потом и вовсе мне отказал. Это после той многолетней дружбы, что между нами была! — На лице мужчины мелькнула ярость. — Я же знаю, что ему это ничего не стоило.

— О какой помощи вы говорите?

— Ну, конечно, о материальной! — Всплеснул руками Долгорукий. — Владимир не влез бы в магические дела, даже если бы его попросил сам император.

— И из-за денег вы убили бедного мальчишку? — Тихо спросила Надя.

— Я не знал, что этим все кончится, — поморщился граф снова.

В кабинете воцарилась тишина. Надя нашлась первой. Она решительно встала, приосанившись.

— Ваше высокопревосходительство, именем закона, вы арестованы. Я задерживаю вас до дальнейшего разбирательства. Извольте сложить руки за спиной.

Граф пожал плечами так, будто ему была безразлична его дальнейшая судьба. Покорно сложил руки и развернулся спиной к дознавателям. Очевидно понимал, что сбежать отсюда у него все равно не выйдет. Лучше уж быть под арестом, чем мертвым.

Надя решительно подошла к Долгорукому и только сейчас поняла, что она не в форме, а наручники остались в саквояже на первом этаже. Барышня растерянно посмотрела на Андрея. Маг быстро подоспел на помощь.

— Вам понравится, граф, — шепнул Голицын, пока магическими путами затягивал запястья задержанного. Долгорукий вздрогнул.

Андрей, как и обещал, разместил Долгорукого в холодной комнате, там же, где лежало тело его камердинера. Александр Борисович побледнел, но ни слова ни сказал. И также молча стерпел свое пленение. Маг привязал его к стулу, стоящему в углу, на котором обычно сидели те, кто хотел попрощаться с Ильей.

Прикрывая за собой дверь, Надя видела, как Долгорукий отворачивает лицо от покойника, и уже не была уверена, что это такая уж хорошая идея — оставить его здесь.

— Андрей Сергеевич, — окликнула она, уже уходившего мага. — Может, не стоило?

Голицын понял её с полуслова. Вздохнул, вернулся обратно, взял руки полицейской в свои.

— Наденька, позвольте мне называть вас так, — он погладил большим пальцем её ладонь. — Наденька, этот человек заслуживает самых страшных пыток и тюремного заключения по всем правилам.

— Но он же не знал, что Илья погибнет…

— Не знал, — согласно кивнул Андрей. — Но он напал на вас, а уже за это я готов казнить его без суда и следствия, — в серых глазах мага полыхнуло что-то хищное. — И на его месте я был бы благодарен за возможность посидеть и просто подумать о жизни. В конце концов, там он в большей безопасности, чем все мы.

Скрепя сердце, пришлось согласиться с аргументами Андрея. В закрытой комнате с покойником вряд ли может что-то случиться. Ну, разве что кроме небольшого сумасшествия. Но Долгорукий точно не мог высвободиться, чтобы навредить кому-то или себе. Помимо магических пут, Андрей как следует обыскал графа. С него сталось спрятать в за пазухой ещё какой-нибудь неприятный сюрприз.

Надя помедлила, но всё же кивнула. Андрей едва заметно улыбнулся. Ему совсем не хотелось спорить со своей невестой, тем более что он и правда едва сдержался, чтобы не испепелить Долгорукого.

— Знаете, Надежда Ивановна, — тон мага вновь стал суховато-официальным. Надя напряглась. — Вы мне не рассказывали, откуда у вас этот очаровательный шрам.

Андрей с лукавой улыбкой провел большим пальцем по верхней губе барышни. Полицейская дернулась было спрятаться, улизнуть от ласковой руки. Но маг не дал. Наоборот, притянул Надю за подбородок к себе и коротко поцеловал.

— Наверняка что-то героическое, — почти промурчал маг в чужие губы.

— Ничего такого, — Надя вздохнула, сдаваясь. — Неудачно упала с качелей. Папенька недоследил, мне было около трех или четырех.

— Представляю, как ругалась Юлия Фёдоровна, — улыбнулся Андрей.

— Нет, не представляете, — Надя улыбнулась в ответ и тут поморщилась, коснулась пальцами виска. — В висках стучит. Пойдемте на свежий воздух?

Они встали уже на излюбленном крыльце. Андрей по привычке потянулся к портсигару, но отдернул себя. Осталась последняя сигарета.

Надя выдохнула облачко пара и прислонилась к одной из колонн, что подпирали портик. В ту сторону, где остались их следы, полицейская упрямо не смотрела. Вглядывалась в черноту леса на горизонте. Казалось, что поместье стоит в центре какой-то огромной опушки сказачного леса. На многие многие версты никого. Впрочем так оно и было.

И вся Империя, будто лоскутное одеяло, состояла из вот таких вот полян и опушек. Какие-то были поменьше, вроде поместья и деревенек рядом. Какие-то побольше, вроде столицы. А между ними леса, леса, бескрайнее море елок, елей, берез и осин. Часто не знаешь, что там происходит за лесом, у соседей. Что уж говорить о другом конце раздувшегося тела страны. Наступит ли время, когда люди будут друг к другу ближе?

— А вы и вправду с шифром выпустились? — Нарушил тишину Андрей. — И императора видели?

— Вправду, — передразнила Надя, улыбнулась, поворачивая голову к полицейскому. — Так вы тоже, вроде, не лыком шиты, Андрей Сергеевич. Ваш портсигар. На нем императорский вензель — высочайший подарок.

— Это случайность, — маг поморщился, будто вспоминать об этом ему было неприятно. Однако Надя смотрела так пристально, что Андрей со вздохом сдался. — Участвовал в одной кампании по поимке опасной шайки магов-отступников. Но я, верите, даже перчаток не снимал, больше был как… запасной игрок. А наградили всех.

— Что же, иногда подарки выдаются авансом, — улыбнулась полицейская.

— А вы? Почему при дворе не остались?

Теперь настала очередь Нади морщится. Андрей поторопился подбодрить:

— Баш на баш!

— Это не такая сказочная жизнь, какой она представляется, Андрей Сергеевич. Держи голову ровно, улыбайся не слишком широко, смейся негромко, глаз не поднимай, кланяйся, — барышня потянула себя за мочку уха, отводя взгляд и погружаясь в воспоминания. — За десять лет в Смольном мне это уж так осточертело. К тому же, передо мной всегда был пример матери. Она такая… ну, знаете. Смелая, сильная. Как в комнату входят, так ни мужчины, ни женщины дрожи сдержать не могут. А однажды… — Надя неожиданно понизила голос, обращая свой взгляд на Андрея. — Я видела, как перед ней дрожал сам Сумароков.

— Сам канцлер! — Ахнул Андрей, не сдержавшись.

— Ну да, — Надя кивнула. — Мне тоже всегда хотелось быть такой же. А не тягать подол императрицы. К тому же, знаете, говорят что во фрейлинском крыле ужасно неудобные кровати, а без дозволения императрицы и шагу из дворца не ступить. И чем это лучше какого-нибудь острога?

Андрей покачал головой. По всему — ничем.

— Но разве сейчас лучше? Вы, небось, пьянчуг по домам таскаете и утопленников из местной речки-вонючки ловите?

Но Надя уже ему не ответила. Полицейская напряглась всем телом, она определенно больше не слушала мага. Барышня шмыгнула носом. Один, второй раз.

— Горелым пахнет, — в глазах ее