– Поняла? – радостно осведомиласьнянька. – Никакого рака!

– Но Нина Ивановна что-то про анализкрови говорила… – растерялась Ира.

Приведшая ее в кабинет женщина нахмурилась.

– Понимаешь… уж извини, но ты некрасивая:веснушки на носу, глаза маленькие, и еще не особо хорошо учишься, вот люди и нежелают тебя удочерять. Тем, кто решил ребенка из детдома взять, подавайпринцессу: умницу, красавицу, отличницу.

– А если б сами родили, у них какаядевочка получилась бы? – вдруг прищурилась Ира.

Нянечка спрятала папку в шкаф.

– Сама о том же думаю. Вот вчера былиЕрмаковы. Он толстый пузан, служит инженером, она страшная, как война, глаза вразные стороны, бухгалтер. Пришли и заявили – хотим такую дочку: волосыкудрявые, глаза голубые, ротик бантиком, и чтобы талантливая – пела бы,танцевала, рисовала, на скрипке играла, обязательно чтобы послушная была,вежливая, воспитанная, отличница… Сидят, пальцы загибают. А я на них смотрю иудивляюсь: люди, вы на себя-то в зеркало смотрели? Добро, родная кровиночка неотпочковалась, а то получилась бы она толстой в папу, кривой в маму и дурой в обоихродителей. Странный народ, непременно Василису Прекрасную хотят.

– Значит, меня не возьмут, –печально подвела итог Ира.

– Лучше не надеяться, – послелегкого колебания ответила няня. – Учись хорошо, вырастешь – станешь,допустим, доктором, замуж выйдешь, деток заведешь.

– А что это за папки были? –поинтересовалась Ирочка, когда они уже вернулись в коридор и ее спутница вешалаключ на место в пожарный шкаф.

– На каждого ребенка заведено личноедело, – пояснила женщина, – туда вся информация о нем помещена.Когда, где, от кого родился, чем болел, какие ближайшие родственники имеются.Если полагаешь, что доктор специально наврал, написал в карте «здорова», желаятебя успокоить, то это не так. В документе необходимо указывать правду, а самидела строго-настрого запрещено показывать воспитанникам. Я нарушила служебнуюинструкцию, смотри, не выдай меня случайно, иначе лишусь работы.

Ира закивала. Она и в самом деле необмолвилась ни одной живой душе о ночной прогулке с няней по интернату. Девочкауспокоилась и по поводу своего здоровья. Однако у нее появился новый повод дляраздумий: каким образом исхитриться и попасть одной в кабинет директора? Еслиличные дела содержат исчерпывающие сведения о воспитанниках, то в Ирином должныбыть имена родных, мамы и папы.

Удобный случай представился лишь черезнесколько лет. На июль и август детей вывозили в лагерь, и здание интернатапустело, в него приходили рабочие, делавшие в отсутствие воспитанниковнебольшой ремонт.

Ира очень любила месяцы каникул, ей нравилсялагерь и восхищала возможность целыми днями носиться на свежем воздухе.Представьте теперь, как расстроилась семиклассница, когда двадцать девятого маяврач, осматривавший детей перед отъездом, заявила:

– Шульгина, иди в бокс, у тебя ангина.

– Нет, я здорова, – стала отрицатьочевидное Ира.

– Горло болит?

– Ни чуточки, – лихо совраладевочка.

Но докторша не дала себя обмануть, она даже неглянула на градусник, который хитрюга явно не держала под мышкой, и велела:

– Хватит спорить, отправляйся в изолятор.

– Все уедут, а я тут останусь… –заныла Ира.

– Задержишься на недельку, – недрогнула терапевт. – Вылечим ангину, и отправишься на дачу, а сейчас шагоммарш в лазарет!

Ира зарыдала, но врач оказалась непреклонной.На следующий день все дети уехали в лагерь, а Шульгина тосковала в боксе. Приней оставили няню, не очень довольную ситуацией практикантку Светлану,студентку четвертого курса педвуза, поручив девушке кормить больную, даватьлекарства и ставить градусник. Света с надутым видом исполняла возложенные нанее обязанности, ей присмотр за школьницей был явно в тягость.

В четверг Света приволокла Ире стопку книг инеожиданно ласково спросила:

– Ты боишься одна оставаться?

– Нет, – храбро ответиласемиклассница.

– Давай дружить, – предложила Света.

– А чего ты хочешь? –поинтересовалась практичная Ира.

Практикантка захихикала.

– Мы с Вовкой, моим женихом, надумали вкино пойти, на последний сеанс.

– Ступай, – милостиво разрешила Ира.

– Вернусь поздно.

– Ничего.

– Ты не испугаешься?

– Я уже взрослая!

– Ну, спасибо, – заликовалаСвета. – Слышь, Ира, мне учиться всего ничего осталось, потом сюдаработать приду и найду способ отблагодарить тебя.

Ира кивнула и принялась за чтение. Главным длянее в тот момент было не продемонстрировать охватившую ее радость. Не зрястарая няня, та, с которой она однажды путешествовала по интернату, любитповторять: «Не плачь от горя, вдруг оно потом радостью обернется».

Так ведь и вышло! Сначала Ира ревела из-заангины, а теперь оказывается, что именно из-за болезни перед ней открываетсявозможность посещения кабинета директрисы: в здании детдома вечером не будетникого, кроме Шульгиной.

Школьница с огромным трудом дождалась уходаСветланы и кинулась к пожарному крану. Запасные связки висели на том же месте,а в первом ящике стола в директорском кабинете обнаружились ключи от шкафа.Наина Львовна особо не прятала их, грозной начальнице и в голову не моглоприйти, что кто-нибудь из воспитанников посягнет на святая святых и начнетнагло рыться в ее письменном столе.

Вздрагивая от каждого шороха, Ирина нашла своеличное дело и стала внимательно изучать его. Сначала шли сведения о родителях –Роза Михайловна Шульгина и Олег Семенович Шульгин скончались, причем даты ихсмерти совпадали. Умная Ирочка мигом сделала логический вывод: папа с мамойпогибли в катастрофе, может, упали с самолетом или разбились на машине. Честноговоря, причина, по которой родители ушли из жизни, девочку не особо волновала,она не помнила ни маму, ни папу. Ей было важно иное: родителей нет в живых.

Затем Ира увидела запись в следующей графе:«Сестра – Нина Олеговна Шульгина, взята на удочерение».

Ирина уронила папку, потом подняла ее и сталачитать скупые строки о неизвестной ей девочке. Получалось, что таинственнаяНина появилась на свет незадолго до смерти родителей.