Я поняла, что среди клиентов клуба немало вампиров. Этовпечатление возникло благодаря исключительной красоте большинстваприсутствующих. Кроме того, от них исходила особая вибрация, какая-тотаинственная аура. Но вместе с тем они сидели здесь, потягивалидесятидолларовые напитки, флиртовали и танцевали, как обычные люди.

Пока мы с Мэллори пробирались к единственному свободномустолику под зеркалом, Катчер отлучился, чтобы заказать напитки — водку стоником для Мэллори и джин с тоником для меня. Мы уселись у самой стены,оставив для него место с краю.

— Восхитительное местечко! — воскликнула Мэллори,оглядывая зал. — Удивительно, что мы с тобой здесь еще не были.

Я кивнула и стала наблюдать за танцующими, пока Катчер невернулся с нашими бокалами. Закончилась одна композиция, и тотчас началасьдругая. В зале поплыли вступительные аккорды «Истерии» группы «Мьюз». Мне нетерпелось потанцевать, и потому я едва отпила из бокала, схватила Мэллори заруку и потащила ее на танцплощадку. Мы немного потолкались в толпе, отыскалисвободный пятачок и пустились в пляс. Мы кружились, прыгали, размахивали рукамии вертели бедрами, подчиняясь музыке и избавляясь от всех тревог и сомнений скаждым тактом синтезатора. Мы протанцевали под эту песню, потом еще и еще, покане решили сделать перерыв, чтобы выпить и немного передохнуть. Кроме того, мыоставили Катчера охранять наши сумочки, так что считали себя обязаннымивернуться, хотя бы ненадолго.

Мэллори уселась рядом с Катчером и с увлечением сталарассказывать о нашей восхитительной танцевальной сессии, энергично сверкая приэтом глазами и небрежно заложив волосы за уши. Я пригубила коктейль.

Внезапно музыка закончилась, в клубе стало совсем тихо, инад площадкой загорелся стробоскопический шар. Потом над полом заклубился туман,словно прелюдия к «Рамаламе», которая не заставила себя долго ждать и вскорезаполнила зал мощными аккордами. Танцоры, нерешительно задержавшиеся наплощадке, как будто по команде, разразились радостными возгласами и задвигалисьв такт музыке.

Несколько минут мы поболтали о всяких пустяках, как вдругКатчер забрал у Мэллори бокал, поставил его на столик и увел ее на площадку. Подороге она оглянулась, и я заметила, что Мэллори сама шокирована своейсмелостью. Я только подмигнула ей в ответ.

Я перекатывала льдинку в бокале и наблюдала, как краснеетМэллори, когда Катчер прижимает ее к себе. И вдруг рядом раздался чей-то голос:

— Отличная песня, не правда ли?

Подняв голову, я с удивлением увидела рядом на скамьеулыбающегося молодого человека; его рука уже лежала у меня за плечами на спинкескамьи. Темно-каштановые, слегка вьющиеся волосы были коротко подстрижены икрасиво оттеняли высокие скулы, подбородок с ямочкой и щеки, покрытые короткойдвухдневной щетиной.

Но больше всего мое внимание привлекало не его лицо целиком,а глаза. Его взгляд учащал пульс. Глаза казались совсем темными и словнопрятались под длинными густыми ресницами. Он смотрел на меня из-под этихресниц, слегка маскирующих огоньки соблазна. Ресницы медленно поднялись, затемопустились и снова приподнялись.

Мистер Сексуальные Глазки был одет в черный кожаный пиджак —элегантный покрой, стоячий воротник, превосходное качество — и черную рубашку,тесно облегавшую его стройный торс. На запястье поблескивали часы на широкомплетеном кожаном ремне. Все вместе создавало облик мятежного, опасногогорожанина, очень подходивший для вампира. А он определенно был вампиром.

— Песня отличная, — ответила я, закончив осмотр икивнув в сторону танцплощадки. — И гостям очень нравится.

— Это очевидно, — кивнул он. — Но ты нетанцуешь.

— У меня перерыв. Я провела на танцплощадке не меньшечаса, — ответила я, усилив голос почти до крика, чтобы его не заглушилапульсирующая музыка.

— О! Ты так любишь танцевать?

— Это мое основное занятие. — Я махнула рукой,едва прислушавшись к своим словам. — Нет, я не это хотела сказать. Простоя очень люблю танцевать.

Он засмеялся и поставил на столик бутылку с пивом.

— Не хотел лишать тебя возможностипосомневаться, — сказал он и окинул меня открытым взглядом.

Его глаза оказались не карими, как я сначала подумала, атемно-синими с крошечными золотистыми крапинками.

И вдруг в голове возникла неожиданная мысль: когда оннаконец меня поцелует, глаза вспыхнут, станут еще глубже и по краям радужкизасверкают серебром.

Стоп. Когда он меня наконец поцелует? Господи помилуй,откуда это взялось? Я прищурилась, стараясь догадаться, как ему это удалось.

— Ты только что пытался меня соблазнить?

— Почему ты меня об этом спрашиваешь? — спросил онс самым невинным — слишком невинным — видом.

— Потому что мне не интересно знать, как меняют цветтвои глаза во время поцелуя.

Он широко усмехнулся:

— Так, значит, ты размышляла о моих губах?

Я возмущенно закатила глаза, а он расхохотался, поднялбутылку с пивом и сделал глоток.

— Знаешь, ты наносишь раны моему эго.

Я одобрительным взглядом окинула его фигуру, по крайней мерету часть, что возвышалась над столом.

— Я в этом сомневаюсь, — возразила я и длявдохновения глотнула еще немного коктейля.

Брошенный на зал взгляд подтвердил мои подозрения в том, чтонемало женщин — и несколько мужчин — имели повышенный интерес к сидящему рядомсо мной парню. Принимая к сведению столь неприкрытое внимание — и мой талантпопадать в неловкие положения, — следовало предположить, что передо мнойвампирская знаменитость, которую положено знать. Опасаясь попасть впросак, я нестала задавать прямых вопросов, а решила постепенно довести дело до знакомства.

— Ты часто здесь бываешь?

Он облизнул губы, быстро оглянулся, потом снова посмотрел наменя, усмехаясь, как будто знал важный секрет.

— Я провожу здесь довольно много времени. Но тебяраньше не замечал.

— Впервые в этом заведении, — призналась я.Немного повернув голову, я посмотрела на Мэллори и Катчера. Они ритмичнопокачивались у самого края площадки, их тела от пояса и ниже тесносоприкасались, а руки лежали на бедрах друг у друга. «Быстрая работа», —подумала я и улыбнулась, когда Мэллори поймала мой взгляд.

— Я пришла с друзьями, — сказала я.

— Ты новенькая? Недавно обращенная, я хотел сказать.

— Четыре дня. А ты?

Он засмеялся:

— У нас не принято спрашивать о возрасте.

— Но ты только что это сделал!

— Только потому, что это мое заведение.

Это объясняло его таинственные улыбки, но, поскольку яничего не знала о клубе, его слова ничуть мне не помогли.