведки. Один упал и остался