Она уговаривала себя, уходя все дальше и дальше от палатки,а в голове колотилась одна-единственная мысль.

«Что он придумает в следующий раз?»

Сергей Бабкин перед любым относительно важным мероприятиемпродумывал план, и, как правило, времени на это уходило не меньше, а то ибольше, чем на воплощение плана в жизнь. План был необходим, хотя бы в качествепсихологической поддержки: осознание того, что на любой вариант развитиясобытий у него выработана определенная тактика поведения, позволяло Сергею неволноваться, а значит, не допускать глупых ошибок. Поработав с Макаром, всюжизнь полагавшимся только на интуицию, Бабкин с интересом обнаружил, что нетолько его собственный опыт планирования может приносить хорошие плоды, но исовершенно противоположный подход к делу. Однако Сергею хватало скептицизма поотношению к себе, чтобы понимать: то, что годится для Илюшина, у него самогоможет вызвать непредсказуемый результат. Вероятнее всего – провал задуманного.

А потому когда Сергей поехал к клубу «Артемида», не имея нималейшего представления, что он станет делать дальше, он испытывал двойственноеощущение. С одной стороны, такой поступок, тем более несогласованный снапарником, являлся очевидной глупостью: попасть в клуб Бабкин бы не смог, ашататься вокруг ограды для развлечения охранников он не собирался. С другойстороны, бездействовать в квартире Илюшина, ожидая, пока тот соберетнеобходимые сведения, из которых, как под прессом, сможет затем нацедить редкиекапли действительно полезной информации, Сергей был не в состоянии.

Он жалел Вику Стрежину. Фотография осталась у него, и Бабкинс сочувствием вглядывался в серьезное лицо с внимательными карими глазами, чутьприщуренными от ветра. Не обладая скептицизмом Макара, он принял на веру то,что рассказывали о Виктории друзья и дядя, а они считали ее искренним, добрым ихрабрым человечком.

– Человечек, – пробормотал Сергей, оставляя снимокна столе, – где ты сейчас, а?

Симпатия к Стрежиной усилилась у него под впечатлением отлюдей, среди которых выросла Вика, – ее матери, отца и сестры. Бабкинпонимал: для того, чтобы вырваться из подобного плена в семнадцать лет и самойне стать такой же, нужно обладать сильным характером, а к женщинам с сильным ивместе с тем не стервозным характером он относился с уважением.

Ожидание было невыносимо, и Сергей, никогда прежде неотличавшийся импульсивностью, во время поездки к пейнт-клубу задавал себевопрос: что он будет делать, когда его высадят у клуба? Как объяснит Макарусвою нелепую выходку? И чем его поездка может помочь Стрежиной, если максимум,чего он добьется, – побродит перед клубом, пытаясь заглянуть внутрь?

– Где тебя высадить-то, мил-друг? –поинтересовался водила.

– Вот здесь и высади, – попросил Бабкин, заметив,что до клуба осталось несколько сотен метров.

Светиться, выползая из развалюхи-«жигуленка» перед входом в«Артемиду», ему, по понятным причинам, не хотелось. А потому, расплатившись сводителем, Сергей вылез за углом и осмотрел окрестности.

Сыпал мелкий мокрый снег, заставивший его поднять воротниктонкой куртки. Сергей представил Макара, поедающего крекеры и запивающего ихсладким горячим чаем, наверняка предложенным ему Михаилом Олеговичем, и пожалело том, что сам съел с утра лишь пару бутербродов с ветчиной.

Улица перед ним была почти пустынной, если не считать двухсобак, с деловитым видом семенящих по обочине. Технические строения,заброшенное кафе без вывески, сквозь грязные окна которого виднелась барнаястойка, застывшие вдалеке краны… Пейзаж, открывшийся глазам Сергея, был далекот ожидаемого им.

– Кто догадался открыть клуб в таком месте? –буркнул он негромко, хотя знал ответ на свой вопрос. Отсутствие жилых домовпоблизости – вот что, вероятнее всего, послужило тому причиной. И еще –относительная дешевизна земли. В общем, решил Бабкин, место было выбранодовольно удачно, несмотря на первое впечатление.

Он потоптался немного и неторопливо пошел в сторону клуба,на ходу доставая из кармана пачку сигарет. Сергей не курил, но предполагал, чтоу входа в «Артемиду» стоят камеры, а потому придется закрывать лицо. «Проведемрекогносцировку местности», – сказал он сам себе, довольный, что придумалправильное название для своей бесполезной вылазки. «Будет чем оправдаться передМакаром», – добавил внутренний голос, и Бабкин вздохнул: у него былисерьезные сомнения, что слово «рекогносцировка» произведет на Илюшинанадлежащее впечатление.

Он завернул за угол длинного кирпичного забора и сразупонял, где въезд в клуб. В сорока шагах впереди на его стороне улицыпритормаживала машина – грязный «Соболь». «Соболь» развернулся боком к Сергею иостановился. Бабкин, сунув пачку обратно в карман, видел сквозь боковое стекло,что водитель спокойно сидит в машине, видимо, ожидая открытия ворот. Охранникипока были скрыты от Сергея забором – уже не кирпичным, а высокой бетоннойстеной, на которой болтались обрывки объявлений. «Кому нужны объявления в такомрайоне, – некстати пришло Бабкину в голову, – где нет жилых домов?»Он прошел еще пять шагов и с удивлением заметил, как водитель «Соболя» начинаетжестикулировать, махать телефоном, явно объясняя что-то невидимым Бабкинуохранникам. «Не пускают, – понял Сергей. – Не попасть тебе, товарищ,в пейнт-клуб. Мордой не вышел».

До не вышедшего мордой водителя оставалось не большедвадцати шагов, когда мужик, чертыхаясь и матерясь себе под нос, открыл дверцуи вылез из машины.

– Чего не открываешь-то, а? – громко крикнул он.

В ответ что-то неразборчиво крикнули.

– Да какие тебе документы, елы-палы?! Фиг с тобой,посмотри мои документы!

Водитель вытащил из машины сумку, порылся в ней, досталчто-то и, забросив сумку обратно, быстро засеменил к воротам.

Почти поравнявшись с машиной, Сергей бросил взгляд вправо иоценил ситуацию.

Въезд в клуб был закрыт воротами, по обеим сторонам которыхстояли застекленные будки охранников. Водитель подошел к охраннику с левойстороны и что-то горячо доказывал, размахивая бумажкой. Охранник, высокийплечистый мужик, покачал головой и позвал второго, с интересом наблюдавшего заними из будки.

«Не может быть, – мелькнуло у Бабкина. – Они же неполные раздолбаи!» В ту же секунду правый охранник вышел из дверей, обошелбудочку и неторопливо направился к товарищу, который не мог разобраться сводителем.

«Полные, – осознал Сергей. – Везде одинаковыйбардак». Тем временем второй охранник вынул рацию и что-то проговорил в нее;первый по-прежнему разговаривал с мужиком, тыкавшим пальцем в бумажку. Ниводитель, ни охранники не видели Бабкина, остановившегося справа от машины.Бабкин, ни на что не надеясь, присел на корточки, потянул за ручку, и дверьмягко отъехала в сторону, открыв что-то темно-зеленое в глубине салона, похожеена свернутые ковры.