– Как думаешь, – произносит голос слева и чуть позади, причём довольно громко, и я даже оборачиваюсь, предположив на секунду, что обращаются ко мне. Говорящий действительно смотрит на меня, однако так, как на собеседника не смотрят. И он продолжает. – Надолго у него эта?

– Да уже всё, наверняка. Надоела и отослал. Но бросать в дороге, видимо, не стал, – охотно отзывается второй, и я понимаю, что это они обо мне. И хоть мне совершенно наплевать на их мнение относительно моей карьеры фаворитки, само то, как они меня разглядывают и обсуждают – неприятно и оскорбительно.

Я пытаюсь ещё немного отстать, чтобы не слышать, но они тоже придерживают лошадей, и я уверяюсь, что это – специальный диалог для меня. И он только начался. Видимо, скучно весь день ехать молодым лбам из свиты Его Императорского Величества, а тут какое-никакое, а развлечение. Обсудив безрадостные перспективы моего будущего, они переходят на обсуждение внешности и моих предполагаемых талантов в постели. Грубо и бесцеремонно, пытаясь специально задеть и обидеть. Но не называя имён и не обращаясь лично ко мне – формально вроде как и не они меня оскорбляют, а я чужой разговор подслушала, и не факт ещё, что речь про меня, что бы мне там ни казалось. И всё же интересно – чего это они такие смелые и наглые? Император и в самом деле позволяет так обращаться со своими женщинами? Или дело в том, что я из простых и безродных? И, наконец, что мне с этим всем делать?

Просто слушать и обтекать – не могу, нет во мне такого терпения и смирения с людскими наглостью и злобой. Жаловаться Императору – тоже не могу, это будет как-то слишком изнеженно и капризно.

– Простите, – оборачиваюсь я к веселящейся парочке, одновременно останавливая лошадь и снимая левую перчатку. – Вы не могли бы мне помочь? – И перчатка летит вниз, под ноги моей лошадки.

Им обоим явно неохота, но, наконец, один из них спрыгивает с лошади и, придерживая её за повод, наклоняется за моей «потерей».

– Простите, – повторяю я, – я такая неловкая!

И, мысленно повинившись перед лошадью этого недальновидного типа, огреваю её хлыстом.

Эффект превзошёл мои несмелые ожидания – хама даже протащило некоторое время по дороге, нанося, правда, ущерб не столько физический, сколько репутационный и имиджевый – щегольский вид подобных приключений не пережил.

Пока пострадавший возвращал пойманную сотоварищами лошадь и как-то оправдывался за устроенный переполох, мы со вторым рассматривали друг друга в упор. Не знаю, о чём думал он, я лично – как мне и его проучить, а то не очень справедливо и честно выходит. Мне кажется, достаться должно каждому. Но этому, видимо, уже на привале. Не знаю, чем бы закончился молчаливый поединок взглядов – мой противник становился всё краснее, видимо, от сдерживаемого гнева, но меня позвали.

– Ика, – очень негромко сказал Ашш, но, как водится, я его услышала. Надеюсь, что хоть при уходе с императорской службы эта способность меня покинет. Так как он, оказывается, выжидательно на меня смотрит, я спешу подъехать.

Беглый взгляд на мои руки, и неожиданный вопрос:

– Развлекаешься?

Конечно, развлекаюсь. Моё любимое развлечение, мой Господин, выслушать про себя какие-нибудь гадости. А впрочем… после эпизода с перчаткой и лошадью я чувствовала себя практически отыгравшейся и уже ничуть не униженной. Но всё равно не удержалась:

– Не очень-то Ваши люди уважают Ваших любовниц, мой Господин, – сказала я и тут же пожалела. Люди не уважают, потому что Он сам не уважает, чему удивляться-то?

– Хочешь, чтобы я кого-то наказал? – спокойно спрашивает Ашш, даже скорее утверждает. И я должна признать, что нет, не хочу. Для меня важнее проучить их самой, потому что статус любовницы меня, наверняка, и в самом деле скоро оставит, и всё, что прилагалось к нему – тоже.

