– Видите ли, мы везем девочку в зоопарк, обещали ей показатьинтересных животных, ну там, зайчиков, белочек, козликов. Говорили о буйволах,антилопах и, простите, конечно, козлах!

– А черепашка, – закричала Люсенька, – мыпередумали ее ловить?

Из глаз мента стала исчезать злоба, я, обрадованный на этотраз очень правильным выступлением ребенка, мигом развил тему.

– Конечно, поймаем. – Потом снова взглянул насотрудника ДПС и с чувством произнес: – Дети очень требовательны, подавай ейсразу все, вот мы и сказали, чтоб она нас на минуту в покое оставила: «Смотри,козел на дороге», думали, она отвлечется и мы с Женей спокойно поговорим, а тутвы!

Вдохновение иссякло, я уставился на сержанта, тот молчаизучал права Евгения.

– Хочу козла кормить, – заныла Люсенька, –капустой!

– Сейчас, мой ангел, – заулыбался я, – вот дядянас отпустит, и поедем.

– А черепашку ловить?

– Непременно.

– Козел рогатый? – задала следующий вопрос Люсенька.

Я перепугался, что гаишник окончательно рассвирепеет, и живоответил:

– Мой ангел, гляньте, там телочка!

– Где? – стала высовываться в окно Люсенька. –Иван Павлович, я никого не вижу, ни козла, ни коровки! Почему мы стоим?

Щеки старшего сержанта приобрели нормальный оттенок.

– Говорливая у вас девочка, – мрачно сказал он.

– Вся в мать пошла, – буркнул Женя, – та тожеязыком мелет, пока чем-нибудь пасть не заткнешь, шубой, к примеру, у бабыаппетит супер, сожрет – не подавится!

– Папа шутит, – мигом влезла в беседу Люсенька, –мамочка мех не ест, она его на плечи надевает.

Евгений начал тереть рукой затылок, гаишник вернул ему праваи с неожиданным сочувствием сказал:

– Говорил мне отец в свое время: «Не женись, Андрюха», а я,наивный, спросил его разок: «Да почему, батяня?» – «Поймешь, Андрюха, потом, дапоздно будет», – сказал папка. Уж я его теперь вспоминаю! Ладно, езжайте,счастливого пути.

Женя нажал на газ, иномарка полетела вперед, Люсенька сновазанялась журналом, я перевел дух и уставился в окно.

– Ты, Ваня, не женат? – вдруг спросил сосед.

– Нет, – пожал я плечами.

– А чего так? Или правду говорят, что у тебя ориентацияэдакая, кривая?

– Я совершенно нормален, – удивился я прямотевопроса, – просто своей квартиры нет, а жить вместе с супругой и матерьютяжело, вдруг они общий язык не найдут? Вы бы сбросили скорость, там, вдали,еще одна машина ГАИ.

– Не, это куча мусора, она тут с зимы навалена, –проигнорировал предупреждение Женя.

– Увы, вы ошибаетесь, в изгибе шоссе притаились сотрудникиГАИ, – настаивал я.

– Ты че, Ваня, плохо видишь? – засмеялся Женя,продолжая стабильно держать на спидометре сто сорок. – Куча мусора, ядавно ее приметил.

– Патруль.

– Куча мусора! – заорал Женя и осекся.

– Ну вот, – безнадежно сказал я, – теперь кучамусора идет нам навстречу, свистит, размахивает радаром, измеряющим скорость, ивелит притормозить.

Евгений остановил машину и опустил стекло.

– Старший сержант Родионов, – сообщил похожий напоросенка гаишник, – ваши документики.

И тут настал час Люсеньки.

– Где же эта куча мусора? – вновь влезла в разговордвух взрослых людей девочка. – Очень хочется на нее посмотреть.

Родионов кашлянул.

– Ты, девочка, о чем меня спрашиваешь?

– Крошка шутит, – заорал я, – ха-ха-ха, она совсеммаленькая еще, глупенькая…

– Что вы, Иван Павлович, – с достоинством ответилаЛюсенька, – я уже в школу хожу, и потом, вы же сами только что сказали:«Теперь куча мусора идет нам навстречу, свистит и велит притормозить»!

Я лишился дара речи, а несносная болтушка как ни в чем небывало неслась дальше:

– Очень хочется посмотреть, как помойка это проделывает.

Мы с Женей замерли, я никак не мог найти убедительных длясотрудника ДПС слов. Ладно, когда речь зашла о козле, я сумел вывернуться,заведя беседу про зоопарк, но не могу же сейчас сказать: «Мы везем капризницуна экскурсию по мусоросжигательному заводу»?!

– Слышь, Колян, – гаркнул милиционер в рацию, –поди сюда, номерок по компьютеру пробить надо и ваще посмотреть.

Целый час нас обыскивали на шоссе, иномарку разобрали почтипо частям и обнаружили гору нарушений. Во-первых, Женя незаконно установил на«мерине» спецсигналы: «крякалку» и стробоскопы, во-вторых, у него не нашлосьогнетушителя, в-третьих, в аптечке отсутствовал йод, в-четвертых, тонировкастекол запрещена…

Еле-еле хозяин сумел уладить дело. Пока он шептался о чем-тос гаишниками в их машине, я молча маялся на обочине, а Люсенька, ни на секундуне потеряв хорошего настроения, громко пела и прыгала на одной ножке. В концеконцов Евгений, потный и красный, вернулся назад, и мы продолжили путь.

– Семья, конечно, хорошо, – вдруг заявил Женя, –но порой такие мысли в голове бродят… да… Ладно, не будем об этом. Скажи, Ваня,ты про пересадку волос чего знаешь?

– Ничего, – честно ответил я, – видел рекламу,вроде с затылка берут и на макушку переносят.

– А если весь лысый?

– Тогда, наверное, плохо.

– Почему лысым быть плохо? – ожила Люсенька.

– Некрасиво, – рявкнул отец, – займись своимиделами.

– Странное существо человек, – улыбнулся я, – наодних частях тела волосы изводит, а на голове подсаживает.

Евгений похлопал себя ладонью по макушке:

– Плешь появляется. Вот у тебя, несмотря на возраст, ещенет.

– Не такой я и старый.

– Так и не молодой.

Я ощутил некоторый дискомфорт и хотел воскликнуть: «У меняеще все впереди!» – но тут Евгений притормозил.

– Вон метро, – сказал он, – мы сейчас на третьекольцо свернем, тебе лучше тут вылезать.

В вагоне, несмотря на рабочий день, было довольно многонароду, я ухватился за поручень и попытался сосредоточиться. Ну отчего Норапридает визитке столь большое значение? Вполне вероятно, что карточка случайнооказалась у Марины.