– Ну что, где твой-то? – сердито спросилон, поглядывая на часы. – Опаздывает, да? Молод еще опаздывать, когда егобизнес-партнеры ждут!

– Да вон он, вон же! – Раечка увиделаДиму, стоящего через дорогу напротив, около музея Добролюбова, и высунулась измашины: – Дим, Дим, мы вот они! Иди сюда!

– Между прочим, этот парень здесь ужетоптался, когда мы подъехали, – сказала Светлана, с интересом оглядываяприблизившегося Димку и чуточку приоткрывая свои белесые губы в улыбке. –Так что это мы опоздали к бизнес-партнеру, а не он к нам.

Отец Раечки мрачно покосился на жену, и Раечкас трудом удержалась, чтобы не заорать на Светлану: «Чего ты его раздражаешь,ревность пробуждаешь? Дура, дылда бесцветная! Сейчас отец как взбрыкнет, какпогонит Димку!»

– Ничего страшного, – защебеталаРаечка, – ничего страшного! Дим, привет, познакомься, папочка, это Дима,Дима, это мой папочка, а это Светлана Павловна.

– Света, – кокетливо сказала мачеха, щурясвои белесые глаза, но Димка только улыбнулся ей – очень вежливо, но коротко ибез всякого интереса – и ввинтился на заднее сиденье, прижался боком к Раечке.

– Куда едем? – довольно хмуро спросилотец. – Как договаривались? Или новые варианты есть?

– Нет, как договаривались, конечно, –быстро ответил Димка. – Мои знакомые будут ждать около «Этажей»... Да они ужеждут, я только что созванивался по мобильному.

Отец кивнул и тронул автомобиль с места. Димкабыстро перевел дух. Видно было, что он очень взволнован. И Раечка быстропогладила его обтянутое джинсами колено, чтобы успокоить. Он накрыл еемаленькую растопыренную ладошку своей рукой, и Раечка увидела «Ориент»,сползший с запястья к ладони.

Вид этих часов наполнил Раечку непередаваемымсчастьем. Конечно, оказалось бы слишком невероятным совпадением, чтобы эти часыпотерял именно любовник противной Алены, но Раечке просто до смерти хотелось,чтобы это было именно так. В этом чудился какой-то реванш, какое-то проявлениеторжества ее над заносчивой писательницей. Димке эти часы просто безумно шли,трудно представить, чтобы они так же классно смотрелись на руке другогочеловека. Да и какой у этой Алены, с другой стороны, любовник может быть?Небось старпер какой-нибудь, страшный, как смертный грех, – весь в нее,короче.

Раечка только собралась взять Димку за руку,чтобы коснуться заодно и «Ориента», но тут отец покосился через плечо, и она навсякий случай руку отдернула, приняв вид совсем уж маленькой благонравнойдевочки.

– Ну ладно, – сказал отец. –Давай-ка, Дмитрий, еще разик быстренько посвяти нас в суть дела. Я, конечно, оферомонах слышал, как всякий культурный человек, но надо освежить информацию впамяти, а то Раечка с пятого на десятое мурлыкала что-то там...

Раечка незаметно ткнула Диму ногой. Она не зряего предупредила, что отец любит семь раз отмерить и один отрезать, любит делообкашлять, как он выражается, со всех сторон. К разговору с ним следовалоподготовиться лучше, чем к экзамену! Не забыл ли Димка?

Не забыл, кажется.

Он сунул руку в карман, похрустел тамкакими-то листочками, потом, видимо, решил обойтись без шпаргалки, однакозаговорил таким сухим, официальным тоном, словно читал доклад на студенческойконференции:

– Запаховые стимулы и феромоны играют важнуюроль в регуляции полового поведения человека. На уровне нейроанатомии инейрофизиологии доказано, что в носовой полости человека (помимо обонятельногоэпителия) находится особый орган, отвечающий за восприятие феромонов. Онназывается вомероназальный орган.

Благодаря ему сигналы идут непосредственно вмозг, минуя наше обоняние, так что феромоны воздействуют на мозг человека, невызывая осознанных реакций, а просто провоцируя необъяснимое влечение ксуществу противоположного пола. Животные с удаленным вомероназальным органомсвоим поведением напоминают кастрированных особей. У человека феромоны существенновлияют на выбор полового партнера, его активность и даже регулируютинтенсивность половых контактов. На женщин действует феромон андростадиенон,являющийся основным компонентом мужского пота. У женщин самой важной группойферомонов являются вагинальные летучие жирные кислоты – копулины. Былодоказано, что запах копулинов усиливал привлекательность предъявляемых мужчинамфотографий женщин и вызывал стопятидесятипроцентное повышение уровнятестостерона в слюне.

– Короче, слюнки течь начинают у мужиков, –хихикнула Света, уловив, очевидно, хоть что-то понятное среди этогонагромождения терминов.

Раечка, совершенно ошарашенная потоком стольнаучной речи, вздрогнула, увидав, как медленно багровеет коротко стриженныйзатылок отца. Она испугалась, что папка сейчас остановит машину и велит Димкевыкатываться: ты что, надо мной издеваешься?! Однако отец сказал негромко и сявным уважением:

– Да, подковался ты крепко. Всю ночь статейкив Интернете читал, что ли?

Димина нога, прижатая к Раечкиной, вздрогнула,и Раечке показалось, что отец попал не в бровь, а в глаз, но Дима ответил сухо:

– Почему в Интернете? Это фрагмент из моейбудущей диссертации.

Раечка ахнула: она-то думала, Димка в Водноминституте учится. Они ведь именно на вечере в Водном познакомились! А он что,параллельно второе образование на биофаке получает? Феромоны – они ведьопределенно не имеют никакого отношения к судоходству, это же из областибиологии, кажется?

Ей очень хотелось спросить об этом, но онарешила не углубляться в такие дебри, чтобы не сбить Диму.

– Диссертацию пишешь? – проговорил отец,и Раечке показалось, что в голосе его звучит недоверие и особоеуважение. – И на какую тему?

– Пока не пишу, а только готовлю материалы.Называется «Действие феромонов как стимул патологического полового поведениячеловека», – ответил Дима сухо.

– Круто... – пробормотала Света. –Это насчет того, что, если сучка не захочет, кобель не вскочит, а каждаяженщина втайне мечтает быть изнасилованной?

«Ну, ты об этом точно мечтаешь, с тех пор какза отца вышла!» – с ненавистью подумала Раечка, вожделея только об одном: чтобыотец вздул Свету не сейчас, а попозже, иначе Димкин эксперимент не состоится.Однако отец, похоже, привык к несдержанности своей дерзкой молодой супруги иухом в ее сторону не повел, а только хмыкнул:

– Стимул патологического полового поведения,это надо же!

– Мне продолжать? – с видом оскорбленногодостоинства спросил Дима.