– Пока ничего не понимаю и я, – покачал головой Хитрово-Квашнин. – В свое время изъездил всю округу, а тут неясно… Хм-м, извилистая дорога, деревья, хворост, лужа…

– Спросим у дружков Кручины, – предложил Аблов. – Может, знают, куда девал их главарь награбленное?

Разбойники, однако, ничем им не помогли. Оба клялись, что не знают, где зарыты сокровища, что Кручина сам их закопал и держал все в тайне. Они даже не знали, сколько там всего запрятано. Колун отдал Кручине часть драгоценной добычи без их ведома. Дележ состоится только тогда, говорил им Кручина, когда придет время, когда содержимое клада приумножится.

– Что ж, господа, – сказал Аблов. – Загадка непростая. Попробуем решить ее в спокойной домашней обстановке. А эти двое пусть остаются здесь до завтра… Акинфий, присмотри за ними!

– Едем, Евстигней Харитоныч? – взглянул Вельяминов на расследователя. – Находиться здесь больше нет никакой необходимости.

Хитрово-Квашнин кивнул и, забрав в избе трость, зашагал к выезду из постоялого двора и далее, к абловскому дому. По пути он счел нужным сказать спутникам:

– Господа, о найденной бумажке и кладе ни слова! Дабы не будоражить умы людей.

– Это само собой, – откликнулся Аблов. – Только оброни слово, сейчас бросятся, сломя голову, на поиски! Я так полагаю: кто из нас разгадает загадку, того и клад.

– It’s unlikely, – хмыкнул Вельяминов. – Это вряд ли. По законам зарытый клад принадлежит владельцу земли. Воспрещается даже поиски проводить без его согласия.

Аблов приостановился, потер в задумчивости подбородок и возобновил движение. Ему не нашлось, что ответить англоману.

Митрофан не смыкал в абловском флигеле глаз, ведя беседы со словоохотливыми приказчиками петродарских купцов. Услышав зов хозяина, он шустро взобрался на козлы, взмахнул по привычке кнутом и быстро доставил господ в Приют.

Зацепин, не смотря на поздний час, с нетерпением поджидал в имении расследователя.

– Вот вам, Евстигней Харитоныч, первый сюрприз, – сказал он, справившись о засаде на постоялом дворе. – Евпраксия, на которую не надышится отец, капитан Болотов, бегала в то злосчастное утро в рощу на встречу с Сирро! Один из их дворовых признался. Второй сюрприз: этот взбалмошный юнец, Артем Болотов, с охотничьей собакой следовал за нею по пятам. Заметьте, по пятам!.. Как вам это?

– Хм-м, по всему видно, любовный треугольник, – произнес Хитрово-Квашнин, глядя в темные воды. – Сирро, Артем и Евпраксия. Что скажешь, Ардалион Гаврилыч?

– Не иначе, парень влюблен в свою кузину… С чего вдруг эта слежка? Что, выходит, Артем и разделался с Сирро?

– А если с ним покончила обманутая и разъяренная девица?.. Нет, это уж слишком. Мы сейчас измыслим с тобой, Бог знает что! Молодые люди не могли пойти на эти убийства…

– Сомневаюсь и я. В этой Нижней Абловке голова идет кругом!.. И вот еще что…

–Постой, друг мой, остальное выложишь завтра. Спокойной ночи!

Уединившись в своей комнате, Хитрово-Квашнин снова присмотрелся к схеме-рисунку. Где же это место?.. Где оно?.. Кому принадлежит?.. Осознав, что размышления ни к чему не приведут, он бросил бумажку на столик перед зеркалом, взбил подушку и улегся спать.

