— Ты говорил, что это был раскол, — сказалаДжен. — Значит, ушла не одна Уик?

— Да, несколько человек. Но большинство в конечномсчете вернулись. Мы и с фирмой-то контачили всего одно лето. Правда, Мвади невернулась. Она как бы… пропала.

— А кого-нибудь из этих парней знаешь? Джен вынула ипоказала ему остальные снимки.

— Нет, никто из них не был раскольником. Но вот его язнаю… — Он указал на «ковбоя». — Это Футура. Футура Гарамонд.

— Он здесь бывает?

— Никогда. Но я знаю его по работе в «Городскихконьках». Он дизайнер.

— Дизайнер роликов? Хайро покачал головой.

— Нет, приятель. Его специальность — журналы.

Мы направились обратно ко мне домой, чтобы занятьсярасследованием. Я кожей чувствовал, как мы быстро приближаемся к «антиклиенту»,преодолевая «степени разделения» свободными бросками, как Бекки Хэммон.

Мы ждали шестичасового поезда на почти пустой платформевместе с немногочисленными пассажирами, ездившими в воскресенье на СреднийМанхэттен за покупками. Эти, правда, в большинстве своем были обвешаны пакетамитак, что выглядели малость сдвинутыми. Должен сказать насчет чокнутых вНью-Йорке: чем больше у вас в руках всякой ерунды, тем ближе вы к этомудиагнозу. Всякий раз, когда у меня появляется что-то сверх рюкзака, я чувствую,что получаю право на удостоверение психа.

— Значит, этот тип занимается журналами, — сказалаДжен, — Как думаешь, есть здесь связь с «Хой Аристой»?

— Может быть. У меня есть дома подарочный экземпляр. Мыможем проверить. Но я не могу представить, что весь этот журнал — подделка.

— Да, это становится паранойей, — сказалаДжен. — Хотя именно этого они и добиваются.

— Чего?

— Чтобы все начали всех расспрашивать. Настоящая ли этавечеринка? Этот продукт? Эта социальная группа? То есть существует ли крутизнана самом деле?

Я кивнул. — Это один из любимых вопросов моей мамы.

— А разве не всех мам?

Подошел поезд, и мы сели, оказавшись в «однорекламном»вагоне. В том смысле, что он весь был обклеен рекламой одной марки наручных часов.

Джен поежилась.

— Что-то не так?

— Никогда не забуду первое утро, когда я села на этотпоезд, — сказала она. — Я посмотрела на свои часы, а потом на всечасы на этих плакатах. На всех было одно и то же время.

Я огляделся по сторонам. Часы на рекламе показывали десятьминут одиннадцатого.

— Да. Рекламные фотографы любят ставить стрелки такимобразом, чтобы циферблаты выглядели как улыбающиеся лица.

— Я знаю, но в то утро мне казалось, будто времязастыло.

Я рассмеялся.

— Полагаю, даже часы на рекламных плакатах дважды вдень показывают точное время.

— Я после того так и не оправилась.

Я посмотрел ей в лицо, на которое, как хищные птицы намаленькую зверушку, таращились со стен улыбающиеся часы.

— Нас всех очень легко переиначить, Джен.

— Спасибо. Ты просто обними меня, вот и все.

Я собирался было сказать, что мы можем перейти в другойвагон, но ее предложение понравилось мне больше.

* * *

В квартире моих родителей было пусто: отец на весь деньотбыл на конференцию по хантавирусам, а мама на занятия по карате.Возблагодарив судьбу за отсутствие у меня старшей сестры, я провел Джен в своюкомнату. Ее глаза зажглись при виде полок с трофеями моей охоты за крутизной:винтажными, производства клиента, замшевыми кедами, МР3-плеерами размером ссоломинку для коктейля — множеством всякой всячины, оригинальной ипо-настоящему крутой, найденной и подобранной где только можно и нельзя.Правда, тут до меня дошло, что я совершил ужасную ошибку.

Забыл спрятать свою бутылочную команду.

— А это что такое? — спросила Джен.

* * *

Признаюсь: как-то раз и мне довелось выступить в ролиинноватора, но только единожды.

Вы, наверное, не знаете о «бутылочных футболках». Их делаютиз пластика, они сродни тем футлярам, которые сохраняют холодными баночки спивом. «Бутылочные футболки» надевают на горлышки бутылок с водой: на каждойнапечатано имя спортсмена, его номер, логотип — короче говоря, миниатюрнаяимитация спортивной формы. Из таких футболок можно собрать полный составкоманды или несколько команд. Их раздают на баскетбольных играх, вручают первымпяти тысячам владельцев билетов, а спонсирует это дело какой-нибудь зоопаркБронкса, кондитерская или еще что-нибудь в этом роде.

Моя инновация заключалась в следующем: вместо того чтобынадевать «футболку» на бутылку с водой, я нацепил ее на руку. Мизинец и большойпалец просунул в отверстия для рукавов, а три средних пальца в горловину.Получилось что-то вроде перчаточной куклы в форме баскетболиста. Я сделал этопару лет назад на матче, и это поветрие распространилось поМэдисон-сквер-гарден быстрее, чем болезнь легионера по круизному лайнеру. Ужена следующий день подражатели появились на улицах, и среди ребят лет этак дотринадцати это считалось круто, в струю, около трех недель. Правда, с тех пор янигде больше ничего подобного не видел.

Не бог весть какое достижение, конечно, зато моесобственное.

* * *

Джен застыла, рассматривая ряды пустых бутылок, обряженных вформенные футболки, стоящих со смехотворной гордостью собачек в свитерах, организованныхв команды и с учетом позиции игрока, не хватило только крохотных баскетбольныхмячей, чтобы создать собственную крохотную лигу.

— Гм… это бутылочные футболки. Что-то вроде… коллекции.

— Откуда они взялись? Какая-то сумасшедшаямаркетинговая компания?

— Вообще-то большую их часть я купил, но поверь мне,собрать все это было не так-то просто. Они продаются в фирменных магазинах дляболельщиков, но чтобы получить футболку конкретного игрока, нужно найтикого-то, кто присутствовал на той самой игре. Короче, морока еще та. — Яиздал сдавленный смешок.

— А ты вообще когда-нибудь играл в мяч, Хантер?

— Ну, с тех пор как меня выставили из детской команды —нет. Переезд из Миннесоты вскрыл некоторые пробелы в моей игре. Типанеспособности забросить мяч в кольцо или играть в защите. Единственное, чтоосталось от моих мечтаний о баскетбольной корзине, — эти «бутылочныефутболки».

Я рассмеялся и снова с оттенком самоосуждения, как будтоосуждения со стороны было мало.

— Ой, — сказала Джен, недоверчиво направив болеепристальный взгляд на бутылку, одетую как Лэтрелл Спрувелл («Нике» против«Лейкерс», сезон 2001–2002, спонсор — фирма, выпускающая заменитель сахара врозовой упаковке, цена на аукционе примерно 36 долларов, может, чуть больше.)