Мальчишка сопел за спиной, его потряхивало, но скороприловчился, покачивался в такт, а когда Залешанин начал расспрашивать одорогах, землях, людях, мальчишка отвечал сперва послушно, затем увлекся, самвыбирал интересные случаи, серый голосок обрел краски, зазвенел, однажды дажезасмеялся, и Залешанин вздохнул с облегчением. Мальчишка живуч, а если недавать ему постоянно вспоминать умершего кобзаря, то оклемается быстро.

Диковинная птаха по имени Петька пробовала ехать, сидя уЗалешанина на плече, но быстро устала, перебралась в седельную суму, долго тамкопошилась, устраивалась, бурчала, но заснула наконец крепко, по-мужски.

К вечеру, когда остановились на ночлег прямо в лесу,Залешанин уже не столько жалел мальчишку, сколько завидовал. Такое повидать, вдальних землях побывать, диковинные народы поглядеть! Что в сытом боярстве,ежели только сиднем зад просиживать, добро копить? Дряхлый старик и сопливыймальчонка показывали, как должны жить мужчины!

Мальчишка умело развел костер, сказывался навык,вопросительно взглянул на взрослого, Залешанин кивнул на седельную суму. Покаон расседлал коня, напоил, мальчишка уже вытащил хлеб и мясо, разложил нашироких листьях, которые успел сполоснуть в ключевой воде, бережно развернулузелок с солью.

– Готов ужин? – удивился Залешанин. – Быстрый ты.

Он опустил на землю птичье гнездо, где лежало пять некрупныхяиц. От костра веяло домашним теплом, мальчишка насадил на прутики ломти хлеба,сырого мяса, поджаривал, в воздухе поплыли ароматные запахи. Поджаренный хлебвесело хрустел на зубах, мясо покрылось быстро выступающими капельками сока.

Из седельной сумы послышался раздраженный крик. Петькавыбрался злой, растрепанный, грозно щелкал клювом. Заорал диким голосом:

– Что с воза упало, того не вырубишь топором!

Залешанин от испуга выронил мясо в огонь. Выпученные глазауставились на диковинную птаху, а Петька перелетел, шумно хлопая крыльями иподняв тучу пепла, на колено мальчишки:

– Враг у ворот! В бой!

Залешанин подхватился, а как палица оказалась в руке, не могвспомнить. Сказал попугаю, вздрагивая и оглядываясь:

– Простите, боярин… я думал, вы птица…

Мальчишка посмотрел на Залешанина удивленно и, ничуть неудивившись, что птица говорит, сунул ей кусочек жареного мяса. Петька брезгливоотвернулся, тогда мальчишка со вздохом вытащил маленький узелок, высыпал наладонь горсточку зерен:

– Это последние, Петя…

Залешанин прошептал:

– Он… оно… разговаривает?

Мальчишка удивился:

– Конечно! Ты вот тоже умеешь. Хоть и не так хорошо, как он.Петя даже древних мудрецов знает…

– Здесь вы там не найдете! – закричал Петькамощно. – Проснись – трусы нашлись!!!

– Я этого древнего мудреца уже слышал, –обрадовался Залешанин. – Он у князя на заднем дворе гридней гоняет. Никогдабы не подумал…

Петька нехотя клевал зерна, а когда Залешанин протянул емуломтик сырого мяса, поглядел недоверчиво, потом перепрыгнул ему на руку,клюнул, Залешанин едва успел разжать пальцы, и кус мяса исчез в дюжей глоткеудивительной птицы.

– А ты зерна, – укорил он мальчонку.

– А я думал, что они только их…

– Ага, вороны и то мясо долбят, а у этого погляди какой клювкрючком!.. Молодец ты, Петя… Орел! Да куда до тебя какому-то паршивому орлу.