– Нет, мой Господин, – кажется, удаётся мне его удивить.

Император протягивает руку, и к нему тут же подлетает мой теперь пыльный и немного оборванный обидчик и протягивает перчатку.

– Благодарю, – не удерживаюсь я, и получаю в ответ бешеный взгляд, а вслух – какую-то пустую любезность.

Оставшийся до ночлега путь я проделываю рядом с Ашшем, повинуясь его приказу, а ещё он помогает мне слезть с лошади, вернее даже просто снимает, и это, кажется, вообще что-то невиданное, потому что все, кто до этого смотрел с презрением и злорадством, смотрят теперь со страхом и любопытством. И второй мой недруг – тоже. Но я всё равно ему мщу, мелко и исподтишка, а чего ещё ждать от безродной и злопамятной женщины? Получив свою порцию еды – из рук Ашш-Ольгара и вперёд него, что это с ним всё же происходит? – я эту бесценную еду якобы нечаянно выворачиваю на наглеца. Еда горячая, и, возможно, у него будет небольшой ожог, но совесть меня совершенно не мучает. Стоит представить, что я испытывала бы, будь всё и в самом деле так, как эти весельчаки предполагали, и мне хочется вернуться за добавкой. И даже не жаль лечь спать голодной, но не приходится – невозмутимый Император протягивает мне новую порцию. Во что Он всё-таки теперь играет?

Весь дальнейший путь в Ирракан проходит странно. Ашш-Ольгар предупредительно-галантен, я ночую каждую ночь в его шатре, и свита смотрит на меня уже почти со священным ужасом, кажется, ещё немного, и они потащат меня на костёр, как ведьму, околдовавшую их обожаемого повелителя… но при этом сам Ашш не делает ни одной попытки получить когда-то хотевшуюся ему близость. Не то чтобы я не рада. Я рада. Но сбита с толку, а потому чувствую себя в ещё большей опасности. Возможно, я ему всё же нужна для чего-то ещё? Если «Он» из письма Эльзы – всё-таки не Император, то моя роль живца ещё не сыграна до конца. Может, дело в этом? Или Ашшу всё-таки нужен мой дар, вот только Он хочет это так провернуть, что я буду ему же за него и обязана? Неопределённость сводит меня с ума, и я с ужасом ловлю себя на том, что снова думаю об Императоре почти непрерывно, вот только раньше я хотела его убить, а теперь я хочу понять, что же ему надо, его понять, и это пугает меня очень сильно. Чем больше ты о ком-то думаешь, тем больше ты к нему привязываешься, это работает всегда, и если раньше меня защищала ненависть, то теперь остался лишь страх. Надолго ли его хватит?

Ирракан встречал своего Императора радостно, весело и шумно. Казалось, жители и в самом деле восприняли Его приезд как национальный праздник. И это было удивительно, хоть я и говорила себе, что они смотрят с другой стороны, для них он – герой-завоеватель, прославивший их небольшую страну, погрузивший в страх и ужас полмира и, кажется, не собирающийся на этом останавливаться. Всё равно это было как-то странно для меня.

Может, конечно, они просто весёлые и лёгкие люди, и завтрашнюю делегацию Сайгарской империи будут встречать не менее радостно.

Да, близость к Императору во время путешествия не прошла совсем уж бесполезно, по крайней мере, теперь я знала, зачем Ашша вдруг потянуло на родину – переговоры у него. С сайгарами, которые слывут самыми непредсказуемыми, странными и вспыльчивыми обитателями нашего мира. И то, что они едут к Ашшу, пусть и не в столицу его Империи, а в город, максимально близкий к их землям, говорит очень о многом. Они пошли на уступки, вероятно, они всерьёз опасаются, что воинственный Император доберётся и до них. Увы, но достаточным знанием психологии сайгаров я не обладала, так что не знала, будут ли эти уступки способствовать конструктивным переговорам или наоборот…