– Ага, – согласилась я.

– Киркланд приедет, сделает работу и уедет. А каждыйраз, когда в деле участвуете вы, начинается черт-те что.

Я сделала глубокий вдох и посчитала до двадцати – до десятимало было бы.

– Посмотрите снова и гляньте пристальнее, на какогорода дела меня вызывали, Фокс. Ни разу не было, чтобы меня вызвали раньше, чемначиналось, как вы выразились, "черт-те что". Причинно-следственнаясвязь не та.

– Да, вам в крутых делах пришлось работать, маршалБлейк, не отрицаю. – Он снова вздохнул. – Но у вас репутацияработника, который сперва стреляет, а спрашивает уже потом. И насчет слухов вытоже правы – они не слишком лестно рисуют ваш портрет.

– Кстати, учтите, Фокс, что ни одному мужику, откоторого вы слышали обо мне грязные рассказы, меня трахнуть не удалось.

– И вы в этом уверены?

– Абсолютно.

– И это просто "зелен виноград", потому чтоему не досталось?

– Значит, речь идет о конкретном человеке? О ком?

Он на пару секунд замолчал:

– Вы примерно два года назад работали в Нью-Мексико поделу о серийных убийствах. Помните?

– Это дело запомнил бы каждый, кто на нем работал,агент Фокс... специальный агент Фокс. Такое не забудешь.

– Вы чьи-то ухаживания принимали, когда были там?

Этот вопрос меня озадачил.

– В смысле, там, в Нью-Мексико?

– Да.

– Нет, а что?

– Был там такой коп по фамилии Рамирес.

– Детектива Рамиреса помню. Он предлагал, я отказалась,и он на меня грязи не лил.

– А откуда вы знаете?

– Потому что он из хороших парней, а хорошие парни нестанут поливать тебя грязью просто за отказ.

Мика медленно ехал перед парковочными гаражами наПир-Три-лейн. Мы уже съехали с семидесятого, а я и не заметила.

– Паркуемся? – спросил он.

На самом деле это значило: "Мы в Филадельфиюлетим?"

– А никто из действовавших там агентов вам свиданий непредлагал?

Голос Фокса был теперь серьезным и не враждебным.

– Насколько я помню, нет.

– У вас там ни с кем проблем не было?

– С уймой народу.

– Сами признаете?

– Фокс, я – женщина, я неплохо выгляжу, ношу значок ипистолет, поднимаю мертвых для заработка и убиваю вампиров. Много кому многочего из этого не нравится. Да, черт побери, там, в Нью-Мексико, один лейтенантбил меня по голове библейской цитатой.

– Какой именно?

– "Ворожеи не оставляй в живых".

– Не может быть!

Он был шокирован – что редко приходится наблюдать успецагента ФБР.

– Однако было.

– И что же вы сделали?

– Влепила ему сочный поцелуй прямо в губы.

Он издал какой-то удивленный звук, который мог бы сойти и засмех:

– В самом деле?

– Это его смутило куда больше, чем смутила бы пощечина,а меня не увели в наручниках. Но спорить могу – другие копы, которые этовидели, потом его достали как следует.

Фокс уже откровенно смеялся.

Скопившиеся сзади автомобили нервно гудели.

– Анита, мы летим? – спросил Мика.

– Мой ассистент интересуется, летим ли мы сегодня вФиладельфию. Что мне ему сказать?

В голосе Фокса еще слышался смех.

– Да, приезжайте.

– Мы летим, – сказала я Мике.

– Маршал Блейк, – сказал Фокс, – я собираюсьсделать одну вещь, которой не делал никогда, и если вы кому-нибудь расскажете,я скажу, что этого не было.

– А что это вы такое хотите сделать?

Мика нажал большую красную кнопку на аппарате, выдающем талоны.Подождал, пока наш парковочный талон вылезет. Я сказала ему, пусть служительпоставит машину. Когда приходится вылезать из дому в половинехрен-знает-какого-темного часа утра, стоит нанять служителя.

– Я собираюсь перед вами извиниться, – сказал Фокс. –Я слышал от одного человека, который там с вами был в Нью-Мексико, и он вашконфликт с лейтенантом освещал несколько по-иному.

– И что он сказал?

Мы уже въехали в полумрак закрытой парковки.

– Он сказал, что вы прицепились к женатому мужчине истрашно злились, когда он сказал "нет".

– Если бы вы видели лейтенанта Маркса, убедились бы,что это не так.

– Недостаточно симпатичен?

Я задумалась.

– Да нет, вроде ничего, но внешний вид – это еще невсе. Личное обаяние, хорошие манеры, умная голова – все это очень способствует.

Мика объехал стеклянную будочку. Служитель вышел намнавстречу. Еще немного – и надо будет выйти из машины.

– Если мы хотим попасть на рейс, то мне пора идти.

– А почему вы отказали детективу Рамиресу? –спросил он. Вообще-то не его дело, но я все же ответила.

– У меня тогда остался дома кавалер. И мне казалось,что никому из нас не надо усложнять жизнь.

– Говорили, что вы просто висли на нем на осмотрепоследнего места преступления.

Я поняла, о чем он.

– Я обняла его, а он меня, агент Фокс, потому что послетого, что мы там видели, надо было притронуться к чему-то живому. Я позволилаодному мужчине держать меня за руку, а все остальные уже решили, что мы с нимтрахаемся. Видит Бог, меня иногда действительно достает быть единственной женщинойв таких хреновых ситуациях.

Я уже вышла из машины, Мика доставал чемоданы из багажника.

– А это вы передергиваете, маршал. Если бы я обнялРамиреса или разрешил бы ему держать меня за руку, тоже пошли бы слухи.

Я не сразу сообразила, а потом засмеялась.

– Черт, да, вы правы.

Мика обменял ключ от машины на билетик, вытащил у чемодановручки, чтобы их можно было катить. Один чемодан я взяла, но кейс оставила Мике,потому что все еще говорила по телефону. Нас и еще нескольких пассажиров ждалмаленький автобус.

– Жду встречи с вами, маршал Блейк. И перестаю слушатьрассказы из вторых рук.

– Кажется, я должна сказать спасибо.

– Увидимся на земле.

И он повесил трубку.

Я закрыла телефон и уже заходила в автобус, когда носильщикпотянулся за моим чемоданом. Все этот юбочный костюм да каблуки. Всегда мнечаще предлагают помощь, когда я одеваюсь как девушка.