– Неужели ты от природы такой сообразительный? – откупориваяфлакон, спросил Стась. – Тиккирей, сейчас тебе придется глотнуть самогоневкусного из всех спиртных напитков. Надеюсь, это надолго избавит тебя отжелания пробовать алкоголь.

Я кивнул. Я на все был готов.

Отопление Стась включил на полную мощность, и теперь мнебыло даже жарко. Я лежал на диване, закутавшись в одеяло, и слушал фага. Головадо сих пор кружилась, и во рту был гадкий привкус. Еще все казалось смешным, будтов мультике, хотелось закрыть глаза и подремать. Это от спирта… Во флаере явообще заснул.

– Наша организация – открытая система, – негромко говорилСтась. – Мы принимаем к себе людей с самых разных планет Империи. Но каждый,будь он хоть дворником, хоть грузчиком на складе, подвергается различнымпроверкам. Это неизбежно, ты понимаешь, Тиккирей?

Я вяло кивнул.

– Против тебя никаких возражений не было, – продолжал Стась.– Твоя легенда была полностью проверена. Вышло, что все так и есть, что ты ивпрямь тринадцатилетний мальчик Тиккирей с планеты Карьер, отработавший дварейса в качестве расчетного модуля на корабле «Клязьма». История твояневероятная… но мы привыкли к невероятным историям. А психотип любого из фаговнеизбежно содержит в себе изрядную долю сентиментальности. – Он усмехнулся. –Иначе мы превратились бы в свору самоуверенных убийц.

– А сентиментальных убийц не бывает? – тихо спросил Лион. Онсидел рядом со Стасем, в соседнем кресле.

– Только в кино, – отрезал Стась. – Тиккирей, никто несомневался в тебе… особо. Но есть стандартные методы проверки наблагонадежность. Ты прошел шесть тестов, на седьмом – сломался. Посколькукурировал тебя я, мне немедленно сообщили…

– Стась, что мне было делать? – спросил я. – Ну я же неподозревал, что бич – проверка! Я подумал, что он привязался ко мне и теперьего убьют… я ведь не рыцарь, я не имею права носить оружие!

– Он и впрямь привязался, – согласился Стась. – Никто этогоне ожидал, Тиккирей… и что теперь делать, я не знаю. Случай совершенно особый,прецедентов нет.

Я молчал.

– Ладно, это мы будем решать позже, – сказал Стась. – Лион,теперь мне надо поговорить с тобой.

– Да? – Лион поднял голову.

– Расскажи мне все, с самого начала, – попросил Стась. – Стого момента, как тебе… как ты… – Он смешался. – С того момента, как ты попалпод удар Инея.

Лион на миг задумался:

– Я захотел спать. Просто захотел спать.

– Так… – подбодрил его Стась. – Кстати, учти, что этоофициальный разговор и он записывается.

Лион кивнул:

– Ага, понимаю… Мы и так уже спать ложились… а тут словнонавалилось что-то. Сестренка сразу угомонилась… а я с ног валился. Я разделся илег.

Стась ждал.

– Потом мне снились сны, – тихо сказал Лион.

– Какие сны, мальчик? Ты помнишь?

– Странные. Но красивые.

Лион вдруг покраснел.

– Рассказывай, не стесняйся, – мягко попросил Стась. – Чтотебе снилось?

– Да глупости какие-то. – Лион тряхнул головой. – Всякаяерунда, честное слово!

– Лион, это важно. Понимаю, у мальчиков в твоем возрастебывают всякие волнующие сны…

Лион засмеялся:

– Да нет, вы не поняли! Мне снилось… – Он задумался. – Ну, кпримеру, что я – герой. Понимаете? Настоящий герой, спаситель всей Вселенной.Что я сражаюсь с какими-то злодеями, бегу по улице – такой длинной, мрачной,дома полуразрушенные, и отовсюду стреляют. А я стреляю в ответ, и мне совсем нестрашно, наоборот. Словно это игра… нет, игра – это несерьезно. А во сне всебыло очень важно!

– Так… – удивленно сказал Стась. – Так…

– Еще мне снилось, что я работаю на заводе, – сказал Лион. –Мы там что-то строили. Во сне я все понимал, а сейчас – уже нет. Мы там долгоработали.

– Мы?

– Я и еще какие-то люди. – Лион пожал плечами. – Кажется,там Тиккирей был. Еще наши ребята, со станции. Хорошие ребята. Мы что-тостроили… – Он задумался. – Я был инженером… или техником, не помню. Или иинженером, и техником.

Стась молчал. А Лион уже вошел во вкус и продолжалрассказывать:

– А еще мне снилось, что я взрослый…

– В предыдущих снах ты был ребенком? – быстро спросил Стась.

– Нет… не помню. Может быть, тоже взрослым. Не знаю. А тутточно взрослым. У меня была жена и пятеро детей.

Я хихикнул. Почему-то мне это показалось очень забавным.

– Ага, смешно, – согласился Лион. – У меня была жена, я сней обсуждал, как вести домашнее хозяйство и куда мы поедем отдыхать в отпуск.А детям помогал делать уроки и играл с ними в бейсбол. Потом дочка… – онпоморщился, – нет, не помню, как ее звали… вышла замуж. У нее тоже было многодетей. И у остальных моих детей тоже. А потом… потом… Потом я состарился иумер. Все собрались на мои похороны и говорили, каким я был замечательнымчеловеком и какую хорошую жизнь прожил.

– Ты. Умер. Во. Сне? – четко выделяя каждое слово, спросилСтась.

– Да.

– Не умирал, а именно умер?

– Ну конечно, я даже похороны помню! – с удивлением ответилЛион.

– Тебе было страшно?

– Нет… совсем. Да я ведь понимал, что это сон!

– Все время?

– Да. Все время. Я даже немного замечал, что вокругпроисходит. Как вы меня подняли, завернули в одеяло и понесли. Как мы по городуехали, а там в окнах были экраны и на них люди веселились… А потом меняподключили к компьютеру и сны кончились.

– Все сны пронеслись так быстро? До момента подключения ккораблю?

– Да.

– Неудивительно, что твой мозг работал настолько интенсивно.Лион, ты понимаешь, что это было воздействие психотропного оружия?

– Понимаю, – согласился Лион. – Только зачем? Со мной женичего не случилось!

– Что было дальше? – спросил Стась.

– Дальше сны пропали, – сообщил Лион. – Все начало тускнеть…и исчезло. Потом я открыл глаза, и вы со мной говорили. Я был в корабле. Выспрашивали всякие вещи, я отвечал. И мне было скучно. Очень скучно.

– Сколько лет ты прожил в снах, мальчик? – спросил Стась.

– Лет семьдесят, наверное, – спокойно ответил Лион. –Вначале я воевал, это было лет пять… Потом, когда на заводе работал… еще летпять, наверное. И снова воевал, лет пять. А потом жил.