Поудобнее перехватил тяжелую книгу под своим плащом и покинул холл.

Мальчишка лежал на кровати на животе, болтая ногами в воздухе, – добрый знак. Услышав скрип дверных петель, перекатился на спину, заметался, не зная, вскочить или забиться в угол. В итоге просто подтянул колени к груди и напряженно замер, исподлобья глядя на вошедшего.

– Вставай, – велел Март, ставя мешочек с покупками из аптеки на столик.

Аптекарю тоже пришлось переплатить, ибо тот отказывался обслуживать человека с серьгой, одно присутствие которого якобы грозило испортить репутацию его лавки.

Пьетро послушался. Неловко поднялся, вновь завернувшись в простыню, и замер, будто проглотил кол.

Мартин поморщился, покачал головой.

– Бояться меня не надо. Я не питаюсь детьми по выходным. – Глаза мальчишки округлились, будто он пытался сообразить, какой сегодня день и сколько осталось до будней. – Простыню убирай и иди сюда, – тот сразу перестал считать дни – побледнел. – Прекращай, – строго попросил Март. – Бояться меня не надо, но тянуть время тоже не стоит. Я злой и голодный. И мало спал прошлой ночью. Так что не спорь. Твои раны надо как следует обработать и перевязать, пока не загноились, – закончил, уже вынимая содержимое аптекарского мешочка: бинты, несколько высоких бутылочек и низких пузатых баночек.

Однако Пьетро не спешил подчиняться.

– Зачем вам меня лечить? – Голос прозвучал хрипло и в то же время резко.

Подросток дернул головой; прядь непослушных рыжих волос упала на лицо, заслонив глаза. Дернул еще раз, точь-в-точь как норовистый жеребенок, но прядь осталась на месте, заставив мальчишку высвободить-таки руку из-под простыни и заправить волосы за ухо.

– Затем, что у меня нет подручных, которые оттащат твой труп в реку, когда ты умрешь от заражения, – отрезал Мартин. – Часа через два привезут одежду, я заказал, так что можешь отвыкать от простыни. А сейчас – живо! – иди ко мне и не спорь.

Пьетро смотрел недоверчиво и не шевелился.

Лучше умереть стоя, но не подчиниться? Необычная логика для раба.

Март демонстративно пошевелил пальцами, между которыми пробежали черные искры.

Пьетро побледнел, тяжело сглотнул.

– Я могу забрать у тебя простыню магией, – предупредил маг серьезно. – При направлении энергии точно на ткань, не задевая тела, серьга не среагирует… Если ты не знал, – добавил с оттенком ехидства; заметил, как вытянулось лицо мальчишки.

После этих слов тот все-таки сдался, завозился, спуская ткань с плеч; опустил на бедра и кое-как обмотал в несколько слоев, скрывая гениталии. Сделал нерешительный шаг по направлению к Мартину, всем видом показывая, что подчиняется не добровольно.

– Спиной повернись, – велел маг, не реагируя на пантомиму.

Спину, изуродованную свежими шрамами от кнута, он приметил еще ночью, но не стал трогать, не зная, как ее перевязать так, чтобы полностью не обездвижить мальчишку.

Март открыл одну из баночек аптекаря, скривился от резкого запаха и щедро зачерпнул ее содержимое специальной лопаткой, входящей в комплект.

– Меня будут искать, – пробурчал Пьетро, вздрогнув от первого прикосновения прохладной мази к коже.

– Не сомневаюсь, – отозвался Мартин.

Когда через несколько дней ожидания горе-хозяин так и не дождется известия о выловленном в реке теле раба, он непременно сообразит, что убийство не удалось, и помчится разыскивать свою собственность. Не потому что нужна, а потому что вот именно собственность.

– Вы наживете себе врага.

Смотрите-ка, а раб магу попался разговорчивый.

– Переживу, – огрызнулся Март.

Надо бы поднять свод законов и выяснить, какими правами обладает рабовладелец. В свое время Мартин провел немало времени за изучением законов королевства и порядков непосредственно в столице, но момент с рабством прошел мимо него – никогда не думал, что ему понадобятся сведения в этой области.

– У вас не получится меня присвоить, – выдал Пьетро с каким-то остервенением в последней попытке достучаться до собеседника; в его голосе смешались отчаяние и вызов.

– Сдался ты мне, – вздохнул Март. Мальчишка даже изумленно обернулся через плечо. – На кровать садись и давай руки.

В этот раз Пьетро послушался неожиданно быстро; сел и вытянул перед собой руки ладонями вверх.

Под наскоро наложенными ночью повязками обнаружились страшные рваные края ран и множество старых загрубевших рубцов. По количеству шрамов на руках мальчишка мог переплюнуть самого Марта.

– Связывали? – Маг бросил взгляд на сцепившего зубы Пьетро, тот терпел, пока он пытался аккуратно отделить от его запястий присохшую ткань.

– Я… – начал подросток и резко замолчал; втянул воздух сквозь сжатые зубы.

– Тихо, – шикнул на него Март. – Терпи.

– Я убегал, – закончил Пьетро фразу и отвел глаза. Уставился куда-то в сторону окна.

– Не очень-то вышло, – прокомментировал маг.

Впрочем, он понимал, почему ничего не получилось. Мало сбежать – нужно спрятаться. Проблема заключалась в том, что в столице не было беспризорников, в ряды которых смог бы влиться Пьетро. Патрули и круглосуточный контроль улиц сделали свое дело: сирот поместили в приюты, беглецов – возвратили родителям, рабов – хозяевам. В глубинке дела обстояли проще, но выбраться из города незамеченным подростку без денег и знакомств – та еще задача. Встречные или вернут владельцу за вознаграждение, или сами воспользуются для своих… нужд.

– Не очень, – согласился Пьетро, все еще гипнотизируя окно.

– На, лицо сам намажь, – закончив с запястьями, Мартин протянул бывшему рабу склянку. – И по животу и ногам пройдись, а то ты такого же цвета, как баклажан.

Ребра пацана он проверил еще вчера. Просто чудо, что при таком количестве синяков и ссадин ни одна кость не пострадала.

Пьетро молчал – вертел в пальцах баночку из непрозрачного стекла и молчал, не поднимая глаз.

Март ждал, что мальчишка решится задать вопрос, зачем он ему, и даже пытался придумать ответ, кроме единственного просящегося на язык: «А черт его знает». Но Пьетро не спросил. Побоялся? Не ждал честного ответа? Мартин не стал больше ничего спрашивать.

– Попрошу Мирту принести тебе одежду, когда ее привезут, – сказал, закручивая баночки и оставляя их на столе. – Я иду спать. – Пьетро снова посмотрел на него исподлобья, не веря, что его оставляют без присмотра. – Лежи пока и набирайся сил, – продолжил Мартин. – А хочешь – как оденешься, иди на все четыре стороны. – Глаза мальчишки недоверчиво расширились, он даже задышал чаще. – Я не буду тебя искать. Но и помочь, если сбежишь, не смогу. – Пьетро все еще смотрел на него, не моргая. Март поморщился. – Ты кивни, что ли, что ты меня понимаешь. Как со статуей разговариваю. – Подросток кивнул. Медленно, заторможенно, словно во сне. – И на том спасибо, – пробормотал маг и направился к двери.