А поскольку Брэдфорд тогда был его начальником, тут возниклапроблема. Очевидно, Франклин был переведен, и не добровольно. Для карьеры в ФБР– не слишком хорошо. И на меня сейчас сыпались радиоактивные осадкиполитического взрыва, к которому я ни сном ни духом. Ну, лучше не придумаешь.

Я начала представлять Мику, но Фокс меня опередил:

– Каллахан, Мика Каллахан. – Фокс протягивал руку,улыбаясь куда шире, чем улыбался мне. Откуда фэбээровцу знать Мику? –Хорошо выглядишь.

Мика улыбнулся далеко не так широко, будто не был так уж радвидеть агента Фокса. Что за фигня?

– Фокс, я... – Мика начал снова: – В последнийраз, когда вы меня видели, я еще лежал в больнице. И выглядел наверняканастолько хреново, что любое изменение только к лучшему.

Я слышала в его голосе неуверенность, хотя вряд ли ее могуслышать кто-нибудь другой. Чтобы уловить эту нотку, надо было действительнохорошо его знать.

– Человеку, который так близко к смерти, позволяетсявыглядеть хреново, – ответил Фокс.

Я поняла, что это как-то связано с тем нападением, котороепревратило Мику в оборотня. Что я точно знала – что оно должно было бытькровавым. Когда слышишь слова "нападение" и "кровавое" –подробностей не выпытываешь. Я подумала, что он мне расскажет больше, когдабудет готов.

Мика повернулся ко мне. На его лице отразиласьнерешительность – он не знал, как быть дальше, и уж точно он был рад сейчас,что на нем очки.

– Специальный агент Фокс был среди тех, кто менядопрашивал после нападения.

Я не знала, что его увечья были удостоены федерального внимания.И не могла сообразить, почему могло так случиться, но сейчас не время и неместо было спрашивать, чтобы не проявить слишком уж большой неосведомленности.К тому же я не очень понимала, насколько Мика расположен откровенничать средитолпы в аэропорту.

Так что я прикрыла его, сделала любезное и ничего невыражающее лицо копа, как последнее время прекрасно научилась.

– Какое совпадение, что тот же агент сейчас ведет вотэто дело! – сказала я, улыбаясь, будто знала, о чем он говорит. И даваяМике шанс объясниться потом, когда мы будем наедине.

– А я и не знал, что ты аниматор, – сказал Фокс,обращаясь по-прежнему к Мике.

– Я не аниматор. – Мика не стал вдаваться впояснения.

Фокс подождал продолжения, но Мика только улыбался. Фокс быэто так и оставил, но не Франклин. Есть люди, которые просто не понимают, когданужно отстать.

– Вы ликвидатор вампиров? – спросил Франклин.

Мика покачал головой.

– И вы не федеральный маршал.

Это Франклин произнес с уверенностью.

– Нет, не маршал.

– Франклин, оставь, – сказал Фокс.

– Она привлекла гражданского к делу, находящемуся введении Бюро!

– Обсудим это в машине, – сказал Фокс, и взгляд,который он бросил на Франклина, заставил того замолчать на середине фразы.

– Мы еще ждем багаж? – спросил меня Фокс.

– Нет, – ответила я. – Мы же завтра улетимдомой, если я правильно понимаю?

– Так задумано, – ответил он, но лицо его осталосьнедовольным, будто он все еще не отошел от конфликта с Франклином.

– Тогда мы готовы.

Он улыбнулся – по-настоящему.

– Женщина, путешествующая налегке, – это редкость.

– Сексист! – ответила я.

Он наклонил голову:

– Прошу прощения, вы правы. Примите мои извинения.

– Я не в обиде, – улыбнулась я.

Вслед за ним мы вышли на улицу, где ждали две машины. Водной сидели еще два агента, другая была пустой и ждала нас. Фокс обернулся комне через плечо:

– С этими новыми правилами даже ФБР не оставляетприпаркованные машины без присмотра.

– Приятно слышать, что новые правила касаютсявсех, – ответила я, просто чтобы что-нибудь сказать, а не потому, что мнеэто было интересно.

Мне хотелось оглянуться на Мику – и я боялась. Боялась, что,если я ему слишком много сейчас уделю внимания, он сорвется или подумает, чтодолжен объясниться при всех. Конечно, если я на него не буду смотреть, он можетрешить, что я на него злюсь, что он мне раньше не рассказал. Но... а, черт бывсе побрал!

Мы притворяемся, что он всего лишь мой ассистент. Еслидержать его за ручку или поцеловать, это вскроет нашу ложь. Или даст Франклинуеще больше причин думать, что я сплю со всеми подряд. Я ведь не подумала, чтозначит представить Мику как моего ассистента. И вообще не продумала все доконца, надо признаться. В свое оправдание могу сказать, что у меня не быловремени состряпать хорошее объяснение, зачем мне с собой бойфренд. Слово "ассистент"в тот момент показалось хорошим выходом.

Я сделала единственное, что могла в этот момент, чтобы егоподдержать, не ломая образ ассистента: потрепала его по плечу. Это немного, ноя была вознаграждена улыбкой, будто он понял, через какие упражнения ментальнойгимнастики мне пришлось только что продраться. Может, и действительно понял.

Фокс вел машину, Франклин сидел рядом. Мика, кейс сдокументами и я расположились на заднем сиденье. Вторая машина пристроилась занами, как только мы двинулись.

– Забросим вас в мотель, – предложил Фокс.

Мика перебил:

– Вообще-то я заказал нам номер во "Временахгода".

– Господи! – ахнул Франклин.

– ФБР не оплатит счет из "Временгода", – предупредил Фокс.

– Мы этого и не ждали, – ответил Мика.

Я сидела, ломая голову, с чего это Мика сменил гостиницу, итут до меня дошло, что Фокс сказан "мотель". Ага. Мика, конечно,хотел для нашего первого раза вдвоем местечко получше. Логично – но почему отэтой мысли судорогой стянуло желудок? Чего он ожидает от нашей первой ночинаедине?

– Вы и в самом деле собираетесь допустить, чтобы онапривлекла к делу гражданского?

Фокс посмотрел на Франклина. Даже с заднего сиденья быловидно, что взгляд этот далек от дружелюбного.

– Агент Франклин, я настоятельно предлагаю вам этот вопросболее не поднимать.

– Боже ты мой, да что вы все в ней находите? Онахлопает этими карими глазюками, и все тут же отворачиваются в сторону, пока онанарушает десяток правил и сам закон, который мы клялись поддерживать, гнет подсебя! – Он обернулся на сиденье, насколько позволил ременьбезопасности. – Как вы это делаете?

– Франклин! – предупредил его Фокс.

– Нет, ничего, Фокс. Если мы сейчас этого с агентомФранклином не утрясем, то дальше не сможем вместе работать. Правда, агентФранклин? – И у меня тоже голос не был особенно дружелюбным. – Выхотите знать, как я это делаю?