— Ну, как ты меня находишь, сестренка? — веселопрокричал Филип, высунувшись из окна.

— Ты, кажется, подрос за это время. И отличновыглядишь! — У них с Эдвиной были голубые глаза, они оба очень походили намаму.

— Ты тоже, — кивнул Филип.

Он не сказал Эдвине, что почти каждую ночь ему снилось, какон возвращается домой. Но в Гарварде ему понравилось. Бен Джонс оказался прав:там действительно здорово. Временами Филипу казалось, что Гарвард находится надругом краю земли: так далеко от дома, четыре дня на поезде, чуть ли невечность в дороге!

Рождество Филип провел в Нью-Йорке, в доме соседа покомнате, и страшно скучал по Эдвине и детям, хотя, может, не так сильно, какони по нему. Особенно тяжело разлуку с братом переносила Алексис, и иногда еесостояние вызывало у Эдвины тревогу.

Филип обратил внимание, что на станции нет Бена, и,удивленно приподняв бровь, спросил:

— А где Бен?

— Уехал в Лос-Анджелес. — Эдвинаулыбнулась. — Но он просил передать тебе горячий привет. Бен, наверное, судовольствием пригласит тебя как-нибудь на ленч, ему хочется узнать твоивпечатления о Гарварде.

Ей и самой очень хотелось послушать его рассказы. Филипприсылал интересные письма о людях, с которыми встречался, о своих занятиях,друзьях и преподавателях. Временами она даже завидовала Филипу. Она бы срадостью поехала куда-нибудь учиться. Раньше она никогда не думала о такихвещах — все, чего ей хотелось, это выйти замуж и иметь хорошую семью. Нотеперь, когда на нее навалилось столько обязанностей и она так много узнала обиздательском деле, поняла, что круг ее интересов гораздо шире, чем взбиваниекрема для торта и высаживание, маргариток в саду.

— А кто вас сюда привез? — Филип пыталсяодновременно уследить за Джорджем, чтобы тот не уронил стопку книг, привезенныхиз университета, и за Фанни с Тедди.

— Я. — Эдвина гордо посмотрела на Филипа, и онулыбнулся, думая, что сестра шутит.

— Нет, серьезно?

— Серьезно, а почему ты сомневаешься? — Она сулыбкой подошла к «Паккарду», который купила для всей семьи на свой деньрождения.

— Брось шутить, Эдвина.

— Все еще не веришь? Давай-ка сюда свои вещички, и я светерком доставлю тебя домой, мистер Филип.

Они сложили вещи в багажник красивого синего автомобиля.Филип потрясение смотрел, как Эдвина уверенно садится за руль. Дети всю дорогуболтали, а Джордж непрерывно задавал брату вопросы. На Филипа обрушился такойсловесный водопад, что он шутливо схватился за голову:

— Ну, я смотрю, вы мало изменились! Филип внимательнооглядел их всех и остановил взгляд на Эдвине. Она хорошо выглядела, пожалуй,была красивее, чем запечатлелась в его памяти. И странно подумать, что этакрасавица — их сестра и что она выбрала для себя жизнь, посвященную толькодетям, отказавшись от личного счастья.

— У тебя все в порядке? — тихо спросил Филип уЭдвины, когда они входили в дом.

— Да, все отлично, Филип. — Она остановилась ипосмотрела на брата.

Он здорово вырос за эти месяцы и теперь возвышался надЭдвиной, она даже подозревала, что он теперь был бы выше папы.

— Тебе правда там понравилось? Филип кивнул.

— Да, конечно. От дома, к сожалению, далековато. Но яузнаю там столько интересного, и люди мне нравятся. Было бы только немногопоближе, чтобы я мог навещать вас чаще.

— Но это ненадолго. Еще три года — и ты вернешься домойи займешь место отца в газете.

— Я уж жду этого не дождусь, — улыбнулся Филип.

— И я, поскольку страшно устала от этихсовещаний-заседаний…

Иногда Эдвине было тяжело находить общий язык с Беном. Оночень расстроился, когда она отказала ему в ту ночь, и теперь, хоть они иоставались друзьями, порой чувствовалась натянутость отношений между ними.

— Когда мы поедем на Тахо, Вин? — Филип ходил подому с таким видом, словно вернулся сюда после многолетнего отсутствия.Рассматривал картины, трогал какие-то вещи… Эдвина даже не подозревала, что онмог так соскучиться.

— Думаю, отправимся туда в июле, как обычно.

А в сентябре он опять уедет в Гарвард, однако впереди у негоцелых два с половиной месяца отдыха в кругу родных, по которым он таксоскучился!

Первую неделю они делали все, чтобы только угодить Филипу.Обедали в его любимых ресторанах, не мешали ему, когда он уединялся с книгой.Он ходил к своим друзьям, и в начале июля Эдвина заметила, что в его жизнипоявилась некая юная леди. Очень хорошенькая хрупкая блондинка. Казалось, оналовила каждое слово Филипа, когда пришла к ним на обед.

Ей было всего восемнадцать, и Эдвина чувствовала себя рядомс нею взрослой, умудренной опытом женщиной. Девушка обращалась к старшей сестреФилипа так, словно та была вдвое ее старше. Эдвине даже стало любопытно, азнает ли она, сколько ей на самом деле лет.

Но когда Эдвина сказала об этом Филипу, тот засмеялся исказал, что его избранница все знает, в данном случае она просто хотелапроизвести хорошее впечатление своим почтительным поведением. Ее звали БеккиХэннок, и у ее родителей тоже был дом на озере Тахо неподалеку от того места,где останавливались Уинфилды.

Они часто встречались там в июле, и Бекки несколько разприглашала Филипа, Джорджа и Эдвину поиграть в теннис. Эдвина неплохо владеларакеткой, и когда Филип с Бекки уходили с корта, они с Джорджем продолжалиигру, и Эдвина ужасно радовалась, когда обыгрывала брата.

— Не так плохо для старушки, — дразнился Джордж, иона шутливо бросала в него теннисный мячик.

— Не знаю, разрешу ли я тебе водить мою машину…

— О'кей, о'кей, прошу прощения. Когда они вернулись вСан-Франциско, Филип часто катал Бекки на машине. Иногда и Эдвина выбираламинутку, чтобы поучить Джорджа вождению. У него это прекрасно получалось. В последнеевремя он стал немного поспокойнее и, как заметила Эдвина, начал посматривать надевочек.

— Филип болван, что влюбился в эту девицу, —заявил однажды Джордж, сидя за рулем машины рядом с Эдвиной.

— Почему ты так решил? — с любопытством спросилаона.

— Он ей нравится не за какие-то свои качества, как онсчитает.

Интересное наблюдение.

— А за что же?

Джордж помолчал, мастерски совершил поворот, и Эдвинапохвалила его.

— Спасибо, сестренка. — Потом его мысли сновавернулись к Бекки:

— Иногда я думаю, что он ей нравится только из-запапиной газеты.

Отцу Бекки принадлежали ресторан и два отеля, и эта семьяедва ли нуждалась в средствах, но газета Уинфилдов была делом гораздо болеевыгодным и престижным. Филип когда-нибудь станет значительной фигурой в городе.Бекки, должно быть, ловкая девчонка, если уже сейчас ищет себе перспективногомужа. Но Филип слишком молод, чтобы думать о женитьбе, по крайней мере Эдвинанадеялась, что он еще об этом не думает.