– Я – директор «Артемиды». Что значит…

– Ваша охрана, Игорь Васильевич, – сборище некомпетентныхидиотов, – светски улыбаясь, перебил его посетитель. – Мало того, чтомой напарник прошел мимо них без всяких сложностей, так они еще пятнадцатьминут не могли разобраться, пускать меня или нет, и если пускать, то к кому. Аведь пятнадцать минут – это время, Игорь Васильевич, время…

Он покачал головой с сокрушенным видом.

– Кто вы такой? – резко спросил директор.

– Меня зовут Макар Андреевич Илюшин, но отчествонеобязательно, можете называть меня просто – Макар. Я занимаюсь частнымирасследованиями, в основном – розыском пропавших людей.

– Продолжайте, – подумав, попросил Перигорский.

– Прежде чем я продолжу, хочу у вас спросить. Гдесейчас мой помощник и в каком он состоянии?

Игорь Васильевич Перигорский очень быстро подобралвыражения, которыми он хотел объяснить посетителю, куда тот может отправлятьсясо своими вопросами, но тут парнишка чуть наклонился вперед и сцепил передсобой руки, пристально глядя на Перигорского.

И директор пейнт-клуба «Артемида» вдруг увидел, как наглазах меняется сидящий перед ним человек. Доброжелательность и открытостькуда-то исчезли, ничего не значащая улыбка стерлась с лица посетителя, и онповзрослел на добрый десяток лет. Парень подобрался и стал похож на не оченькрупную, но очень опасную собаку – Игорю Васильевичу отчего-то пришли на умсухощавые поджарые доберманы, которых он не любил и побаивался. В глазахпосетителя Перигорский прочитал… угрозу? Игорь Васильевич не очень хорошоразбирался в людях, но обладал чутьем, подсказывавшим ему, что уместно говоритьи какую интонацию выбрать в беседе с тем или иным человеком. Перигорский понял,что секунду назад выбрал неправильную интонацию.

– Ваш помощник, – после паузы сказал без выраженияИгорь Васильевич, – был задержан на одной из «сцен». Поскольку специалистывнутренней охраны предварительно оценили его как человека физическиподготовленного и способного оказать сопротивление, то для общей безопасностиего усыпили. Укол совершенно безвреден, – неожиданно для самого себязаторопился он, хотя Илюшин даже не пошевелился на стуле. – Легкаяголовная боль… сухость во рту… Ничего страшного. Он сейчас находится в одном изпомещений, ждет…

Перигорский не стал добавлять, что пойманный, проснувшисьраньше ожидаемого времени, вырубил охранника, караулившего его в комнате, ипочти добрался до второго, за дверью, прежде чем его нейтрализовали новымуколом. Как ни странно, но вторая доза подействовала не сразу, и здоровенныйпомощник посетителя успел разрушить все, находящееся в комнате в пределах егодосягаемости, в том числе кровать – как считалось, надежно привинченную к полу.И только точный и сильный удар одного из прибежавших охранников положил конецбуйству. Документов при нарушителе покоя не оказалось. Охрана сняла егоотпечатки пальцев, но пробить их по базе до понедельника не было никакойвозможности, и Перигорский мучительно размышлял, кем же может оказаться идиот,пробравшийся в его владения. А самое главное – что с ним делать дальше.

Игорь Васильевич поначалу не сомневался, что буян –журналист, получивший заказ на горячий материальчик: секретность вокруг«Артемиды» многим не давала покоя. Но его навыки рукопашного боя заставлялипредполагать куда худшие варианты – например, проникновение в клуб наемногоубийцы. Впрочем, маршрут визитера отследили по камерам, и сложилосьвпечатление, что в клуб он попал, в общем-то, случайно, да и по первой «сцене»шатался беспорядочно, что никак не соответствовало версии с наемником.

– Ага, – кивнул Илюшин, всматриваясь внепроницаемое лицо хозяина кабинета – немолодого, тощего, совершеннолысого. – Что ж, так я и предполагал. В таком случае могу сообщить вамследующее: в настоящее время мы ведем поиски молодой женщины, ВикторииСергеевны Стрежиной. По имеющимся данным, она вылетела три недели назад наСоломоновы острова, но в назначенное время не вернулась к обратному рейсу. Невдаваясь в подробности, могу сказать: мы пришли к выводу, что Стрежинуудерживают на одном из островов в изоляции и за ней наблюдают. Скорее всего,ставят нечто вроде эксперимента по выживанию человека в экстремальных для негоусловиях, в первую очередь – экстремальных с психологической точки зрения.Подчеркиваю, все изложенное – лишь гипотезы.

– При чем здесь мой к??уб? – пожал плечамиПеригорский, стараясь не показывать, что рассказ его заинтересовал.

– Стрежина долгое время работала секретарем у одного изваших клиентов, Аслана Коцбы. – Илюшин отметил, что нижнее правое векособеседника едва заметно дернулось при упоминании имени директора фирмы«Юго-запад». – Мы навели справки о Коцбе и, разумеется, вышли на ваш клуб.

– И решили, что мы имеем отношение к похищению, –понял Игорь Васильевич.

– Предположили, – поправил его Макар. –Только предположили. К сожалению, мой помощник начал действовать безпредварительного согласования со мной, и вот результат…. – Он с виноватымвидом развел руками. – Если вам был причинен ущерб, мы, конечно же,компенсируем его. Что вы скажете?

Бабкин очнулся от боли под ребрами: его неделикатно пихнулив бок.

– Подъем! Отдых закончен, – грубо проговорил кто-тонад ухом.

Сергей разлепил глаза и обнаружил наклонившегося над нимпухлого мужика, которого встретил на выходе из теплицы. Сейчас перьев на головеу того не было, хотя повязка осталась. Бабкин приподнялся, потер виски, вкоторых что-то беспрерывно гудело, и хрипло спросил:

– А перья куда дел? Индейцам вернул?

– Воткнул тебе в зад, – отрезал мужик. –Вставай, любопытный.

«Любопытный»… Проклиная себя за глупость и неосторожность,Сергей спустил ноги с кровати на пол, одновременно обдумывая, не попробовать линейтрализовать бывшего индейца. Но тотчас осознал, что в лучшем случае егопопытка ничего не даст, а в худшем приведет к большим неприятностям, посколькуза пухлым возвышались два «шкафа» с невыразительными славянскими лицами.Бабкину смутно помнилось, как один из «шкафов» ткнул его шприцом второй раз, ион догадывался, что при очередной попытке сопротивления одним усыпляющимсредством дело не ограничится.

Его вывели в коридор и повели светлыми переходами. «Руки несвязали – и на том спасибо, – размышлял Бабкин. – Значит, не боятся,что начну драться». Он попробовал сжать пальцы в кулак и сразу понял, почемуего оставили свободным: тело было расслабленное, словно ватное. Навернякатюремщики знают о действии средства, усыпившего его, и считают излишними дополнительныемеры предосторожности. «Правильно считают, – с тоской думал Сергей,ощущавший, что каждый шаг дается ему с трудом, словно к подошвам привязаныкирпичи, – некуда мне деться. Черт, что же они дальше будут делать?»

Спустя пять минут шатаний по длинным коридорам скептическинастроенный Бабкин, совершенно не веривший в законопослушность хозяев иперсонала клуба «Артемида», начал предполагать худшее. Но тут провожатыеостановились перед очередной дверью, и пухленький постучал.