Петя сожрал, гордо выпятил грудь, быстро зверея от свежегомяса с кровью. Глаза округлились, он потоптался на месте, озираясь исподлобья,с кем бы подраться, не нашел, вздохнул, только конь и эти двое, но все троехоть и не птицы, но свои…

Костер весело рассыпал искры, воздух был теплый, деньклонился к закату. Над пламенем мелькали мошки, сгорали, уносясь искорками внебеса к своим мошиным богам.

– У нас не всегда были даже сухари, – призналсямальчишка. – Если ночевали в лесу, то ели траву, папоротник, даже коругрызли…

– Но вы всегда были в дороге, – сказал Залешанинмечтательно.

– Поневоле, – трезво ответил мальчишка. – На одномместе наши песни быстро бы приелись. А так я, не знаю… наверное, хотел быжить на одном месте.

Он умолк, начал прислушиваться. Залешанин вскочил и подбежалк коню. В вечерней тиши ясно слышался далекий стук копыт. Кони неслись вих сторону. Залешанин даже различил, что все они неподкованные, а значит –степняки…

Ругаясь, он оглядывался в поисках палицы, а стук копытпрогремел громче, чаще, из-за деревьев выметнулся белый конь с развевающейсягривой, на спине его согнулась тонкая фигурка, длинные темные волосы трепаловетром. Если бы не волосы, Залешанин принял бы всадника за мальчишку, сейчас жетолько глупо хлопал глазами, ибо женщина, завидев его, подала коня в сторону,Залешанин едва успел отпрыгнуть, когда белый конь пронесся совсем рядом.

И тут из-за поворота выметнулись пятеро всадников.В малахаях, с арканами в руках, они неслись с веселым гиканьем, наглые иуверенные. Завидев Залешанина, двое тут же убрали арканы, в их руках мелькнуликривые сабли.

Ругаясь, Залешанин подхватил палицу. Всадники налетелисловно бы все разом, он успел раскрутить палицу, заорал дико, приводя себя вярость, без нее удар слабоват, руки тряхнуло, но палицу удержал. Кони ржали,кто-то кричал тонким голосом, Залешанин торопливо ударил еще и еще, огляделсядико, палицу держал над головой.

На поляне бились искалеченные кони и люди. Два коня все жеподнялись, отбежали к стене деревьев, один волочил застрявшего ногой в стременихозяина, а еще два коня хрипели и брыкались, пытаясь подняться. Искалеченныевсадники лежали, разметав руки, один пополз, привстал на колени, но тут же упаллицом вниз и застыл. Трава пламенела в красных брызгах, словно здесь забилицелое стадо скота.

Залешанин ошалело оглядывался. Сердце бешено колотилось, онвсе еще не верил, что схватка кончилась. Мальчишка застыл с ножом в руке.

– Вот жизнь, – выдохнул Залешанин. – Ходи и всегобоись. Вот так ни за что ни про что дадут меж ушей…

Мальчишка бегом бросился к поверженным. Залешанин сделал шагв их сторону, палицу не выпускал, как снова услышал стук копыт. Уже с другойстороны.

Белый конь шатался от изнеможения, но женщина направляла егок Залешанину. Не доезжая на полет стрелы, соскочила на землю, повела в поводу.Залешанин рассматривал ее во все глаза.

Ей было не больше семнадцати весен, темноволосая, лицосмугловато, но глаза удивительно синие, а лицо продолговатое, с не по-женскивыдвинутым подбородком, губы полные, как спелые вишни. Нос тоже тонкий, а устепняков короткие и приплюснутые. Волосы на лбу перехвачены золотым обручем,глаза внимательные, дерзкие и насмешливые. Во что-то одета, но Залешанин, кодежде невнимательный, как все мужчины, ошалело видел только синие глаза, такиеглаза… По телу прошла легкая дрожь, сердце пискнуло и пошло стучать еще чаще, апальцы то стискивались на рукояти палицы так, что выдавливали сок, то наконецразжались, и палица выпала ему на ногу.