– Наверное, мне лучше будет покинуть отбор, – рассудительно заключаю я. – Если Вы считаете, что я приношу больше вреда, чем пользы…

– Не в коем случае. – отрезает король, окончательно вводя меня в ступор. – Останешься во дворце, но только перестань с ней сближаться. – тон звучит грубо, и он понимает это, исправляясь. – Нам ни к чему её несбыточные влюбленности. Ты приехала на отбор, чтобы помочь мне вычислить того, кто желает Селии зла, и только.

– А если бы на отбор приехал мой брат?

– Он бы не прошел дальше третьего испытания. – отрезает король. – Да, смысл состязания в том, чтобы принцесса могла выбрать себе короля, но ведь мы понимаем, что ей нужно сильное союзное государство, в текущих обстоятельствах. Я ведь уже говорил тебе об этом, Далила.

Киваю головой, понимая, что в его словах есть логика, вот только тон мне совсем не нравится. Эдгар явно ждет от меня какого-то мудрого умозаключения, урока, который я для себя вынесла, но я совсем ничего не могу сформулировать. Отчего-то хочется повредничать, показать свой характер, поэтому я просто зеркалю его жест, складывая руки на груди и сводя брови.

К моему удивлению, уголки губ Эдгара начинают подрагивать и он улыбается как-то совсем по-отечески, говоря:

– Ты очень напоминаешь мне самого себя, Далила. Когда-то давно, – он мечтательно поднимает глаза к потолку, – я тоже был совсем юным, преисполненным верой в людей, благородными намерениями, и ни в чем не видел зла. Надеюсь, что тебе удастся сохранить это.

– А Вам удалось?

– Что именно? – король, кажется, выпал из реальности на какое-то мгновение.

– Воплотить в жизнь свои благородные намерения?

– О, да, – улыбается мужчина, – практически все.

Сердце укалывает теплота, когда я смотрю него. Что-то неуловимо родное и близкое мелькает в его голубых глазах. Я решаю покинуть его кабинет, пока молчание не стало неловким. Каждый разговор должен заканчиваться на приятной ноте, а в нашем такая уже была, поэтому я осторожно ретируюсь к двери.

– Далила, – король вновь окликивает меня, когда я берусь за железную ручку. – Не знаю, известно ли тебе, но во дворце готовятся к балу.

Виновато улыбаюсь, давая понять ему, что это уже не тайна. Благо, он не пытается выпытать, кто у нас такой пронырливый, сдавать Шали совершенно не хочется.

– Так я и думал. – усмешка сквозит в его голосе. – Скрыть здесь ничего не удается. Что же, раз тебе уже доложили, то ты должна знать, что на бал приглашены также и семьи участников. Твоему отцу и брату тоже были направлены приглашения, но я был уверен, что в текущих обстоятельствах они откажутся под благовидным предлогом. Однако, – он открывает один из ящиков стола, – сегодня от Мориса, твоего отца, пришло два письма. На моё и твоё имя. В письме ко мне он выразил благодарность и готовность приехать.

– А что в моем? – удивленно спрашиваю я.

– Я ценю право на личное пространство, дорогая, – Эдгар улыбается, извлекая из ящика письмо. – И не имею склонности читать письма отцов к дочерям. Но думаю, он просто хочет объяснить тебе причины своего приезда.

Пока Эдгар движется в мою сторону с конвертом в руке, я наблюдаю за его движениями словно в тумане.

Мой отец, хочет сделать что?!

– Это шутка? – моя дрожащая рука не сразу находит протянутое королем письмо. – Он ведь без Джоэла приедет хотя бы?

– Увы, мне нечем тебя порадовать. Твой брат тоже будет на этом приеме, но уверен, что все пройдет хорошо. По большому счету ведь ты играла его роль, а значит, вы сможете разобраться с этой ситуацией.

Эдгар помигивает мне, словно производя контрольный выстрел. Да они все тут издеваются надо мной!

Скомкано прощаясь с королем и стараясь не задохнуться от возмущения, я выбегаю в гостиную короля, лишь чудом вспоминая о том, что нужно бы накинуть на себя чужой облик.

Они едут зачем? Потому что не доверяют мне? Потому что Джоэл хочет проверить не смешала ли я его репутацию с грязью? И как мне теперь объяснять ему как общаться со всеми этими людьми, он ведь никого не знает на отборе!

Эдгар думает, что я играла роль брата, но на самом деле я была самой собой практически всегда, потому что совсем не знаю своего брата. Я понятия не имею как он реагирует, когда радуется, что заставляет его улыбаться. Я не представляю как он выглядит, когда злится, а потому мне всегда приходилось импровизировать. Дай бог, если я «попадала» и вела себя как он, но подозреваю, что всё далеко не так, а потому моим соперникам на отборе предстоит увидеть нового мужчину.

Обреченный стон вырывается из моей груди, и я приваливаюсь к стене в коридоре, начиная разрывать конверт. Пусть там будет хоть один разумный довод, пожалуйста!

Приближаю письмо к тусклому светильнику, стараясь разобрать «каллиграфический шедевр» папеньки:

«Дорогая моя дочь!

Король милостиво предложил нам посетить бал на будущей неделе. Я думал, что это не самая разумная затея, но Джоэл стоял на своем, и мне пришлось сдаться под его уговорами (ты ведь знаешь, каким убедительным он бывает, когда хочет). До нас доходили некоторые слухи о том, что ты проходишь испытания с достоинством, но немного… своеобразно, это подходящее слово, пожалуй. Джоэл полон решимости занять твоё место, раз уж тебе удалось так далеко зайти. Он убеждал меня в том, что сможет дойти до конца и породниться с королевской семьей. Знаю, что ты думаешь – Эдгар этого не одобрит. Пусть так, но если принцесса симпатизирует тебе, в смысле Джоэлу, то ведь чувствам не прикажешь. Надеюсь, Эдгар примет её выбор, ведь в конце концов он такой же любящий отец, как и я.

Встретимся на следующей неделе, надеюсь, ты так же скучала, как и мы по тебе.

Твой любящий отец,

Морис Артадо.»

Первые несколько секунд я пребываю в откровенном шоке.

Породниться с королевской семьей?! Это что за идиотский план от моего братца? Да у меня волосы на затылке шевелятся, когда я представляю себе реакцию Эдгара на такой поворот! Теперь я точно знаю, из его собственных уст, что жених из обедневшего дворянского рода ну совсем не вписывается в его планы.

Спорить с отцом я, разумеется, не могу. Истерики, слезы и доказательства правоты будут просто словами в пустоту, как и любые здравые аргументы. Он все равно поступит так, как считает нужным, это я знаю точно, как и то, что все равно постараюсь его переубедить. В этом же вся я – отвага и надежда, даже Эдгар признал это.

Обреченно склоняю голову и плетусь по направлению к своей гостиной. На душе кошки скребутся, хотя ведь это не конец света. При самом печальном исходе будет безумно жаль расставаться с ребятами, с Ароном… Особенно с Ароном… Но я надеюсь, что мы с ним ещё увидимся, он ведь обещал мне поездку в Сарасхару. Очень хочется верить, что это было не для красного словца.

А еще почему-то обидно за Селию. Просто по-женски. Каждая ведь заслуживает искренних чувств, для того она отбор и устраивала. А Джоэл просто хочет «прийти на готовенькое» и стать королем. Пусть и вторым после королевы, так как это она из правящего рода, но всё равно королем. Это папины азартные гены в нем сыграли? И как сам Морис вообще поддался этому безумию?