– Прощайте, де Сейгаль, – небрежно отмахнулся Араторн. –Ваша роль в этом спектакле сыграна, и это была роль глупого, напыщенногопетуха. Убирайтесь с миром, кучер отвезет вас. А если вас волнует ваше пари, тоскажите спасибо, что я сохранил вашу дурацкую жизнь. Вот вам и выигрыш.Прощайте.

– Ах вы, гнусная тварь! – Граф с воплем ринулся вперед,занося кулаки.

Однако кучер, к которому он повернулся спиной, оказалсяпроворнее: выдернув из-под плаща дубинку, он обрушил ее на голову графа. Ногиде Сейгаля подкосились, и он рухнул, где стоял.

Лиза вскрикнула, рванулась к нему, но спутники Араторнаподхватили ее под руки и поволокли в темное отверстие двери. Перед тем какспуститься с ними по неясно различимым ступеням, Лиза умудрилась еще разобернуться: как раз вовремя, чтобы увидеть, как кучер небрежно втаскивает вкарету неподвижное тело графа де Сейгаля. Дверцы захлопнулись, лошади пустилисьвскачь, а за Лизой захлопнулась тяжелая дверь.

Они шли довольно долго, забирая круто вниз, так что, помнению Лизы, можно было бы пройти уже не меньше чем полверсты по прямой дороге.Араторн зажег факел, и при его рваном свете Лиза видела мрачные, будто склепы,коридоры, живо напомнившие зиндан Хатырша-Сарая. А она-то думала, что сподземельями в ее жизни покончено!

Противу ожидания, воспоминание не испугало ее, а вселилостранную, дерзкую бодрость. Там было куда страшнее, но ведь ушла живая иневредимая. Она храбрилась как могла, и все-таки было жутковато от мрачногомолчания спутников, от неизвестности, а когда свет факела выхватил из тьмывлажные стены и осклизлую решетку, ноги у Лизы подкосились, ибо она на мигвообразила, что это – место ее заточения. Вгляделась – но легче не стало,потому что за решеткою возвышались несколько открытых каменных гробов. Конечно,все, что могло в них истлеть, уже давно истлело: даже беглым взглядом можно былозаметить, что минули уже десятилетия после того, как в последний раз отмыкалисьзамки решетки, но воздух здесь был отравлен тлетворными миазмами, и Лизапостаралась задержать дыхание.

Араторн, словно бы из почтения пред неведомым прахом,опустил факел, но гробы не скрылись во мраке: их слегка озарял бледный,меркнущий свет, подобный, пожалуй, тому, какой может освещать преддвериепотустороннего мира. Несколько медных светильников, в которых почти не быловидно огня, горели здесь неугасимо, как звезды, утонувшие в мрачных небесныхглубинах. Копоть ползла по сводам, и тяжелый дух чадящего пламени смешивался сзатхлым запахом пещеры. Араторн вновь поднял свой факел, и эта внезапнаявспышка почему-то ужаснула Лизу так, как если бы самый ад разверзся пред нею!..

Словно в ответ, впереди зажегся еще огонь; и скоро Лиза и еепроводники вышли в просторную залу. Два факела были прикреплены в боковыхсветцах величавой колонны. Все вокруг по-прежнему тонуло в темноте, и Лизапоняла, что зала обширна, а потолки высоки, только потому, что шаги гулкоотдавались во все стороны.

Ее подвели к колонне и поставили в круге колеблющегосясвета; сопровождающие отошли за грань его и канули в черноту, но Лизанастороженным ухом слышала их затаенное дыхание и знала, что они здесь,стерегут ее.

Время шло. Лиза стояла у колонны, но ничего не происходило,и страх постепенно завладел ее душою. Бог весть чего уже ожидала она, какихугроз и испытаний, только не того спокойного, негромкого старческого голоса,который внезапно зазвучал из мрака:

– Прошу простить меня, ваше высочество. Поверьте, ябесконечно сожалею, что наша первая и самая важная встреча происходит при сихвесьма тягостных обстоятельствах.

Лиза чуть не вскрикнула от неожиданности и слепо уставиласьвперед.

– Кто вы? – промолвила она, изо всех сил стараясь говоритьтвердо и надменно, однако все же невольно прислонилась спиною к ледяному,сырому мрамору колонны, ибо ноги подкашивались. – Зачем я здесь?

– Можете называть меня мессиром, ваше высочество. А обо всемостальном я с охотою вам поведаю.

Он медлил, словно переводя дыхание или набираясь сил длядолгого и трудного разговора.

– Буду краток. Насколько мне удалось узнать, а я наблюдаю завами давно, вы, ваше высочество, не из тех, кого можно купить задешево илилегко напугать. Вы обладаете сильной натурою, у вас прямой нрав и стремительныйум – скорее не легкомысленной женщины, а хладнокровного мужчины. Не сомневаюсьпоэтому, что вам не понадобится много времени, чтобы всесторонне оценить моипредложения. Итак, к делу.

Не мне объяснять вам, ваше высочество, положение, в которомсейчас находится Россия. К сожалению, Россия ввязалась в конфликт междуАнглией, Францией и Пруссией, который ничего не даст вашему отечеству, но можетусилить могущество и агрессивность королевства Прусского. Финансы странырасстроены, государственная казна опустошена; и неудивительно, если все нарядыи даже чулки императрицы покупают в Париже специальные поверенные. Огромныепространства России пустынны и почти необитаемы. По сути дела, жизньсосредоточена лишь на небольших участках вокруг нескольких крупных городов.Впрочем, обо всем этом вы, разумеется, знаете не хуже меня. Мне больно вестисей укоряющий разговор, но давайте считать, что предметом его является нестолько ваша матушка, сколько императрица, государыня всея Руси.

Последние слова он произнес хоть и ломано, все же по-русски.И Лиза пристально вглядывалась в сырую тьму, откуда доносился этот размеренный,обвиняющий голос, словно зачитывающий приговор:

– Вам неприятно слышать сие, но, обладая прекрасным умом,Елизавета всегда была ленива и тщеславна.

Лиза невольно вздрогнула, услышав свое имя, но тут жесообразила, о ком речь.