***

Штабс-ротмистр проснулся с первыми петухами. Попытки уснуть оказались безуспешными, и он поднялся на ноги. Ополоснув лицо водой из кувшина, насухо вытерся полотенцем. Мельком взглянул на себя в зеркало, посмотрел на отражение рисунка и застыл на месте. Кучи хвороста вдруг оказалась сверху древесных стволов, и походили на грачиные гнезда. Вот так сюрприз!.. Я знаю, где это место! Оно за речкой, между Нижней Абловкой и Кочетовкой. Да, там извилистая дорога и вечные грачиные гнезда на деревьях. Какой же хитрец, этот Кручина! Нарисовать кучки хвороста вместо гнезд»!.. Справа от дороги – заглохший прудок. Лужа, если отталкиваться от рисунка! И камень есть в виде большого валуна!.. Так, так, остаются подкова, нож и крест… Нечего гадать, нужно туда ехать, сейчас же!.. Постой, кому принадлежит тот клочок земли в общей чересполосице? По-моему, капитану Болотову. Вот привалит счастье добряку! Если, конечно, будет разгадана загадка клада.

Митрофан в два счета доставил барина к дому отставного офицера. Тот выслушал расследователя, дал добро на проведение раскопок и, прихватив лопату, поехал вместе c ним к своему участку земли. Добравшись до него, два Георгиевских кавалера вышли из брички и встали подле валуна. Хитрово-Квашнин, вытащив из кармана клочок бумаги, показал спутнику.

– Где-то здесь и зарыты сокровища, – сказал он, оглядывая лежащую перед ним местность. – Надо только хорошенько раскинуть мозгами.

– Рядом с валуном нарисована подкова, – серо-голубые глаза капитана с прищуром изучали блокнотный лист. – На счастье?.. Вряд ли… Погодите, а что если отверстия на ней это количество шагов от валуна до клада? Шесть отверстий – шесть шагов!

– Или шестьдесят!

– Возможно. Но в какую сторону шагать? Влево, вправо, прямо?

– Ответ кроется на этой треклятой бумажке! – буркнул штабс-ротмистр. – В изображении ножа, либо креста.

Его взгляд, скользнув по рисунку, стал блуждать по окружающей местности. По полям, берегу пруда, кромке оврага. Зацепиться взору было не за что. Хитрово-Квашнин хотел уж было оставить это занятие, когда вдали под первыми лучами солнца блеснул крест на куполе Знаменской церкви Малого Самовца.

– Вот оно! – воскликнул он, сдвинув уланскую фуражку на затылок. – Наконец-то! Всю голову сломал!.. Капитан, отмеривать шаги нужно в направлении церковного креста!

Болотов взглянул на отдаленную сельскую церковь, потом на штабс-ротмистра.

– Вы думаете?.. А это идея!

Отсчитав шесть шагов, он поплевал на ладони и принялся без устали вгонять лопату в землю. «Какие сокровища? – думал Митрофан, сидя на козлах и теряясь в догадках. – Кто их сюда запрятал?»

Усилия капитана не увенчались успехом. Ни сундучка, ни какого-либо свертка или сумки в шести шагах от валуна обнаружено не было. Не теряя оптимизма, помещик отсчитал шестьдесят шагов в сторону церкви и снова принялся копать.

– Смени капитана! – приказал Хитрово-Квашнин кучеру.

Но и Митрофан не добился результата. Дворяне, переглянувшись, вздохнули и призадумались.

– Вы знали, что ваша дочь в то злосчастное утро была в роще, встречалась с Сирро? – произнес Хитрово-Квашнин, разжигая трубку.

– Да, Евпраксия призналась мне, – сознался капитан, присев на березовый пенек. – Почему мы не открылись?.. Ответ прост: я не хотел, чтобы дочь в расследовании числилась главной подозреваемой… Да, она влюбилась в Сирро. Проведав, что он идет по грибы, решила с ним объясниться. Там, в роще, и узнала, что у него состоится помолвка с Лизой Черновой.

– Расстроилась?

– Известно, дело такое. Но у нее сильный характер, все будет хорошо.

– В то утро за ней по пятам следовал ваш племянник.

– Артем?.. Юношеская влюбленность, пройдет.

– Мы с Зацепиным, кстати, так и решили… А, знаете, если клад все-таки будет найден, Евпраксия