выступил с речью в актовом зале. Зимовит занял место за трибуной, поправил под себя микрофон и начал говорить:

– Предлагаю посвятить минуту молчания памяти прежнего верховного правителя Драгавита.

Чиновники поднялись с кресел. Но не прошло и пяти секунд, как Зимовит продолжил речь:

– Присаживайтесь. Мы живём в очень сложное время небывалых для нас вызовов. Экономическая ситуация становится всё более сложной. В ближайшем будущем нам придётся закрыть три химических комбината в моногородах на северо-востоке, эти города станут безымянными, потому что в бюджете нет средств для перепрофилирования там производства. Что касается безымянных городов, то мы понимаем, что там осталось достаточно много людей, у которых нет возможности сменить место жительства. В связи с этим для возможного экономического развития этих территорий земли под ними будут передаваться частным лицам, способным вложить достаточное количество денежных средств для реализации там перспективных проектов. Так же в этих местах будут построены медицинские центры для улучшения здравоохранения в целом в государстве.

Эти слова были встречены аплодисментами большинства чиновников. Надзиратель же внимательно слушал Зимовита, у него появлялось всё больше вопросов о том, что же на самом деле теперь будет происходить в безымянных городах.

– Особое внимание хочется обратить на проблему распространения болезни безумия, – продолжил Зимовит. – Правительством сформированы новые войсковые части, которые будут располагаться в каждом регионе Большого Континента. Они будут выполнять особые задачи и подчиняться напрямую верховному правителю. Возглавлять эти подразделения будет Бедагост – офицер, доказавший свою верность и дисциплинированность.

Зимовит сделал небольшую паузу, выпил воды из стоящего рядом стакана.

– И ещё кое-что. Перед выездом сюда я издал постановление, корректирующее должностные обязанности Надзирателя Большого Континента. Теперь основными функциями Надзирателя будут: изменение тарифов налоговой нагрузки на население и предприятия после вступления в силу соответствующих решений правительства Малого Континента. Подписание смертных приговоров после оглашения приговоров суда без права изменения приговоров. Личный отчёт Надзирателя о каждом преступнике, приговорённом к казни, должен каждый раз отправляться на Малый Континент для ведения более точных статистических данных. Процедуры казней переносятся с территории тюрем в специализированные отделы при медицинских центрах, а тюремные изоляторы и крематории закрываются. Так же назначается особый контроль Надзирателя за соблюдением населением правил передвижения между Большим и Малым Континентами. В случае нарушения режима пересечения внутренней границы отдельными лицами Надзирателю будут грозить дисциплинарные взыскания. И последнее: если раньше Надзиратель не мог отменять указы только верховного правителя, то теперь к этому добавляется запрет на отмену решений и постановлений чиновников Малого Континента любого ранга.

Ничего другого Надзиратель и не ожидал. Он был удивлён тому, что Зимовит вообще сохранил за ним эту должность, а не отправил в отставку. Только сейчас он подумал о словах Зимовита о тюремных изоляторах и крематориях. «Выходит, Горыня остался без работы».

Зимовит закончил свою речь. Чиновники стали расходиться по своим кабинетам, а Надзирателя ожидала поездка вместе с верховным правителем в университет.

Ректор находился в больнице по состоянию здоровья, и встречал их Жваликовский – член совета правления. Это была долгая и нудная прогулка по главному корпусу университета. Встреча с остальными членами правления и долгие пустые разговоры. Надзиратель никак не мог влиять на процессы образования, таких возможностей никогда не было ни у одного Надзирателя Большого Континента. Но он должен был сопровождать верховного правителя в числе свиты, нравилось ему это или нет.

Наконец, Зимовит сказал, что хочет поговорить с Жваликовским наедине. Разговор их обещал быть долгим, и Надзиратель вышел из главного корпуса и решил немного пройтись. От долгих совещаний в душных стенах разболелась голова. Ему нужен был свежий воздух.

***

Слава проснулся от мелодии будильника – двадцать один час пятьдесят семь минут – сегодняшнее время захода Дальней Звезды.

Нужно было идти на учёбу. Но сил совсем не было. Слава снова не спал большую часть дня. Он размышлял о том, как помочь Малу, но ничего так и не придумал. Слава заставил себя подняться с кровати и умыться холодной водой в ванной комнате. Это немного его приободрило.

Раздался громкий и настойчивый стук в дверь.

«Ждан…», – подумал Слава. Ведь он пообещал другу, что выход будет найден… Слава открыл дверь и увидел в коридоре двух человек в светло-зелёной форме. Это были те, кто патрулировали улицы, выявляли больных болезнью безумия и доставляли их в лечебницы.

Слава мгновенно сообразил, что нельзя себя выдать, нельзя запаниковать и хоть немного напугаться их приходу.

– Доброго вечера, чем могу помочь?

– Студент Бронислав? – спросил один их непрошенных гостей монотонным голосом.

– Перед вами.

– Оденьтесь и пройдите вместе с нами в комнату коменданта.

Слава кивнул и хотел прикрыть дверь, но второй патрульный придержал её рукой.

– Мы ждём, – настойчиво сказал он.

– Конечно, – согласился Слава, поскорее надел учебную форму, покидал в планшет тетради и вышел.

Студенты, что попадались на пути, опускали головы и отходили в сторону, а затем долго смотрели вслед за ним, перешёптываясь.

«Неужели Ждан что-то натворил?» – подумал Слава. С каждым шагом внутри разгоралась всё более сильное волнение.

В комнате, куда его привели, помимо коменданта находились ещё три человека. Один из них сидел за столом и читал личное дело Славы. Скорее всего, это был врач. Двое других тоже были похожи на работников лечебницы, но тот, кто сидел за столом, явно был старше остальных по званию или должности.

– Доброй ночи, Бронислав, – спокойно сказал он.

– Доброй ночи.

Комендант общежития стояла чуть в стороне, сложив руки в районе груди, и сосредоточенно наблюдала за Славой, не отводя взгляда и, казалось, даже не моргая. Она была очень недовольна ситуацией и не скрывала это.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил врач, снял очки и посмотрел Славе в глаза.

– Очень даже хорошо. Как любой другой студент я переживаю за учёбу, тем более что я на бюджете.

– Переживать об успеваемости в таком престижном учебном заведении это хорошо. Как тебе спится днём?

– Да как обычно, – Слава старался быть расслабленным и делал вид, что не понимал, из-за чего его допрашивали.

– Ты дружил со студентом по имени Мал. Прошлой ночью его поместили в лечебницу с подозрением на болезнь безумия.

– Это мне уже известно, – нахмурился Слава, – не понимаю, как с ним могло такое приключиться?

– Результаты обследования, к сожалению, подтвердили предположение. Ты замечал за ним или быть может за его старшим братом какие-нибудь странности в поведении в последнее время?

– Мы много времени проводили вместе. Мал никогда не вызывал у меня никаких подозрений. Вы спросили про Ждана? С ним тоже?

– Нет, с ним мы уже побеседовали. Ещё прошлым утром перед восходом