— Иди, не обращай на меня внимания. Легко сказать, необращай. Я сделала несколько шагов, пытаясь понять, чего это Женька ведет себяточно в белой горячке. Подружка через полминуты присоединилась ко мне, новместо того, чтобы все объяснить, схватила меня за руку, увлекла в ближайшиекусты, хлопнулась там на зеленую травку и, стоя в странной, я бы даже сказала,неприличной позе, принялась что-то рассматривать, напряженно вытянув шею.

Я хотела задать вопрос, вполне естественный в даннойситуации: «А не спятила ли ты, дорогая?», но Женька зло отмахнулась, неповорачивая головы в мою сторону. Понять, что происходит, мне очень хотелось,поэтому я тоже опустилась на четвереньки и осторожно выглянула из кустов.

Вот тут и выяснилось, что не только у Женьки признаки белойгорячки, те же симптомы демонстрировал наш знакомый — Коля, внук Валентины исотрудник пансионата: в настоящий момент он затаился за столбом и выглядывалоттуда с самым идиотским видом.

С минуту ничего не происходило, затем Коля вышел из-застолба, посмотрел в направлении кустов, нахмурился, перевел взгляд на дорогу, апотом стал вертеть головой во все стороны, затем чертыхнулся и бросился кдеревне.

Так как он пронесся буквально в двух метрах от нас, нам сподружкой пришлось залечь.

Выждав время, мы поднялись и отряхнулись, —Видела? — сурово насупив брови, спросила Женька. Я кивнула.

— Этот тип за нами следит.

— Вот-вот. Смотри, что делается. Его-то как привязатько всей этой истории? Я имею в виду, где мы ему дорогу перешли, что его такразбирает?

Я призадумалась, в самом деле, с какой такой стати Колеследить за нами? Разумного объяснения не находилось. Однако сейчас мне нехотелось менять намеченные планы (я считала, что они у нас есть), чтобыгоняться за этим типом, поэтому я заявила:

— С ним потом разберемся, идем к мельнице.

И мы пошли.

При дневном свете сие сооружение выглядело совершеннобезопасно. Просто старое здание. Правда, крылья впечатляли, Женька неудержалась и толкнула одно, со страшным скрипом крыло качнулось, но почти тутже замерло.

— Да-а, — протянула Женька, как видно, теряясь вдогадках, что это мы ночью так перепугались. Я прошла к двери и убедилась, чтоона заперта на здоровенный замок. Само собой, ключ от него нам оставить никтоне потрудился.

Женька на всякий случай подергала замок и убедилась, чтодержится он крепко. — Что скажешь? — спросила она.

— Скажу, что, если у людей есть тайны, разумнее всегодержать их под замком.

— Это что, каламбур?

— Отвяжись, — попросила я и со вздохом добавила:

— Давай хоть в окно заглянем.

Женька, пожав плечами, с готовностью сцепила руки замком, ия смогла дотянуться до рамы. Окна были небольшими, оттого на мельнице царилполумрак.

Однако света было достаточно, чтобы убедиться: передо мнойпросто большое, пыльное помещение. Ни свечей, ни икон, вообще ничего такого,что бы хоть как-то намекало на наше ночное приключение.

— Пусто, — вздохнула я, спрыгивая на землю. —Будь у нас какая-нибудь железяка, могли бы высадить раму, она совсем сгнила, изалезть внутрь…

— Прежде чем залезть, надо решить, как вылезти обратно.

Мы переглянулись и дружно вздохнули: да, тайны сегодня неторопились приподнимать свои покровы.

— Пойдем на болото? — невесело спросила Женька.

— Пойдем, — кивнула я.

На болоте нам повезло больше. Выйдя к кустам, где явстретила Валеру, мы осмотрели вешки по соседству и даже прошли по ним метровдесять, после чего по моей настоятельной просьбе вернулись. Вспомнив рассказВалеры, я прошла еще немного и смогла убедиться, что с той стороны тоже болото.Женька, потеряв к происходящему всякий интерес, устроилась в густой траве и жевалас разнесчастным видом какой-то стебелек.

Перестав обращать на нее внимание, я с завидным упрямствомпродолжала рыскать по пятачку земли, пока не догадалась заглянуть в кусты.Первое, что я увидела, была тропинка. Она замысловато вилась в зарослях ивняка,и я, отважно вступив на нее, минут через пять оказалась на зеленой лужайке.Справа росли высокие деревья, значит, болота там нет, потому что мне доподлинноизвестно, что деревья на болоте не растут, а слева торчали вешки. Посмотрев втом направлении, я увидела Женьку, которая по-прежнему сидела в траве.

— Женя! — крикнула я, подружка оглянулась, а затемвскочила.

— Ты как прошла? — прокричала она, и я ответила:

— В кустах тропинка.

Женька скрылась с моих глаз, чтобы вскоре выйти навстречу.

— Это что ж такое? Не надо никаких вешек, есть отличнаятропа. Слушай, а куда мы попали? Это что, остров, где Кукуй живет?

— Нет, — пришлось мне огорчить ее. — Остров,насколько мне известно, гораздо дальше, в направлении деревни Фрязино. — Янеопределенно махнула рукой, потому что сама точно не знала, где это Фрязинорасположено.

— Жаль, — вздохнула Женька, оглядываясь.

— Валера находился возле кустов, — деловитопринялась я рассуждать вслух, — и оттуда видел Зеленого охотника. Тотстоял примерно там, где сейчас стоим мы.

— Думаешь, у него здесь лежбище, то есть логово?

— Давай посмотрим, — пожала я плечами. На открытомучастке осматривать было нечего, мы направились к деревьям и под высокойберезой обнаружили шалаш, обычный шалаш, который сооружают деревенскиемальчишки из подручного материала: колышек, веток и травы. Жилище делали спониманием, получилось оно добротным и вполне уютным. Вход загораживал кусокмешковины. В шалаше не было ничего интересного, точнее, там вовсе ничего небыло. Рядом след костра и два пенька, которые использовали как стол и стул.

— Здесь кто-то останавливался, — с умным видомзаявила Женька.

— Разумеется. Таинственный незнакомец, которого Валерапринял за Зеленого охотника. Рыболов или что-то в этом роде, то есть самыйобычный человек, на лице у него была мазь от комаров или москитная сетка, аВалере со страха привиделось бог весть что, или он все нарочно выдумал.

— Зачем?

— А вот этого я не знаю. Зато мне доподлинно известно,что у граждан, в том числе и у Валеры, нездоровый интерес к болотам.

— И что теперь? — вздохнула Женька.

— Не худо бы нам навестить остров, глядишь, иразобрались бы на месте.