Перед дверью с цифрой 43 она постояла взадумчивости, прикидывая, что придумать на этот раз. Странное совпадение:черному тоже нужны были папки из этого кабинета… Тогда Надюшке пришлосьпоработать мозгами, чтобы заставить Ирину Игоревну задержаться с обеда! Выходбыл найден простой, как все гениальное: Надюшка позвонила из пустой приемной врегистратуру и казенным, визгливым голосом, каким обычно говорят телефонистки,сообщила, что Смиринскую вызывает Мадрид. В Мадриде был в командировке мужИрины Игоревны, и, разумеется, та мухой кинулась на зов! Все, что теперьтребовалось от Надюшки, это шуршать около телефона скомканной бумажкой, илиподносить трубку в радиоприемнику, или кричать: «Але, Мадрид, куда вы тамподевались!» – а потом тем же казенным голосом спрашивать: «Але, Нижний, выждете? Плохая связь, подождите, еще набираю». Она ничем не рисковала:во-первых, Смиринская дико ревновала своего мужа к каждой бомжихе, не то что кщвейцаркам или кто там живет, в Мадриде-то, и нипочем не упустила бы шансапоговорить с ним; во-вторых, Мила, секретарша директорская, никогда неприходила с обеда, не опоздав на полчаса, а сам директор уехал в областнойдепартамент. И все-таки Надюшка старалась не зарываться: проморочив ИринеИгоревне голову ровно четверть часа, она посулила в очередной раз вызватьМадрид – и положила трубку, а сама опрометью ринулась по боковой лестнице навторой этаж и, оглядев пустынный коридор, открыла запертую снаружи дверькабинета ь 43.

Черный уже закончил все свои дела и стоялнаготове. Надюшка мотнула головой: выходи, мол, и он мгновенно исчез –настолько мгновенно, что Надюшка похвалила себя за то, что потребовала гонорарвперед. Она искренне порадовалась его исчезновению: мало, что от него разило,как от падшей женщины, так еще и глаза были такие… нехорошие. Ох и задаст онвзбучку своей жене! Чудо, если еще не зарежет. Хотя, с другой стороны, до чегоже надо довести женщину, чтобы она пошла сдавать кровь, лишь бы заработать себеденег на карманные расходы? А еще говорят, будто все эти мусульманы содержат своихжен в достатке и вообще не имеют права жениться, пока не обеспечат семьедолжный уровень жизни? Хотя… всякое бывает, вон ведь те замарашки, которые повсем углам с детишками сидят и на каком-то тарабарском наречии попрошайничают,тоже чьи-то мусульманские жены! Этот черный – еще справедливый человек, онрешил сначала все досконально выяснить насчет фокусов своей супруги, а уж потомустроить ей секир-башка. Ну и она тоже порядочная все-таки женщина, другаяпросто нашла бы себе богатого любовника, а эта кровь сдает. Хотя, может, онатакая страхолюдина, что от нее мужчине только кровь и может понадобиться?..

Надюшка стукнула в дверь и чуть приоткрыла ее.Смиринская стояла у стеллажа и рылась в ящике с медицинскими картами.

– Здрасьте, Ирина Игоревна, вы халат еще несдавали в прачечную? Давайте отнесу.

– Спасибо, Наденька, – рассеянноотозвалась Смиринская. – Мне пока некогда. Я потом сама отнесу.

– Может, вам помочь? Вы что, уборкузатеяли? – Надюшка кивнула на кипы конвертов с картами, лежащие на столе.

– О господи, ну почему мы не можем работатькак люди, почему у нас нет компьютеров в кабинетах? – со стоном вопросилаСмиринская. – Это же с ума сойти можно, ковыряться в этих бумагах! Сунулаодну не туда – и все, уже никогда не найдешь.

– Потеряли что-то? – сочувственно ахнулаНаденька.

– Да ну, глупость такая, – махнула рукойСмиринская, – куда-то подевались карты доноров с отрицательным резусом.Добро бы еще действующих, а то ведь боткинцев, отказных, эти карты надо быпросто выбросить, чтобы не мешали. Куда, ну куда я их положила? И ведь это ужевторой раз. То же самое в прошлом году было: пропали карты – и с концом.

– Так, может, и выбросили? – предположилаНадюшка. – Выбросили и забыли. Или, к примеру, Яна это сделала. А вам несказала.

Яна, медсестра, уволилась полмесяца назад исейчас была уже в Израиле. Правильно – с нее теперь взятки гладки. Может, она ив самом деле виновата? А еще может быть, что тот черный, когда здесь ковырялся,конверты не туда сунул, хотя Надюшка его тридцать раз попросила: все класть наместо!

– Ничего, давайте еще раз все вместепосмотрим, – сказала она сочувственно. – Вы передохните, а я погляжусвежим глазом.

– Господи, Надюша, ты просто ангелбожий! – Ирина Игоревна с облегчением плюхнулась на стул. – Погляди вобщей картотеке, ладно? Может быть, их туда нечаянно поставили? Кое-какиефамилии я помню: Галактионов, Довженко, Кудряш, Мелькова, Ланина, Нечаева,Курослепов…

– Ну и память у вас! – перебилавосхищенная Надюшка. – Зачем вам компьютер, у вас голова как компьютер. А подробностикакие-то помните? Вот этот Галактионов – он, к примеру, кто?

– Файл уничтожен, – усмехнулась ИринаИгоревна. – Увы! Резус отрицательный – вот и все, что могу сказать. Изэтого списка я помню только Нечаеву.

Надюшка поглядела на Ирину Игоревну прямо-такис любовью. Это же надо, чтобы так повезло! Если вдобавок окажется, что это таже самая Нечаева О. В…. А впрочем, какая разница?! Киллер все равно не сможетпроверить ее слова. Сойдет любая Нечаева!

– А почему? – спросила синтересом. – Почему именно ее запомнили?

– Уж очень она была унылая. И пришла нанесколько дней позже, я даже вторичное извещение успела отправить. Кстати, ятогда первый раз задумалась о том, какое впечатление на людей производят нашиповестки. Эта девица, к примеру, уже была уверена, что мы нашли у нее лейкемию.Ее только интересовало, как к нам попали эти анализы. Я ей говорю: девушка, выаборт делали месяц назад? Так и попали…

– Мадрид, Ирина Игоревна! Дверь распахнулась,и в кабинет просунулась запыхавшаяся Мила-секретарша. Глаза у нее былисумасшедшие:

– В приемную из Мадрида звонят! Скорее!

Через мгновение Надюшка осталась одна вкабинете. Она задумчиво поглядела на стеллаж и покачала головой.

Лейкемия… Ни хрена из дома пишут! Пожалуй, этановость вряд ли вдохновит красавчика с голубыми глазами на установление теплыхдружеских отношений с той, которая ему такую весть сообщит. Да и Надюшка тожене из тех, кто оттягивается, читая людям смертный приговор о них самих или дажеих близких. Ну так что – идти с пустыми руками или попытаться поискать другуюНечаеву, более безобидную? Хотя есть же вполне приемлемая версия: девица быланемножко беременна и сделала аборт. Не бог весть что, но не лейкемия же!Наверное, про аборт киллеру приятнее будет узнать, он небось тоже напридумывалсебе всяких ужасов, вон какой зажатый был! Ничего, Надюшка поможет емурасслабиться…

А хренушки! Облом! При слове «аборт» у негостало такое лицо…

– Н-ну… – выдохнул со свистом. – Ну,поганка!