– Исправиться, дорогой… – прохрипел Сурен, прижав руки кгруди. – Мамой прошу – дай исправиться… Я все понял, я…

Сохатый вздохнул.

– Твое счастье, баклан, что душа у меня добрая, отходчивая.И доверчив я как этот… Но учти: раз обманешь – больше толковать с тобой небуду, враз голову отверну! – амбал отпустил ворот Сурена и спрятал пистолет.

Хозяин автосервиса опустил голову и всхлипнул.

– Значит так… – Сохатый ткнул твердым, как кусок арматуры,пальцем в грудь армянина. – Работай как работал и больше никого не бойся. Тытеперь наш, и в обиду мы тебя не дадим. Ну а навар – по-братски: половину тебе,половину нам. А чтоб тебе полегче было, на первых порах приглядит за тобой нашчеловек…

Сохатый повернулся к своим и поманил Космоса.

– Вот этот пацан, зовут его Космосом… Расскажешь ему все,кому товар сдаешь, почем… Ну, в общем, все дела…

Космос оторопел. То, что его ставят смотрящим над бывшимхозяином Пчелы, стало для него полнейшей неожиданностью. Не знал он, понятно, итого, что идея такого назначения принадлежала Валентину Сергеевичу.

Сохатый снова ткнул пальцем в грудь повесившего головуСурена.

– Эй, ты что, уснул?

– А? – встрепенулся он. – Нет, я все понял. Это Космос, онбудет со мной работать, я все понял…

– Ну вот и молодец, – усмехнулся Сохатый. – Вот сзавтрашнего дня и начнете, а сейчас, извини, – дела!

Он двинулся к машинам, за ним потянулась вся бригада.

В машине Сохатый повернулся к Пчеле:

– Да, чуть не забыл – твои бабки… Держи.

В руках у Сохатого были деньги Сурена. «Не меньше штуки», –мгновенно прикинул Пчела. Он уже потянулся к деньгам, но вдруг остановился ипокачал головой:

– Не нужно. Лучше… – он замялся. -Что?

– Лучше возьмите меня к себе, – замирая от собственнойнаглости, выдохнул Пчела.

Сохатый с интересом взглянул на парня. В его глазахмелькнуло сомнение – мелковат пацан, щуплый какой-то… Но он подумал немного,хмыкнул и, пряча деньги, пробурчал:.- Ладно, посмотрим…

Саша с Фарой сидели в секрете. Для деятельной натуры Беловаэтот вид службы был самым тяжелым. Сидишь, как пенек, – ни тебе пошевелитьсялишний раз, ни покурить, ни поболтать. То ли дело в дозоре! Поль, новая собакаБелова, тоже изнывал от скуки – лежал, положив голову на скрещенные лапы, исмотрел тусклым, неподвижным взглядом прямо перед собой.

Сидеть им было еще долго – до рассвета, часа полтора. Сашазевнул, поднес к глазам бинокль ночного видения и в который раз обшарил глазамикамыши на сопредельном берегу. Все было спокойно. Впрочем…

Белов заметил в зарослях какое-то движение – то ли ветердунул посильнее, то ли кто-то очень осторожно пробирался через камыши. Неотрываясь от бинокля, он приподнял ладонь, дав сигнал сидевшему в двух шагах отего Фархаду, – внимание! Через минуту движение камышей повторилось кудаявственнее и отчетливей, Саша понял – на том берегу кто-то подкрадывается кводе. Вскоре его догадка подтвердилась – из зарослей показался человек с мешкомза плечами, в руке он держал накачанный автомобильный баллон. Он нацепил баллонна себя и, оттолкнувшись ногами, поплыл.

Белов взглянул на Фархада, тот кивнул – вижу, мол. Поинструкции они должны были сейчас передать на заставу об увиденном и вызватьтревожную группу к месту предполагаемого выхода нарушителя на берег. Покидатьсекрет и двигаться вслед за пловцом запрещалось – такое решение было принятоЛощининым после нескольких удавшихся маневров Хромого Сабира с «подсадными селезнями».

Но Саша давно уже замыслил другой маневр. Чтобы выманитьхитроумного наркоторговца на наш берег, он придумал вот что. В секрете надосидеть вдвоем. А когда через речку сунется «селезень», одному надо в открытуюотправляться за ним – так, как поступали многие бойцы до того, как Лощининзапретил покидать секреты. Тогда у второго появляется шанс взять Сабира, если,конечно, тот поверит в маневр с оставлением поста и сунется через кордон. Этимсвоим планом он поделился с Фарой, и тот его полностью одобрил. Оставалосьтолько, как говорится, претворить его в жизнь. До сих пор Белову непредоставлялось случая это сделать, но сегодня все складывалось крайне удачно.

Нарушителя сносило течением, настало время действовать. Сашапросемафорил Фархаду – действуем по плану. Тот коротко кивнул, привстал наколено, тем самым обнаружив себя, и снял с пояса радиостанцию Р-126.

– Первый, я – восьмой, – негромко произнес он в трубку. –Наблюдаю нарушителя, предполагаемое место выхода на берег – четвертый участок…

Пока он докладывал, Саша, стараясь не делать резкихдвижений, отцепил от своего ремня карабин собачьего поводка.

– Поль, пойдешь с Фарой… – шепнул он в ухо насторожившемусяпсу и осторожно подбросил карабин к ногам Фархада.

Тот закончил доклад, убрал рацию и, как ни в чем ни бывало,потянул к

себе собачий поводок. Поль, увидев, что его забирает неСаша, заупрямился и недоуменно повернулся к хозяину.

– Поль, иди с Фарой! – внятно и раздельно повторил Белов исердито прошипел для верности: – А ну пошел, кому сказал!

Пес, наконец, понял, что от него требовалось. Саше дажепоказалось, что он раскусил весь смысл затеянной хозяином игры. Во всякомслучае, он послушно замер у ноги Фархада, ни разу не взглянув в Сашину сторону,а когда Фара скомандовал «Вперед!», мгновенно рванул вслед нарушителю.

Несколько секунд – и их торопливые шаги по осыпающимсякамням стихли. Белов остался один. Ему оставалось только ждать. Если его расчетокажется верным, то вскоре с того берега отчалит еще одна лодка.

Саша напряженно всматривался в сопредельный берег – там былоабсолютно тихо.

«А если я ошибся? – думал он. – Если больше никого не будет?Мне-то что, а вот Фаре, за то что оставил пост и учапал за духом, вставят пополной программе. Нарушение приказа начальника заставы, да еще в наряде – этоне шутка…»

Минуты бежали одна за другой, а в камышах напротив былопо-прежнему тихо. Белов представил, какой разнос устроит им с Фарой Лощинин, иему стало тоскливо.

«Ну, иди же! – мысленно молил он неведомого нарушителя. – Недрейфь, иди! Здесь нет никого!»