Мари-Луиза такая серьезная и взрослая, а Аксель все еще… ну,в общем, она еще маленький ребенок.

Александра засмеялась, и ее супруг не удержался от улыбки.Он тоже ими гордился, хотя и не показывал этого.

— Они хорошие девчушки, — согласился Анри и,наклонившись, поцеловал жену в шею. — Прямо как их мамочка… ты тожехорошая девочка, моя дорогая.

Александра обожала слушать такие ласковые слова, они грелией душу.

— Что ты говоришь?.. И всего-то?..

Она лукаво улыбнулась; Анри лег рядом с ней, стал ласкать еегрудь и страстно целовать. В этот вечер он собирался провести время перед сномза деловыми бумагами, но Александра была необыкновенно обворожительна, когдатак лежала, на серо-розовых простынях, в своей розовой атласной ночной рубашке.Ему порой трудно было выразить словами, как много она для него значила, легче —Почему папа уехал без тебя? — как ни в чем не бывало спросила любопытнаяАксель с набитым ртом. Мари-Луиза неодобрительно нахмурилась.

— Невежливо задавать такие вопросы, — пристыдилаона сестру.

Александра улыбнулась:

— Ничего. Иногда у вашего палы деловые ужины, куда онпредпочитает ходить один.

— А там очень скучно?

Любопытству Аксель не было предела.

— Бывает, — рассмеялась Александра. — Япредпочитаю ужинать здесь, с вами.

— Это хорошо, — просияла Аксель и объявила, что унее шатается зуб.

Мари-Луиза, взглянув на сестру, с отвращением поморщилась.Для нее это было уже пройденным этапом. Тем большее возмущение у нее вызвалопредложение малышки продемонстрировать шатающийся зуб.

— Перестань! Мне противно! Она скривилась.

Александра, глядя на них, улыбалась. Для нее не былосчастливее минут, чем время, проведенное с дочерьми. После ужина она немногопобыла в комнате Мари-Луизы, которая рассказала ей о своей новой подруге, потомпочитала сказки Аксель, произнесла с девочками вечернюю молитву, поцеловалаобеих и вернулась к себе.

Странное дело. Временами Мари-Луиза кого-то ей напоминала,но Александра не могла понять, кого. Может, Анри?.. Или… Она постаралась обэтом не думать, сняла халат, приняла ванну и легла в кровать с новой книгой.

В первом часу ночи Анри наконец вернулся. Александрауслышала шаги у него в спальне, потом он зашел к ней пожелать спокойнойночи. — Еще не спишь? Она с улыбкой кивнула. Ей нравилось ждать его.Иногда Анри ночью становился менее чопорным, охотнее делился с ней своимиидеями, планами или проблемами.

— Как провел вечер?

— Хорошо.

Он, казалось, искал ее взгляда, а потом сказал нетипичныедля него слова, которые, однако, принесли Александре огромное облегчение иизбавили ее от подозрений:

— Мне надо было взять тебя с собой. Один я скучал весьвечер.

Александра не привыкла к таким комплиментам. Она, улыбаясь,похлопала рукой по краю кровати, предлагая ему сесть, а когда Анри выполнил еепожелание, наклонилась и поцеловала его.

— Спасибо, Анри. Я по тебе тоже скучала.. Говорила оналасково с той особой улыбкой, которая всегда его так трогала.

— Я сегодня очень славно провела время с девочками. Мари-Луизатакая серьезная и взрослая, а Аксель все еще… ну, в общем, она еще маленькийребенок.

Александра засмеялась, и ее супруг не удержался от улыбки.Он тоже ими гордился, хотя и не показывал этого.

— Они хорошие девчушки, — согласился Анри и,наклонившись, поцеловал жену в шею. — Прямо как их мамочка… ты тожехорошая девочка, моя дорогая.

Александра обожала слушать такие ласковые слова, они грелией душу.

— Что ты говоришь?.. И всего-то?..

Она лукаво улыбнулась; Анри лег рядом с ней, стал ласкать еегрудь и страстно целовать. В этот вечер он собирался провести время перед сномза деловыми бумагами, но Александра была необыкновенно обворожительна, когдатак лежала, на серо-розовых простынях, в своей розовой атласной ночной рубашке.Ему порой трудно было выразить словами, как много она для него значила, легчебыло продемонстрировать это здесь, в приглушенном свете ее спальни.

Анри дорожил часами, проведенными с ней в постели, ночамилюбви, после которых он под утро на цыпочках возвращался к себе в спальню. Анрисвязывал с ней большие надежды… Хотел, чтобы она стала воплощением всего, о чемон когда-либо мечтал, и именно поэтому на ней женился. Он никогда бы не женилсяна женщине менее достойной, чем Александра. Дочь графа де Борне происхождениеми воспитанием идеально подходила ему в жены; четырнадцать лет совместной жизниподтвердили правильность его выбора. Анри гордился ею и тем, чему ее научил.Александра была идеальна во всех отношениях, он хотел бы видеть ее напьедестале… кроме тех редких моментов объятий в ее постели… тут он могпозволить ей быть немножко другой, именно в эти минуты…

Откинувшись на подушку, Анри взглянул на жену, котораясветилась счастливой улыбкой, повернулся на другой бок и уснул, ощущая полноеудовлетворение.

«Ситроен», управляемый шофером, проехал по мосту АлександраIII на левый берег Сены, миновал площадь Инвалидов и оказался на рю де Варенн.Именно здесь Александра всегда чувствовала себя дома. Для нее приезд в особнякродителей, не уступавший по красоте резиденции на авеню Фош, по-прежнемуозначал возвращение в родные стены.

При виде этого дома у Александры всегда радостно замиралосердце. Дворник открывал ворота, пропуская машину во двор, а потом обычносердце сжимала грусть, когда она сознавала, что больше уже никогда не встретитздесь отца. На протяжении всех этих лет Александра тяжело переживала потерю. Ноперспектива повидать маму сулила радость.

Старый швейцар с приветливой улыбкой открывал перед нейвходную дверь. Дом был заполнен бесценными предметами старины, собранными ееродителями: инкрустированная мебель, комоды в стиле Людовика XV, бронза,античные вазы, приобретенные на аукционе в Лондоне, картины Ренуара, Дега,Тернера, Ван Гога и Мэри Кассат, которую ее мать особенно любила. И особняк, ивсе эти замечательные пещи когда-нибудь должны будут стать собственностьюАлександры. Правда, она не хотела даже думать о такой перспективе, однако дляАнри это являлось единственной наградой за неприятную необходимость общения стещей.

— Это ты, дорогая?

Знакомый голос долетел со второго этажа, из гостиной с видомна сад, любимой комнаты Маргарет, и Александра побежала вверх по мраморнойлестнице, улыбаясь, радуясь, чувствуя себя снова ребенком.

Маргарет сидела на диване и вышивала, сквозь очки поглядываяна свое рукоделие. На столике рядом стояла рюмка вина, у камина, растянувшись,лежал Лабрадор — лучший ее друг. Аксель и Мари-Луиза обожали этого старогодобродушного пса, Анри же всегда коробило, когда тот всех обслюнявливал,облизывал и оставлял шерсть на каждом, кто к нему прикасался.