Жоан Марк Угет. Редакционные новости. Барселона

На рассвете в пятницу произошел сильный пожар в доме номер 6на площади Ангелов, который является резиденцией издательства «Барридо иЭскобильяс». В пожаре погиб управляющий фирмой, сеньор дон Хосе Барридо, иполучил тяжелые ожоги его компаньон, сеньор дон Хосе Луис Лопес Эскобильяс, атакже работник, сеньор Рамон Гусман, обгоревший при попытке оказать помощьруководителям компании. Пожарные предполагают, что причиной пожара сталовозгорание химических веществ, использованных в процессе ремонта здания. Внастоящий момент не исключаются и другие возможные причины, поскольку очевидцыпроисшествия утверждают, будто незадолго до появления пламени виделивыходившего из дома мужчину. Жертвы были доставлены в городскую клиническуюбольницу, куда поместили труп и двух других пострадавших, которые находятся вочень тяжелом состоянии.

Я со всех ног поспешил в издательство. Запах гари началощущаться уже на бульваре Рамбла. Кучка любопытных соседей собралась на площадиперед зданием. Белые волокна дыма поднимались от груды обломков, наваленной увхода. Я узнал нескольких сотрудников издательства, пытавшихся спасти из руинто немногое, что уцелело. На улице громоздились обгоревшие ящики с книгами иобглоданная огнем мебель. Фасад дома почернел, стекла полопались от жара. Япротиснулся сквозь кольцо зевак и вошел внутрь. От едкого смрада у меняперехватило дыхание. Кое-кто из работников, не потерявших надежды выручить своеимущество, узнал меня и приветствовал наклоном головы.

— Сеньор Мартин… ужасное несчастье… — бормоталиони.

Я пересек то, что недавно было приемной, и направился вкабинет Барридо. Пламя поглотило ковры и оставило от мебели лишь обугленныескелеты. Стена в углу обрушилась, и сквозь брешь открывался вид на заднийдворик. Легкие хлопья сажи кружили по комнате. Пожар чудом пощадил один стул.Он стоял посередине кабинета, на нем, понурившись, сидела и плакала Отрава. Яопустился рядом с ней на колени. Она узнала меня и улыбнулась сквозь слезы.

— Ты в порядке? — спросил я.

Она кивнула.

— Он сказал, чтобы я шла домой, дескать, уже поздно имне нужно отдохнуть, поскольку нам предстоит тяжелый день. Мы подводили балансза месяц… Если бы я задержалась еще на минутку…

— Что здесь произошло, Эрминия?

— Мы работали допоздна. Где-то около полуночи сеньорБарридо сказал, чтобы я шла домой. Издатели ждали кабальеро, желавшего с нимивстретиться…

— В полночь? Какой кабальеро?

— Кажется, иностранец. Речь шла о каком-то предложении,точно не знаю. Я бы охотно задержалась, но было уже поздно, и сеньор Барридосказал мне…

— Эрминия, этот посетитель, ты помнишь, как его зовут?

Отрава отчужденно посмотрела на меня.

— Все, что я помню, я рассказала инспектору,приходившему утром. Он спрашивал о тебе.

— Инспектор? Обо мне?

— Полиция всех опрашивает.

— Ясно.

Отрава смотрела на меня пристально и недоверчиво, словнопытаясь прочесть мои мысли.

— Неизвестно, выживет ли он, — пробормотала она,имея в виду Эскобильяса. — Погибло все: архивы, контракты… всё.Издательство уничтожено.

— Мне жаль, Эрминия.

Кривая, недобрая усмешка обозначилась у нее на губах.

— Жаль? Разве не этого ты хотел?

— Как тебе такое пришло в голову?

Отрава подозрительно покосилась на меня.

— Теперь ты свободен.

Я сделал поползновение взять ее за руку, но Эрминия вскочилаи отступила на шаг, будто мое присутствие внушало ей страх.

— Эрминия…

— Уходи, — сказала она.

Я оставил Эрминию среди дымящихся руин. На улице ястолкнулся с компанией ребятишек, рывшихся в груде обгорелого скарба. Один измальчишек выкопал из пепла книгу и рассматривал ее со смесью любопытства ипренебрежения. Обложка покрылась слоем копоти в пожаре, страницы обуглились покраям, но в остальном книга не пострадала. По надписи на корешке я понял, чтоэто какой-то из романов серии «Города проклятых».

— Сеньор Мартин?

Повернувшись, я оказался лицом к лицу с тремя субъектами вкостюмах казенного вида, совершенно не годивших для влажной и липкой жары,раскалившей воздух. Тот, кто, по-видимому, был главным в этой троице, шагнулвперед с приветливой улыбкой опытного торговца. Два других типа, сложением итемпераментом походившие на гидравлический пресс, ограничились пронзительнымивраждебными взглядами в мою сторону.

— Сеньор Мартин, я инспектор Виктор Грандес, а это —мои коллеги, агенты Маркос и Кастело из корпуса следствия и охраны. Я хотелспросить, не будете ли вы так любезны уделить нам несколько минут.

— Конечно, — ответил я.

Имя Виктора Грандеса я впервые услышал в те далекие дни,когда вел колонку происшествий. Видаль изредка посвящал ему пару столбцов. Вчастности, я вспомнил заметку, где Грандес был охарактеризован как находка длякорпуса, ценное приобретение, свидетельствовавшее о поступлении на службу всилы безопасности нового поколения первоклассных профессионалов, подготовленныхлучше предшественников, неподкупных и крепких как сталь. Прилагательные игиперболы употребил Видаль, не я. Я подумал, что инспектор Грандес с тех пор,должно быть, сильно продвинулся по служебной лестнице в управлении, и егопоявление тут подтверждало, что полиция взялась всерьез за расследование пожарав издательстве «Барридо и Эскобильяс».

— Если вы не возражаете, мы могли бы зайти в кафе, гденашему разговору не помешают, — предложил Грандес, причем его угодливаяулыбочка ни на йоту не потускнела.

— Как вам угодно.

Грандес препроводил меня в небольшой бар на углу улицДоктора Доу и Художника Фортуни. Маркос и Кастело шли сзади, не спуская с меняглаз. Грандес предложил мне папиросу. Я отказался, и он вновь спрятал пачку. Онне открывал рта, пока мы не пришли в кафе и меня не эскортировали к столику вглубине, где трое уселись, окружив меня со всех сторон. Если бы меня привели втемную и сырую тюремную камеру, обстановка и то показалась бы мне болеесердечной.

— Сеньор Мартин, вы, наверное, уже знаете о том, чтослучилось ночью.

— Только то, о чем я прочитал в газете. И то, о чемрассказала Отрава…

— Отрава?!

— Простите. Сеньорита Эрминия Дуасо, помощницадиректоров.

Маркос и Кастело обменялись многозначительными взглядами.Грандес улыбнулся:

— Забавное прозвище. Скажите, сеньор Мартин, где выбыли прошлой ночью?

Да здравствует наивность — вопрос застал меня врасплох.

— Это рутинный вопрос, — пояснил Грандес. —Мы пытаемся установить, где находились все лица, которые могли вступать вконтакт с жертвами в последние дни. Сотрудники, поставщики, родственники,знакомые…