— Это их Эльзас-Лотарингия, — объяснил он. — Большая богатаяобласть между Бегмой и Кашерой. За минувшие века она столько раз переходила изрук в руки, что у обеих стран имеются на нее законные с виду претензии. Дажежители этой области не до конца уверены в этом вопросе. У них есть родственникив обоих странах. Я даже не знаю, волнует ли их, какая страна притязает на них,лишь бы им не повышали налоги. Мне думается, претензии Бегмы могут быть чутьвесомее, но я мог бы защитить в суде иск любой страны.

— И теперь ею владеет Кашера и Арканс говорит, что она, чертвозьми, и дальше будет владеть ею.

— Правильно. И то же самое говорила и Ясра. Однакопредыдущий правитель — его звали Ястон, он был военным — действительно готовбыл обсудить с бегмийцами статус этой области, до своего злополучного падения сбалкона. По-моему, он хотел наполнить казну и подумывал уступить ее в обмен навозмещение ущерба, нанесенного в ходе какой-то древней войны. Дело шло на лад.

— И?… — подсказал я.

— В полученных мною у Рэндома документах Амбер особопризнает, что Кашера включает в себя и область Эрегнор. Арканс настоял навключении этого в договор. Обычно — судя по всему, что я смог найти в архивахАмбер избегает ввязываться в подобные щекотливые ситуации между союзниками.Оберон редко искал неприятностей. Но Рэндом, кажется, спешит и позволяет этому парнюслишком много запрашивать…

— Он излишне остро реагирует, — высказал я свое мнение. —Хотя я его нисколько не виню. Он слишком хорошо помнит Бранда.

Билл кивнул.

— Я просто наемный помощник, — сказал он, — я не хочу иметьмнение.

— Ну, а есть ли еще что-нибудь, что мне следует знать обАркансе?

— О, есть еще уйма всякого прочего, что бегмийцам в нем ненравится. Но главное — это, и как раз, когда они уже думали, будто продвинутсявперед в вопросе, который многие поколения не могли разрешить. В прошлом дажевоевали из-за этого дела. Несомненно, именно поэтому они примчались в Амбер,ведя себя соответственно.

Он поднял бокал и отпил.

Чуть позже Виала что-то сказала Льювилле, встала и объявила,что ей требуется кое-куда сходить и она тут же вернется. Льювилла начала былотоже подниматься, но Виала положила руку ей на плечо, что-то шепнула иудалилась.

— Интересно, что бы это могло значить? — вслухпоинтересовался Билл.

— Не знаю, — ответил я.

Он улыбнулся.

— Погадаем?

— Мой мозг на автопилоте, — сообщил ему я.

Найда бросила на меня долгий взгляд. Я встретился с нейглазами и пожал плечами.

В скором времени тарелки убрали, поставили новые. Чем бы нибыло новое блюдо, выглядело оно хорошо. Однако прежде, чем я смог узнатьнаверняка, вошла представительница постоянного дворцового штата и приблизиласько мне.

— Герцог Мерлин, — обратилась она. — Вас хочет видетькоролева.

Я сразу же оказался на ногах.

— Где она?

— Я отведу вас.

Я извинился перед соседями, позаимствовав реплику, чтототчас вернусь, одновременно гадая, смогу ли сдержать слово. Затем я последовалза служанкой в коридор, а потом свернул в маленькую гостиную, где она оставиламеня наедине с Виалой, сидевшей в неудобном на вид кресле с высокой спинкой изтемного дерева и кожи, удерживаемой на спинке и сиденье кучей железных гвоздейс большими шляпками. Если бы ей потребовались мускулы, она послала бы заЖераром. Если бы ей потребовался человек, разбирающийся в истории иполитических интригах, то здесь оказалась бы Льювилла. Поэтому я догадывался,что речь пойдет о магии, поскольку я являлся семейным авторитетом по этойчасти.

Но я оказался неправ.

— Я хотела бы поговорить с тобой, — сказала она, — омаленькой войне, в которую мы вот-вот, кажется, ввяжемся.

После приятного времяпрепровождения с хорошенькой леди,нескольких стимулирующих кулуарных разговоров и размягчающего обеда с друзьямии родственниками казалось почти невозможным услышать что-то иное, тем болеерасстраивающее. Маленькая война, по крайней мере, казалась лучше большой, хотяВиале я этого не сказал. Миг тщательного размышления, и я сформулировал вопрос.

— Что происходит?

— Войска Далта окопались около западной окраины Ардена, —уведомила она. — Войска Джулиана развернулись перед ними. Бенедикт забрал уДжулиана дополнительные войска и оружие. Говорит, что может выполнить обходнойманевр, который развалит фронт Далта. Но я запретила ему это.

— Не понимаю. Почему?

— Погибнут люди, — ответила она.

— Так уж бывает на войне. Иного выхода нет.

— Но у нас есть выбор, достаточно своеобразный, — уточнилаона, — которого я не понимаю. И хочу понять его прежде, чем отдать приказ,который приведет к многочисленным смертям.

— Что это за выбор? — спросил я.

— Я вышла сюда ответить на сообщение по Козырю от Джулиана,— стала рассказывать она. — Он только что разговаривал с Далтом черезпарламентеров. Далт заявил ему, что цель его в данное время — не разрушениеАмбера. Он указал, тем не менее, что может произвести нападение, которое будетдорого нам стоить. Однако он сказал, что предпочел бы уберечь и себя, и нас отэтих потерь. В действительности он хочет только одного — чтобы мы отдали емудвух пленников — Ринальдо и Ясру.

— Чего? — не понял я. — Мы не можем выдать ему Люка дажеесли бы захотели. Его здесь нет.

— Именно так ему и передал Джулиан. Кажется, Далт оченьудивился. По какой-то причине он считал, что Ринальдо у нас в плену.

— Ну, я думаю, мы не обязаны ставить этого субъекта визвестность обо всех наших делах. Думаю, у Бенедикта есть для него подобающийответ.

— Я позволю себе сказать, что я звала тебя не за советом, —сказала она.

— Извиняюсь, — сказал я. — Просто не люблю, когда кто-топытается провернуть подобное и в действительности верит, что у него есть шансна успех.

— У него нет никаких шансов на успех, — подчеркнуто сказалаВиала. — Но если мы сейчас убьем его, то ничего не узнаем. Я хотела бывыяснить, что за этим стоит.

— Прикажи Бенедикту доставить его живым. У меня найдутсязаклинания развязать ему язык.

Она покачала головой.

— Слишком рискованно, — объяснила она. — Коль скоро полетятпули, есть шанс, что одна его достанет. Тогда мы проиграем, даже если победим.

— Не понимаю, чего же ты хочешь от меня?