Я решил не протестовать и не оправдываться, похоже, Элеонорав плохом настроении. Лучше не трогать хозяйку, иначе можно стать жертвойковровой бомбардировки. Попасть Норе под горячую руку очень опасно; думаю,когда Пентагон разрабатывал тактику войны под названием «выжженная земля», онконсультировался с моей хозяйкой, та способна в момент раздавить любого, неразбираясь особо в обстоятельствах. Правда, потом, остыв, Элеонора назначитпенсию близким покойного, установит на могиле монумент, привезенный за бешеныеденьги из Рима, устроит фестиваль памяти погибшего, – словом, отмучаетсясовестью по полной программе, но это будет потом, после убийства. Яростьвскипает в Норе, словно пена на молоке, стихийно и бесконтрольно. Впрочем,сравнение не совсем верно: выключив огонь под кастрюлей, вы добьетесьмгновенного «затишья», белая масса опадет, а в случае с Норой не поможет ничто,ее гнев утопит вас безвозвратно. В этом они схожи с Николеттой, та тожевспыхивает, как тряпка, смоченная в бензине, но с маменькой припадки случаютсяпо шесть раз на дню и никаких угрызений совести она потом не ощущает.

Занятый своими мыслями, я дошел до машины, сел внутрь,повернул ключ в зажигании и с огромным изумлением услышал ровный шум мотора, понепонятной причине автомобиль, казавшийся вчера мертвым, сегодня демонстрировалполнейшую готовность к работе.

В кармане ожил мобильный, я взглянул на дисплей и, подавивтяжелый вздох, сказал:

– Да.

– Можно и повежливей разговаривать с матерью! –донеслось из трубки.

Наверное, сегодня на солнце затмение или наступил парадпланет – сначала Нора на меня наорала, теперь черед сердитой Николетты.

– Сижу у аппарата, – злилась маменька, – ждузвонка от тебя – и полная тишина. Когда-нибудь, Вава, ты опомнишься, бросишьсяискать меня и поймешь – мать, обожающая тебя, скончалась, лежит одна вквартире, никем не погребенная. Ведь у меня больное сердце…

Я перестал воспринимать речи маменьки, с детских лет у менявыработался некий защитный механизм: если Николетта говорит более двух минут, усына связь с внешним миром обрывается. Ящерица, если ее пытается схватить враг,отбрасывает хвост, скунс испускает дикую вонь, а я теряю слух, – наверное,добрая природа решила помочь господину Подушкину сохранить таким образомостатки психического здоровья.

– …операцию делать поздно, поэтому следует приниматьлекарства, – вдруг включился мой слух в голове, – целый список!

Я кашлянул.

– Николетта!

– Не перебивай меня, – заорала маменька так, что ейпозавидовал бы даже сержант, строящий солдат-первогодков, – я на краюмогилы! Мне нужны лекарства.

Я подавил вздох. Если смерть занесла над тобой косу, никакиетаблетки не помогут.

– Записывай…

Вот тут я изумился до остолбенения. Примерно раз в году,весной, ближе к майским праздникам, когда в светской жизни наступает затишье,маменька сказывается больной. Нет, поймите правильно, Николетте и в другоевремя года ничто не мешает падать в кровать со стоном: «Я умираю».

Просто весной ее «болезнь» принимает глобальный характер,Николетта торжественно прощается с друзьями, призывает к смертному одру меня. Япокорно выслушиваю последние распоряжения и старательно вожу уходящей в миртеней матери подарки. Обычно испытываю при этом здоровое удивление: ну зачемНиколетте, собравшейся в апреле в крематорий, новая шубка? Ясное дело, она еене успеет надеть, а хоронить дам в манто как-то не принято.

Неактуально и желание иметь модные ботиночки из кожи питона,«точь-в-точь такие, как у Коки, только дороже». В последний путь уходят в белыхтапках. Но никогда до сегодняшнего дня Николетта не требовала лекарств.Маменька, несмотря на взбалмошность, обладает здравым рассудком, более того,она прекрасно понимает, что бесконтрольный прием фармакологических средствспособен навредить, поэтому пользуется лишь несколькими провереннымипрепаратами, реально приносящими в ее случае пользу: пьет витаминный комплекс иглотает на ночь таблетку аспирина, чтобы в крови не образовывались тромбы,принимается мазать ноги кремом. Кстати, ее доктор Сережа, великолепно знающий ожелезном здоровье пациентки, никогда не выписывает ей ничего другого, кромевышеперечисленного. Впрочем, виноват, в домашней аптечке еще есть слабительныекапли, валокордин и, естественно, средства от простуды. А сейчас Николеттасыплет непонятными названиями.

– Прости, пожалуйста, – прервал я мать, – это тебеСергей посоветовал?

– Кто?

– Твой домашний доктор.

– Я его выгоню!

– Сергея?

– Да! Он ничего не понимает, не увидел страшной болезни,которая съедает меня!

Я вздрогнул.

– Кто тебе поставил диагноз?

– Лукьян, врач Коки, он волшебник, всех спасает, потому чтонаходится в курсе последних разработок! А Сергей идиот, знающий лишь проаспирин. Да, Коке повезло, дочь ей все устраивает, а я сирота при живом сыне,существую на медные копейки, еле-еле пятьсот долларов наскребла на визит кЛукьяну. Ты же не способен подобную сумму за мое здоровье заплатить, вот мне ипришлось выкручиваться. Ужасно быть нищей!

– Сколько он берет за осмотр??? – поразился я.

– Вот! Видишь! Жадность тебя обуяла! А дочери Коки для мамыничего не жаль! Не дергайся, я сама расплатилась, копила себе на поминки,только решила: все равно ведь зароют за счет государства, не оставят на земле.Лягу с бомжами рядом, без памятника, под табличкой с номером.

И Николетта зарыдала.

– Сейчас приеду, – быстро сказал я.

– Можешь не спешить, – отозвалась самым страдальческимтоном маменька, – все равно он уже тут.

– Кто? – окончательно перепугался я.

– Светлый ангел, прилетевший, дабы сопроводить мою душу врай. Кстати, не вздумай явиться с пустыми руками, изволь прихватить лекарства!

Из трубки понеслись частые гудки, Николетте свойственнотаким образом обрывать разговор, «до свидания» маменька никогда не произносит,не царское это дело – вежливо прощаться с собеседником. Я бросил трубку насиденье. Богатое воображение услужливо нарисовало картину: вот Николетту,облаченную в вечернее платье, при бриллиантах, макияже, в накинутой на плечинакидке из соболя, подхватывает маленький тихий ангел. Доброе существо начинаетусиленно махать крылышками, и тут маменька кричит:

– Эй, постой, не могу же я разгуливать по райскому саду водной и той же одежонке, следует взять с собой багаж.