вам ничего не говорила, – прибавила она, уходя.

…Эйенга выехал с парковки, заставив шины своего «Вольво» скрипнуть. Через сорок пять минут он уже парковался возле жандармерии Фуа, где с прошлого месяца работала новая группа. Святой отец счел бригаду Акс-ле-Терма слабоватой для того, что он собирался сообщить.

– Добрый день, отец мой, – приветствовал его дежурный, увидев его воротничок.

– Добрый день, сын мой. Мне хотелось бы поговорить с кем-нибудь из новой следственной бригады, если вас не затруднит, – начал он без предисловий.

– По какому поводу?

– По поводу убийства.

34

– Появилось еще одно дело, – объявил по телефону Эрвелен.

– Какого рода?

– Дельта-чарли-дельта[18], в Ауриакомбе, – сообщил дивизионный комиссар. – Какой-то тип, проткнутый то ли ножом, то ли заточкой. Истек кровью в ванне, был пристегнут наручниками к трубе отопления. Прокурор указал на твою группу.

Сервас знал о склонности прокурора занимать в разных делах одну и ту же следственную группу, если эта группа произвела на него впечатление. Он помнил, как тридцать лет назад, когда он еще только начинал, шеф сыскной полиции Тулузы, личность харизматичная, закрыл почти все дела, благодаря в том числе и своим испытанным сыщикам, приехавшим из Парижа. В то время уголовная полиция была немногочисленна. А потом тенденция начала постепенно меняться, благодаря – и Мартен это знал – результатам его группы.

– У нас в бригаде две группы, – сказал он. – Отчего не доверить это дело другим?

– Прокурор хочет, чтобы это дело вел ты, – сказал Эрвелен. – Он настаивает. Извини, Сервас. Зато у вас будет больше дополнительного времени и меньше возни…

Тон у него был безапелляционный.

– Как у вас движется дело? – спросил дивизионный комиссар. – Что-нибудь накопали?

– Дю Вельц общался с любопытной компанией, но пока ничего похожего на след не видно.

– Понятно, – сказал начальник. – Мне надо, чтобы ты вернулся в Тулузу первым же самолетом.

Сервас снова глубоко вздохнул.

– Ауриакомб – это та история с наркотой? – спросил он.

– Посмотрев на этот квартал, вполне можно предположить подобное.

– Вы установили, не была ли в чем-нибудь замешана жертва?

– Парень чист, как стеклышко. Его имя Флоран Кювелье. Он работал в кино.

Кино… У Серваса внутри что-то щелкнуло.

– И чем он занимался в кино?

Мартен заметил, что это слово привлекло внимание Венсана, сидевшего рядом.

– Больше я ничего не знаю, – сказал Эрвелен. – А почему ты спрашиваешь? Это важно?

– Дю Вельц… – начал Мартен.

– …работал в кино, перед тем как попасть в психушку, – закончил фразу дивизионный комиссар. – Но какая связь между типом, умершим в психиатрической клинике, и парнем, погибшим в собственной ванне?

– Сколько смертей происходит каждый день в Тулузе, патрон? Что по этому поводу говорят статистики? Какова вероятность, что двое людей, работавших в кинематографе, будут убиты в одном городе с интервалом в несколько дней? Может ли это быть простым совпадением?

– Я вижу, к чему ты клонишь, Сервас, но один из них убит в Ауриакомбе, и это больше похоже на сведение счетов между наркодилерами, чем на что-нибудь другое. Возможно, что это и вправду совпадение.

– Я не верю в совпадения, – сказал Сервас. – Вы только что сказали, что парень ни в чем не был замешан и что никто не слышал никаких выстрелов. Парня зарезали дома, в собственной ванне, а не где-нибудь на улице. Дата и время смерти?

Последовало необычно долгое молчание.

– Судя по отчету судмедэксперта, его убили несколько дней назад, – уже без прежней уверенности произнес Эрвелен. – Ох, ты ж, мать твою!.. Оба – и дю Вельц, и Кювелье – были убиты в один день!

– Я улечу первым же рейсом, – сказал Сервас, – но капитан Эсперандье останется в Париже. Здесь надо выяснить еще кое-что.

35

– За́мок на острове? – спросил жандарм.

– Да.

– И вы утверждаете, что он сгорел, а человек бросился с замковой башни?

– Да, эта информация прошла в новостях.

– И вы говорите, что этот человек получил электронный ключ с жутким видео, снятым неким Маттиасом Ложье, который умер прошлой ночью в госпитале в Акс-ле-Терме, и считаете, что он был… гм… убит.

– Я сказал «возможно, был убит», – поправил его священник, понимая, почему жандарм так странно на него смотрит. – В любом случае его гибель весьма подозрительна… А вы не пытались настаивать на расследовании подозрительной смерти в госпитале Акс-ле-Терма?

Лицо жандарма застыло.

– У меня нет права сообщать такого рода информацию.

– Сын мой, вас ведь предупредили о подозрительной смерти в госпитале Акс-ле-Терма? Да или нет? Ответьте мне, пожалуйста.

Жандарм вздохнул:

– Да… Но как вы об этом узнали, отец мой? Тут есть кое-что, мне совершенно непонятное: почему именно вас попросили доставить этот ключ?

Эйенга пожал плечами:

– В том-то все и дело. Но в чем я абсолютно уверен, так это в том, что для него это было очень важно. Он так настаивал… И точно так же это было важно для Кеннета Цорна.

– Это для того, кто решил покончить с собой, просмотрев видео? – спросил жандарм, стараясь не потерять нить повествования.

– Не исключено.

Жандарм так сильно вздыбил брови, что все морщинки у него на лбу почти исчезли.

– Все это очень запутанно, вам не кажется?

– В любом случае связь между этим видео, смертью Кеннета Цорна и смертью Маттиаса Ложье, несомненно, существует, – резюмировал Эйенга.

* * *

Турбулентность…

Пилот только что произнес несколько слов в микрофон, прежде чем призвать пассажиров занять свои места и пристегнуть ремни. Он старался, чтобы его слова вселили в людей уверенность в безопасности. Сервас подумал, что те, кто таким преувеличенно уверенным тоном произносит слово «турбулентность», доверия не заслуживают.

Он эту самую турбулентность ненавидел. Он вообще терпеть не мог самолеты.

Поглядев в иллюминатор, Мартен увидел только облака, облака и снова облака… Крылья самолета разрывали их, как вату или марлю. Да, надо было брать место у прохода, но таких уже не оставалось. В результате Сервас оказался зажат между здоровяком, который смотрел на планшете какой-то фильм, спинкой переднего кресла и иллюминатором. Интересно, как выдерживают такие условия клаустрофобы? И почему на сиденьях так тесно?

Ясное дело, так выгоднее для бизнеса. Но он-то ведь не Ротшильд, он простой сыщик…

Мартен вспомнил Леа, которая много времени проводила в полетах над Африканским континентом, и просмотрел список авиакомпаний. Одно только направление на Конго обслуживали целых пять. А сколько же было нужно для всех направлений? Африка вообще его интересовала. Он читал, что две трети территории континента занимают влажные тропические леса. Целых две трети! Река Конго, отделяющая Конго-Браззавиль от Конго-Киншасы, была